Город и псы - Льоса Марио Варгас (читаемые книги читать онлайн бесплатно .TXT) 📗
– Да, сеньор лейтенант.
– Прежде чем вы назовете мне его имя, – не спеша, с расстановкой продолжает Гамбоа, – я хочу вас предупредить. Обвинения подобного рода очень серьезны. Надеюсь, вы отдаете себе отчет в том, какие последствия это может повлечь за собой. Надеюсь также, что вы абсолютно уверены. Подобными вещами не шутят. Вы меня понимаете?
– Да, сеньор лейтенант, – говорит Альберто. – Я думал об этом. Я не говорил вам раньше, потому что боялся. Теперь я не боюсь. – Он открыл было рот, но говорить не стал.
Строгое лицо Гамбоа спокойно и уверенно. На какое-то мгновенье строгие черты смягчаются, смуглая кожа светлеет. Альберто закрывает глаза и видит перед собой бледное, желтоватое лицо Холуя, бегающие глаза, безвольный рот. Видит только это лицо, а потом открывает глаза и видит лейтенанта, и в памяти проносятся зеленый луч, лама, часовня, пустая койка.
– Да, сеньор лейтенант. Я буду говорить прямо. Его убил Ягуар, чтобы отомстить за Каву.
– Как вы сказали? – говорит Гамбоа. Он опустил руку и теперь смотрит с любопытством.
– Все началось с того самого дня, когда всех оставили без увольнительной, ну когда стекло разбили. Для Араны это было ужасно, хуже, чем для других. Он уже полмесяца не выходил из училища. Сначала у него украли куртку. А потом вы его наказали за то, что он подсказывал мне по химии. Он был в отчаянии, ему нужно было выйти во что бы то ни стало – понимаете, сеньор лейтенант?
– Нет, – сказал Гамбоа. – Ничего не понимаю.
– Я хочу сказать, он был влюблен, сеньор лейтенант. Ему нравилась одна девушка. У Холуя не было друзей – понимаете? – никто с ним не водился. Все его только унижали. А он хотел выйти, чтобы увидеться с девушкой. Вы себе не представляете, как все над ним издевались. Его обворовывали, отнимали у него сигареты.
– Сигареты? – сказал Гамбоа.
– В училище все курят, – горячо продолжал Альберто. – По пачке в день. А то и больше. Офицеры совершенно не представляют, что там творится. Все издевались над Холуем, и я тоже. А потом я подружился с ним, я один. Он рассказывал мне все. Его травили потому, что он боялся драться. С ним не просто шутили, сеньор лейтенант. Мочились на него, когда он спал, разрезали ему форму, чтобы на него наложили взыскание, плевали в его тарелку, отпихивали его назад, даже если он первый стал в строй.
– Кто это делал? – спросил Гамбоа.
– Все, сеньор лейтенант.
– Спокойнее, кадет. Рассказывайте все по порядку.
– Он был очень смирный, – прервал его Альберто. – И он очень страдал, когда его оставили без увольнительной. Он ходил сам не свой. Целый месяц он не выходил в город. А девушка ему не писала. Я тоже нехорошо поступил с ним, сеньор лейтенант. Очень нехорошо.
– Не спешите, кадет, – говорит Гамбоа – Спокойней, спокойней.
– Хорошо, сеньор лейтенант. Помните, вы наказали его за подсказку. В тот день он собирался с девушкой в кино. Он дал мне поручение. А я его обманул. Эта девушка теперь гуляет со мной.
– А, – сказал Гамбоа. – Начинаю кое-что понимать.
– Он ничего не знал, – говорил Альберто. – Прямо спал и видел, как бы встретиться с ней и узнать, почему она не пишет. Потом, после истории со стеклом, всех заперли неизвестно на сколько. Каву никогда бы не поймали: офицеры никогда ничего не узнают, если мы не захотим, сеньор лейтенант. А перемахнуть, как все, он не решался.
– Перемахнуть?
– Да, все так делают, даже псы. Каждую ночь кто-нибудь убегает в город. Кроме него, сеньор лейтенант. Он ни разу не перемахивал. Потому он и пошел к Уарине, то есть к лейтенанту Уарине, и донес на Каву. Он не был доносчиком. Он просто хотел попасть в город. А Кружок об этом узнал. Я уверен, что они дознались.
– Что значит Кружок? – спросил Гамбоа.
– Это четыре кадета из нашего взвода, сеньор лейтенант. Вернее, три, Кава уже не в счет. Они воруют экзаменационные билеты и потом продают их кадетам. Барышничают. Все продают втридорога – сигареты, спиртное.
– Послушайте, а вы не бредите?
– Водку и пиво, сеньор лейтенант. Я же говорю вам, офицеры ничего не знают. В училище выпивают больше, чем в городе. Ночью, а иногда даже на переменах. Когда узнали про Каву, они просто взбесились. Но вообще Арана никогда не был доносчиком, не было доносчиков у нас в бараке. Поэтому они его убили, чтобы отомстить.
– Кто его убил?
– Ягуар, сеньор лейтенант. Двое остальных, Питон и Кудрявый, тоже скоты, но они бы никогда не решились выстрелить. Это сделал Ягуар.
– Кто такой Ягуар? – спросил Гамбоа. – Я не знаю ваших прозвищ. Назовите фамилию.
Альберто назвал и продолжал рассказ. Лейтенант изредка прерывал его – уточнял, спрашивал числа, имена. Альберто говорил долго, наконец опустил голову на грудь и умолк. Лейтенант показал ему, где ванная. Он пошел туда и вернулся с мокрой головой. Гамбоа все сидел на стуле с лапами и размышлял. Альберто не сел.
– Сейчас идите домой, – сказал Гамбоа. – Завтра я буду в караульной. Приходите прямо ко мне, не заходя в барак. И дайте честное слово, что никому не скажете ни слова. Никому, даже родителям.
– Хорошо, сеньор лейтенант, – сказал Альберто. – Даю вам честное слово.
IV
«Сказал, что придет, а сам не пришел, так и удавил бы его. После ужина я забрался в беседку, как мы условились, и сидел там, пока ждать не устал. Я сидел, и думал, и курил, не знаю сколько времени, и вставал поглядеть сквозь стекла, и видел только пустой двор. И Худолайка тоже не пришла, вечно бегает за мной, когда не нужно, а когда нужно – нет ее, а то пришла бы – страх разогнала. А ну полай, полай, сучка, разгони нечисть. И мне пришло в голову: Кудрявый надул меня. Было уже совсем темно, а я все сидел в углу ни жив ни мертв от страха, а потом вышел и бегом пустился в барак. Пришел во двор, когда звали строиться, если бы я подождал еще чуть-чуть, влепили бы мне шесть штрафных, а ему хоть бы хны – вот дать бы ему раз по шее, тогда б знал. Он стоял первый в шеренге – отвел глаза, чтобы на меня не смотреть. Нижняя челюсть у него отвисла, и он стал похож на тех дурачков, которые ходят по улицам и с мухами разговаривают. Я сразу понял: он не пришел в беседку, потому что сдрейфил. „На этот раз погорели окончательно, – подумал я, – так что соберу-ка я лучше свои манатки да сбегу через стадион, пока с меня нашивки не сорвали. Худолайку с собой прихвачу – никто меня и не заметит. А уж на жизнь-то я как-нибудь заработаю". Старшина вызывал всех по списку, и все отвечали: „Я". Когда он дошел до Ягуара – как об этом вспомню, до сих пор холодок по спине пробирает и ноги дрожат, – я посмотрел на Кудрявого, он обернулся, выкатил на меня свои шары, и все отвернулись, смотрят на меня, а я не знаю, как меня хватило не дать деру. А сержант откашлялся и дует дальше. Потом начался переполох, не успели мы войти в барак, как весь взвод набросился на нас с Кудрявым, кричат: „Что случилось? Расскажите, расскажите". И никто не верит, что мы ничего не знаем, а Кудрявый обозлился и говорит: „Да при чем мы-то тут? Отстаньте вы наконец, так вас растак". Поди сюда, Худолайка, не отходи от меня теперь, что ты такая капризная сегодня. Не видишь, мне тяжело – надо и мне ведь с кем-нибудь побыть. После, когда все разошлись по койкам, я подошел к Кудрявому и сказал: „Предатель, почему ты не пришел в беседку? Я ждал тебя несколько часов". Он здорово перетрусил, просто жаль было смотреть, а хуже всего, что и на меня его мандраж подействовал. „Ой, Питон, не дай бог увидят нас вместе. Подожди, Питон, пока все заснут. Через час, Питон, я тебя разбужу и все расскажу. Питон, уйди отсюда и ложись скорей, Питон". Ну отматерил я его и сказал: „Обманешь – убью". Потом отошел, лег, потушил свет и слышу: негр Вальяно спускается со своей койки, ко мне идет. И ласково так подкатывается, хитрюга. „Я вам всегда был друг, Питон, мне-то хоть расскажите, что случилось", – ластится, показывает свои мышиные зубы. Уж на что тошно было, а тут меня смех разобрал. Показал я ему кулак, он как увидел мое лицо – мигом отскочил. Поди ко мне, собачка, приласкайся, мне сейчас очень плохо, не убегай. Я себе говорю: „Не придет – пойду к нему, задушу гада". Но он пришел, когда все захрапели. Подошел тихонечко и сказал: „Пойдем в умывалку, там поговорим". Сучка шла за мной и ноги мне лизала – у нее язык всегда горячий. Кудрявый стал в углу по нужде и никак не мог закончить, я подумал, что он это нарочно, взял его за шкирку, встряхнул как следует и говорю: „Расскажи ты наконец, что случилось".
