Отель - Хейли Артур (читать книги полные TXT) 📗
Было также очевидно, что в масштабе всего отеля эти хищения приводили к более значительным убыткам по сравнению с указанными в отчете.
Внимательно прочитав отпечатанные на машинке страницы. Трент аккуратно сложил их и спрятал во внутренний карман пиджака.
Трент понимал, что, если бы поддался первой реакции, его ярость не знала бы предела и тогда он стал бы изобличать и карать одного за другим всех тех, кто обманул его доверие. От такого поступка он мог бы даже получить некоторое, хоть и грустное, удовлетворение. Но чрезмерный гнев в последнее время оставлял у него чувство опустошенности. Надо самому лично, лицом к лицу встретиться с Томом Эрлшором, решил он, и больше ни с кем другим.
Этот отчет, думал Уоррен Трент, оказался полезным, по крайней мере, в том, что освободил его от всяких обязанностей по отношению к служащим. До вчерашнего вечера, размышляя о «Сент-Грегори», Уоррен Трент всегда помнил о своем долге перед преданными ему подчиненными. Теперь же, убедившись в их нечестности, он был свободен в своих действиях.
И как результат перед ним открывалась возможность, которую до этого он старался избегать, а именно: распорядиться отелем так, как он сам сочтет нужным. Но даже и теперь такая перспектива казалась ему в высшей степени отталкивающей, и именно поэтому он решил сделать то, что ему было менее неприятно, — до конца выяснить отношения с Томом Эрлшаром.
Бар «Понталба» находился на первом этаже отеля и сообщался с вестибюлем через украшенные бронзой и кожей двустворчатые двери, которые вращались в любую сторону. Три застланные ковром ступеньки вели в помещение, где были расставлены столики и удобные мягкие кресла, а также находились отдельные кабины.
В отличие от других баров и коктейль-холлов «Понталба» был ярко освещен. Завсегдатаи могли видеть друг друга и весь бар, напоминающий по форме букву «Г». Перед стойкой бара высилось около десяти табуретов с мягкой обивкой — для посетителей, пришедших в бар в одиночестве. Эти табуреты вращались, что позволяло людям обозревать весь бар.
Было без двадцати пяти двенадцать, когда Уоррен Трент вошел в бар «Понталба». Зал был почти пуст, если не считать молодой парочки в одной из кабин да двух мужчин со значками участников конгресса, которые негромко беседовали за столиком у дверей. Приток посетителей ожидался лишь минут через пятнадцать, когда наступит время ленча, и уж тогда Тренту навряд ли представилась бы возможность спокойно все выяснить. Но ему, решил владелец отеля, хватит и десяти минут для того разговора, который он намеревался провести.
Официант, заметив хозяина, ринулся было к нему, но тот движением руки дал понять, что не нуждается в его услугах. Том Эрлшор стоял за стойкой бара спиной к залу и сосредоточенно рассматривал таблицу в газете, разложенную на кассовом аппарате. Уоррен Трент решительно прошел через зал и сел на табурет у стойки. Теперь ему хорошо было видно, что старший бармен изучает бюллетень скачек. «Значит, вот куда уплывают мои денежки», — подумал Уоррен Трент.
Эрлшор резко повернулся — на лице его отразился испуг, тотчас сменившийся легким удивлением, а затем и показной радостью.
— Ах, мистер Трент, так ведь можно человека и на тот свет отправить. — Он проворно сложил бюллетень и сунул в задний карман брюк. Его испещренное морщинами лицо и обрамленное, как у Деда Мороза, бахромой седых волос вокруг лысой макушки, расплылось в улыбке. «Почему я раньше не замечал, что улыбка у него такая заискивающая?» — подумал Уоррен Трент.
— Давненько вы к нам не заглядывали, мистер Трент.
— А ты хотел бы, чтоб было иначе?
Эрлшор помедлил, прежде чем ответить.
— Почему же?..
— Я, например, считал, что, когда человека не беспокоят, это ему только на руку.
Еле заметная тень промелькнула по лицу старшего бармена. И он принужденно рассмеялся.
— Вы всегда любите пошутить, мистер Трент. Но раз уж вы заглянули сюда, я сейчас вам кое-что покажу. Давно собирался подняться к вам в кабинет, да все никак не было времени. — Эрлшор открыл ящик под полками, достал конверт и вынул цветную фотографию. — Это Дерек — мой третий внук. Здоровый растет чертенок, весь в мать, а все благодаря тому, что вы для нее сделали. Этель — вы, конечно, помните, так зовут мою дочь, — часто спрашивает про вас, всегда посылает вам приветы, как и вся моя семья. — Он положил фотографию на стойку бара.
Уоррен Трент взял снимок и, даже не взглянув на него, тут же вернул назад Эрлшору.
— Что-нибудь случилось, мистер Трент? — в замешательстве спросил Том Эрлшор. И не получив ответа, добавил: — Может быть, смешать вам коктейль?
Трент было отказался, но передумал:
— Джина с шипучкой.
— Слушаю, сэр! Сейчас будет готов! — Том Эрлшор быстро взял с полок нужные бутылки. Наблюдать за его работой всегда было удовольствием. Обычно, принимая у себя гостей, Уоррен Трент вызывал Тома Эрлшора обслуживать их, главным образом, чтобы похвастать искусством своего бармена, чья техника в приготовлении коктейлей не уступала их вкусовым качествам. Вот и сейчас тот с блеском продемонстрировал свое искусство и, в последний раз высоко взмахнув миксером, поставил напиток перед хозяином.
Уоррен Трент отхлебнул и удовлетворенно кивнул головой.
— Угодил? — спросил Том Эрлшор.
— Вполне, — ответил Уоррен Трент. — Ничуть не хуже тех, что ты обычно готовишь. — Взгляды их встретились. — Мне особенно приятно сказать тебе это, Том, потому что это твой последний коктейль в моем отеле.
Смущение бармена сменилось явным испугом.
— Вы, конечно, это не серьезно, мистер Трент. Вы не могли сказать такое всерьез.
Пропустив мимо ушей эти слова, хозяин отодвинул стакан.
— Зачем ты это делал, Том? Почему именно ты — из всех моих служащих?
— Клянусь богом, я не понимаю…
— Не обманывай меня, Том. Ты и так слишком долго меня обманывал.
— Я же говорю вам, мистер Трент…
— Брось врать! — резкий окрик разорвал тишину зала.
Мирный говор за столиками смолк. По тому, как тревожно забегали глаза старого бармена, Уоррен Трент понял, что за его спиной все повернулись в их сторону. Он почувствовал, как гнев, которому он не хотел давать воли, захлестывает его.
Эрлшор судорожно глотнул.
— Прошу вас, мистер Трент. Ведь я работаю здесь уже тридцать лет. И вы никогда не говорили со мной в таком тоне. — Голос его был еле слышен.
Уоррен Трент достал из внутреннего кармана пиджака докладную, подготовленную людьми О'Кифа, перевернул две страницы и, закрыв рукой часть текста на третьей, рявкнул:
— Читай!
Эрлшор нащупал очки, надел их на нос. Руки его дрожали. Он пробежал глазами несколько строчек и остановился. Затем бросил взгляд на Уоррена Трента. Теперь в его глазах уже не было оскорбленного изумления. Только животный страх загнанного зверя.
— Вы ничего не сумеете доказать.
Уоррен Трент стукнул ладонью по стойке. Уже не обращая внимания на посетителей, он повысил голос и дал волю гневу:
— Если я пожелаю этим заняться, то докажу. И не заблуждайся на этот счет. Ты воровал и обманывал меня и, как все воры и преступники, оставил за собой следы.
От страха Тома Эрлшора прошиб пот. У него было такое чувство, словно мир, в котором он чувствовал себя так уверенно и безнаказанно, вдруг взорвался и рассыпался на куски. Он уже и не помнил, когда начал обманывать хозяина, и за эти годы привык к мысли о своей неуязвимости. И сейчас он со страхом думал о том, догадывается ли владелец отеля, как велик отхваченный им кусок.
Уоррен Трент ткнул пальцем в лежавшую между ними на стойке докладную.
— Эти люди почуяли вонь, потому что — в противоположность мне — у них не было слепого доверия к тебе, они не считали тебя своим другом. — От внезапного волнения у него перехватило дыхание. — Но если понадобится, — продолжал он, — я найду улики. На твоей совести ведь куда больше грехов, чем здесь написано, так?
Том Эрлшор нехотя кивнул.
— Ладно, можешь продолжать спать спокойно: я не собираюсь отдавать тебя под суд. Если я это сделаю, у меня будет такое чувство, точно я уничтожил часть себя.
