Щепотка перца в манной каше - Шугаев Аркадий Анатольевич (читать книги онлайн бесплатно без сокращение бесплатно .TXT) 📗
— Зашивайте! — командую я ассистенту. Снимаю перчатки и ухожу с поля боя. Я опять победил.
Привлекательная картинка для молодого максималиста, но все это уже сотни раз блестяще проделывал мой отец. У меня вряд ли получится лучше, чем у него, а хуже нельзя, тогда смысла нет. Поэтому принимаю бесповоротное решение: врачом я не буду, тем более что меня мутит при виде крови, сочащейся даже из порезанного пальца, какая уж тут хирургия… Психиатром мне тоже уже расхотелось становиться.
Поскольку я перестал быть студентом, родители прекратили финансовую поддержку. Надо было срочно устраиваться на работу.
Я решил освоить для начала профессию кочегара. Эта работа прельщала меня своим графиком — сутки через трое, зарплата при этом была вполне приемлемой. Три положенных выходных я планировал использовать для раскручивания собственного бизнеса, какого — пока еще было не ясно. Я поделился своими планами с Ингой.
— В общаге живет один очень деятельный парень, его тоже недавно отчислили. Попробуй поговорить с ним, — посоветовала Инга.
— Как его зовут? — спросил я.
— Александр Урмац, но в общаге он известен как Саша Македонский. Живет в сорок четвертой комнате.
— А при чем здесь Македонский-то? — удивился я.
— Он опоздал на вступительные экзамены, но уговорил приемную комиссию выслушать его и сдал все за один день, — восхищенно сообщила Инга. — Ректор был очень удивлен и сказал, что Урмац, как Александр Македонский — «Пришел, Увидел, Победил». Так и прижилось это прозвище.
Я отправился в сорок четвертую комнату искать знаменитого Македонского. В комнате его не оказалось. Соседи тоже были не в курсе местонахождения неуловимого Урмаца.
Возвращаясь в Ингину комнату, я услышал разговор шедших мне навстречу студенток.
— Этот Македонский совсем обнаглел, надо идти к коменданту жаловаться, — возмущенно говорили они между собой.
— Простите, вы не подскажете, где можно найти этого пресловутого Македонского? — обратился я к негодующей парочке.
— Идите в душ, там его и найдете, — ответили мне девицы.
Я стал спускаться в подвал, где находились прачечная и душ. Тут надо заметить, что помыться студенты разных полов могли только по очереди. Помещение для мытья было одно на всех — обширная комната в подвале, разделенная на небольшие, открытые душевые кабинки. Стоит только одной из представительниц слабого пола попасть в заветную комнату, как начинается «женский день». Подходят все новые и новые студентки, и поскольку девушки в общаге представляли собой подавляющее большинство, произвести в душевой смену полового состава оказывалось весьма проблематично. Чтобы парню быстренько сполоснуться теплой водой, иногда приходилось простаивать весь день в очереди. Ситуация вроде бы неразрешимая. Но, как оказалось, не для Македона, который не мог тупо ждать, пока перемоются все студентки. Он производил следующие действия (я не раз потом наблюдал за ним): раздевался полностью и в обнаженном виде принимал у входа в душевую позу Аполлона Бельведерского, выставив вперед свою гордость — внушительных размеров фаллос. Студентки, жаждущие освежиться, уверенно направлялись в душевую, но при входе натыкались на голого Македонского. Он нагло улыбался и трогал себя за мошонку. Смущенные девицы удалялись в свои комнаты. Те, что уже помылись, выходили и, видя голого мужика, так же краснея, спешно покидали окрестности душевой. Через несколько минут помещение было свободно. Заходи, мужики, мойся!
На этом примере я убедился, что Македон — весьма предприимчивый человек, находчивый и не пасующий перед трудностями. Именно такой товарищ мне и был нужен. Я подождал, пока он закончит водные процедуры, и тут же в подвале состоялось наше знакомство. Встреча эта стала судьбоносной. Мы на многие годы оказались в одной упряжке.
Поскольку в дальнейшем повествовании именно Македон будет играть ключевую роль, я опишу его личность подробно. Родился Александр Петрович Урмац (это его полное имя по паспорту) в городе Великие Луки Псковской области. Луки только называются Великими, на самом деле это маленький, глубоко провинциальный городишко. Я представляю, как тесно и душно было там находиться такой широкомасштабной, кипящей страстями и энергией личности, каковой безусловно являлся Македон.
Едва закончив школу, Александр отправился покорять Питер — поступать в институт. Вопрос о будущей профессии перед ним не стоял. Урмац давно решил, что он будет врачом — гениальным хирургом или, может быть, офтальмологом. Специализация еще не была определена. И вот Александр высадился на перрон Витебского вокзала. В поезде он уже немного выпил, настроение было прекрасное. У Александра в то время были светлые, до плеч волосы (забыл сказать, что Урмац имеет экзотическую национальность — эстонец). Но его холерический темперамент никак не соответствует расхожему представлению о «горячих эстонских парнях», которое сформировалось под воздействием многочисленных анекдотов об этой нации. В сумке у эстонца лежала смена белья, шпаргалки по всем предметам и книга Юлиана Семенова «Экспансия» — постоянная спутница Македона. Очень полезная и нужная книга. На основе ее материала Александр способен был написать сочинение на десятки различных тем. История поступления Урмаца в институт уже упоминалась. Пришел. Увидел. Победил. Мне до сих пор непонятно, каким образом его студенческая карьера потерпела крах. Учился он всегда неплохо. Видимо, Македон просто был не в силах посвятить свою жизнь одной медицине.
Македон великолепно пел песни Высоцкого, подыгрывая себе на гитаре, талантливо играл в шахматы и карты. Самоуверенность и работоспособность у него были потрясающие. Вот с таким человеком свела меня судьба в подвале общежития Медицинского института.
Македонский жил в комнате вместе с членом Коммунистической партии Петрухой Бусловым, которого я знал еще со времени учебы на подготовительном отделении. Петруха был демобилизованным матросом и в общаге пытался ввести военно-морскую дисциплину. В состоянии алкогольного опьянения он часто поднимал соседей в шесть часов утра, стуча во все двери подряд. Целью этой побудки было прослушивание государственного гимна. Соседи Петруху ненавидели и побаивались, так как он имел богатырское телосложение и агрессивный характер. В первый месяц совместного с Македоном проживания Буслов проиграл эстонцу в карты свою будущую зарплату на двадцать лет вперед, но благородный Македон великодушно разрешил военмору рассчитываться постепенно, отдавая деньги частями. Они были друзьями.
Когда мы с Македоном зашли к ним в комнату, трезвый и потому малообщительный Петр собрал в сумку пустые пивные бутылки, и, сказав, что пойдет в библиотеку, исчез. Сумку прихватил с собой. Зачем ему пустая посуда в читальном зале?
Мы с Александром приступили к обсуждению нашего горемычного положения. Без водки наши мозги порождали лишь какие-то плоские, куцые мысли, не было куража. Денег тоже не было. Решили занять.
— Я тут уже всем соседям должен, но есть один пожарный, аварийный резерв, — сказал Македон.
— Саша, я думаю, что сейчас настал момент именно для этого резерва, — высказался я.
— Хорошо. Пойдем вместе, ты будешь головой для убедительности кивать, — согласился Македонский.
Мы поднялись на четвертый этаж и остановились перед обшарпанной дверью, из-под которой явственно пробивался тяжелый, сладковатый запах — за дверью курили марихуану. Александр условным стуком известил о нашем приходе. Дверь тут же приоткрылась, в щели мелькнули настороженные, красные глаза. Через секунду их обладатель оказался в коридоре, дверь в комнату он за собой закрыл. Это был маленького роста человек, похожий на резинового попрыгунчика. Мимические мышцы его крупного лица постоянно находились в движении, производя чудовищные гримасы. Глаза, я уже говорил, красные, без проблесков мысли. Я посмотрел на Македона, пытаясь прочитать у него на лице ответ на мой бессловесный вопрос о вменяемости каучукового человечка.
