Три коротких слова - Родс-Кортер Эшли (книги онлайн полные версии TXT) 📗
Бутылочка выпала из рук миссис Ортис.
– Твой братик живет в другой семье, он жив и здоров.
– Нет, другой братик, – попыталась объяснить я.
Миссис Ортис протянула мужу бутылочку и попросила помыть соску. Тот принес бутылочку обратно со словами:
– Я позвоню в соцслужбу и устрою Эшли свидание с братом.
– И спроси, знают ли они про другого, – добавила миссис Ортис.
Тем летом я каждый день плескалась в бассейне и ждала очередного свидания с мамой. Увы, свиданий больше не было. Начался новый учебный год, и я с удовольствием побежала в начальную школу, где на огороженной игровой площадке стояла крытая горка.
– Ты помнишь своего дедушку из Южной Каролины? – спросила меня миссис Ортис.
– Ага, – кивнула я, хотя, кроме мамы, помнила только тетю Лианну и Дасти.
– Ты бы хотела съездить к нему в гости вместе с братиком?
– Ага, – снова кивнула я и принялась раскрашивать картинки.
Спустя пару дней меня и Люка привезли в детский социальный центр – якобы увидеться с мамой и Дасти, но Дасти приехал один. Он подхватил Люка на руки и покружил его, потом опустился на пол и затеял с нами возню.
– Вы не против отправить их к дедушке? – спросил наш соцработник, Деннис Бенсон.
– Вы же знаете, что моя мать тоже хотела бы забрать их к себе, – ответил Дасти.
– Однажды она уже отзывала свое заявление, – возразил служащий. – Кроме того, она родственница только вашему сыну.
– А если они будут жить у деда, нам разрешат их навещать?
– Почему бы и нет, – подтвердил мистер Бенсон. – Кроме того, ваша мать живет в тех же краях, верно?
– Вроде того, но мы не в ладах со старым Родсом, если вы понимаете.
– В таком случае вы могли бы видеться с детьми в местном социальном центре, – предложил соцработник и посмотрел на часы. – Мать, видимо, опять запаздывает.
Дасти криво усмехнулся.
– Так вы не в курсе?
И он жестом показал, как проворачивается ключ в замке, – это значило, что мама снова за решеткой.
Прошло несколько дней. Как-то вечером миссис Ортис выкупала меня в ванной и переодела в чистую школьную форму вместо пижамы.
– Я что, уезжаю? – удивилась я.
– Да, ты поедешь к дедушке, вставать придется очень рано.
Миссис Ортис с трудом разбудила меня до света, прижала к своей мягкой, как подушка, груди, от которой едва слышно пахло лавандой, и прошептала:
– Не забывай нас!
Деннис Бенсон снес меня в машину и положил рядом пакет с вещами. В автокресле крепко спал Люк. Потом я очнулась в самолете: какая-то женщина в униформе опустила меня в сиденье и защелкнула ремень безопасности. Мне протянули белую подушечку. Самолет взмыл вверх, и я вновь уснула, вызывая в памяти черты лица миссис Ортис, чтобы не забыть ее, как забылись мои первые приемные родители и как это могло случиться с дедушкой, тетей Лианной или – хуже всего – с мамой.
Глава 3
Папа упал
С трудом передвигая ноги в полусне, я очутилась в ярком и шумном зале ожидания. Незнакомая женщина подхватила Люка, а какой-то мужчина попытался взять меня за руку. Я тут же ее отдернула.
– Ты что, дедулю не узнала? – спросила женщина.
Я покачала головой.
– Неудивительно, ведь сколько времени прошло, – продолжила она, наклонившись ко мне, и сказала, что ее зовут Адель, а этот мужчина – мой дед, папа моей мамочки.
Мистер Бенсон передал Адели наши бумаги и пакеты с вещами. Дедушка молчал, зато Адель вовсю ворковала над Люком, который обхватил ее шею своими ручонками.
Когда мы уселись в машину, я принялась расспрашивать:
– Куда мы едем?
– К нам домой, – ответила Адель.
– А Люк останется с нами?
– А как же, – рассмеялась она.
– Когда я пойду в школу?
– Когда тебе будет пять лет.
– Мне уже почти пять.
– Знаю, зайчик, в следующем году школьный автобус заедет и за тобой.
Люк захлопал в ладоши, припевая:
– Мы в автобусе сидим, бим-бим-бим!
Я прикрыла ему рот ладошкой.
– У меня будет торт на день рождения?
– Конечно, зайчик. Какой ты хочешь: с шоколадом или ванильным мороженым?
– С молозеным! – опередил меня Люк.
– Нет, с шоколадом! – Я толкнула его в бок, чтобы помолчал немного. – Где миссис Ортис?
– Это еще кто? – подал голос дедуля.
Машина свернула на проселочную дорогу.
– Та кубинка, у которой жила Эшли, – неодобрительно пояснила Адель.
Пока Адель наскоро собирала на стол, дедуля сводил нас посмотреть на корову Мо, показал курятник с курами, козу и свиней.
Обед – горячие бутерброды с сыром, маринованные огурцы и жареная картошка – прошел в полном молчании. Мне вспомнилась суматоха в доме Ортисов, и я с сожалением протянула:
– Тихо тут у вас.
– Тишина и покой дороже всего, – отрезал дедуля.
Вскоре я поняла, что когда дед хотел тишины и покоя, с ним лучше не спорить, а уж если он принимается скандалить, то надо сидеть тише воды ниже травы. Иногда я застывала на месте, притворяясь, будто не слышу, как дед ругает Адель на чем свет стоит.
Мы с Люком жили в одной комнате. Когда ему становилось страшно, он перелезал ко мне. Порой он мочился под себя и тогда, проснувшись, лез обратно, на сухие простыни.
– Это не я написала в постель! – возмутилась я.
– Не будь врунишкой, не то вымою тебе рот как следует, – проворчала в ответ Адель и даже заставила меня лизнуть кусок мыла. И все же я упорно стояла на своем.
Адель была дипломированной медсестрой, а еще она выучилась на промышленного дизайнера. Ее картины и рисунки украшали скромный дом, где жили они с дедом. Адель научила меня раскрашивать картинки, не выходя за линии, а еще красиво заштриховывать рисунок с разных сторон. Пока мы занимались, Люк следовал за дедом по пятам, как утенок за уткой.
Жизнь вошла в размеренное русло, и – в кои-то веки – все завертелось вокруг нас с Люком. Были и свежеиспеченные печенья с шоколадными крошками, и моя любимая диснеевская «Фантазия». На заднем дворе дедуля выстроил двухэтажный домик для игр, где я играла в «дочки-матери» и командовала Люком. Вечерами мы смотрели по телевизору любимые программы деда, Адель шила или вязала крючком. Хотя мы приехали в самом конце октября, она успела смастерить нам костюмы на Хеллоуин. Мне достался костюм ангела, к которому полагались крылья, скреплявшиеся на спине золотистой лентой. Адель обшивала меня с головы до ног, мой шкаф ломился от пошитых ею платьев с рукавами-«фонариками», а из лоскутков она шила одежки для кукол. Я стирала кукольные вещички в тазу и, прижимая их крошечными прищепками, развешивала на веревке, прикрепленной на высоте моего роста возле домика для игр.
Укладывая в постель, Адель неизменно нас целовала и читала молитву. Вскоре Люк уже называл ее «мамочка», а деда – «папой», но я держала слово, данное маме, и называла их «Адель» и «дедуля». Прошло несколько недель, и я окончательно расслабилась, не беспокоясь о том, что нас могут забрать и увезти куда-нибудь в другое место.
Наш перевод в Южную Каролину одобрили «с оговорками», поскольку дед не смог содержать своих собственных детей. Детство у него было сложное, школу он бросил в двенадцать лет. У них с бабушкой родилось пятеро детей. Когда меня привезли к деду в Южную Каролину, его старший сын, Перри, в двадцать три года уже сидел в тюрьме за убийство. Близнецам Лианне и Лорейн было по двадцать, а младшему, Сэмми, только-только исполнилось восемнадцать, и он все еще жил в приемной семье. Дед неоднократно сидел за преступления, совершенные в пьяном виде. Бабушка развелась с ним из-за побоев. Полагаю, власти решили, что Адель, которая была старше деда на двенадцать лет и вот уже два года жила у него в качестве сиделки, проследит, чтобы нас никто не обижал. У Адели было трое взрослых детей, четверо внуков и отсутствие судимости.
Через две недели после нашего приезда к нам пришла Ава Уиллис, сотрудница местной социальной службы. Адель показала ей мои рисунки и кое-что из моих «домашних заданий».
