Самопознание шута - Калмыков Юрий (книги читать бесплатно без регистрации полные TXT) 📗
– Почему там должно быть иначе? Нигде не будет иначе, если мы – это мы.
– Там всё должно быть иначе!
– Как же! Сейчас!
Пространство вокруг Георгия стало «не таким», и появились заметные признаки неподвижности и сна.
– Лютик! Решайся! Ты идёшь?
– С тобой – ни за что!
Присутствие
Константин знал, что лифт не будет работать, поскольку он имел дело с Людмилой Петровной. Константин специально поинтересовался у консьержки, как часто не работает лифт.
– Всегда прекрасно работал! Это кто-то полчаса назад нажал кнопку, она запала…
«Можно не слушать. На поверхности всегда найдутся „реальные“ причины материалистического характера. Бог создал материалистов совершенно случайно, и поэтому они так любят слово „случайность“, – рассуждал Константин. – Я думаю, лифт не смог выдержать надвигающейся трагедии в лице Людмилы Петровны – впал в глубокую депрессию! Но какую роль играю я в этом спектакле?»
Константин шёл с чемоданами позади Людмилы Петровны. О его ноги тёрлась маленькая чёрная кошка, почти котёнок, которую приходилось отгонять время от времени. Кошечка, конечно, симпатичная, но её нахальство перевешивало всё положительное, что отражалось на её мордочке.
«Неужели я когда-нибудь буду старым, немощным и бессмысленным? Постоянно делать вид, что этот день для тебя чего-то стоит. Жить для того, чтобы вспомнить, как пахнут старые опавшие листья, чтобы ещё раз посмотреть, как выпал снег, как идёт пар из чайника, ещё раз поздороваться с продавщицей в магазине, ещё раз лично изготовить какое-нибудь своё фирменное блюдо, просмотреть свежую газету… Растительная жизнь на окраинах разума! Тому, кто придумал старость, следует башку оторвать за такое кощунственное отношение к людям! Почему они выглядят такими заброшенными? Они напрягались и хотели бы теперь от своего разума отдохнуть. Вот и забросили на антресоли свои желания и разум, туда, где пылятся старые чемоданы без ручек».
Теперь настало время панически искать ключи.
– Не волнуйтесь так, Людмила Петровна! Скорее всего, они у вас в большой сумке!
– Ой! Вот они! Что-то я сегодня совсем не своя, как, впрочем, всегда! Она зачем-то позвонила в дверь пустой квартиры, и Константин открыл дверь. Как только они вошли, Людмила Петровна села на пуфик отдышаться.
– Я схожу за оставшимися вещами!
– Костик! – окликнула она Константина, когда он уже открыл входную дверь и собирался отогнать наглую кошку.
– Да, Людмила Петровна!
– У меня к вам есть одна просьба! – Константин снова закрыл входную дверь. – Здесь висит зеркало под мешковиной. Не могли бы вы увезти его куда-нибудь за город и закопать в землю, лучше всего вообще его не разворачивая?!
Видимо, у Константина было очень недоумённое выражение лица.
– Не сочтите это бредом выжившей из ума старухи – это зеркало испортило мне всю жизнь!
– Зеркало испортило вашу жизнь?
– Это зеркало приносит несчастья!
– Ну хорошо, могу и закопать!
Константин принёс оставшиеся вещи. Входная дверь была слегка приоткрыта. Людмила Петровна с кем-то разговаривала на кухне. Зеркало на сей раз не было задёрнуто. Мешковина лежала на полу.
«Моя жизнь, надеюсь, не испортится от кратковременного пользования этим зеркалом».
Константин подошёл к зеркалу и невольно вздрогнул.
«Здесь кто-то есть!» – сразу мелькнула мысль, как только он взглянул на себя в это зеркало.
Однажды Константин, стоя в дверях комнаты, наблюдал за играющим котёнком. Увлекательное наблюдение! Что там котёнок себе воображал? Это была явно игра воображения. Но вот котёнок обратил внимание на шнурки в ботинках Константина и стал к ним подкрадываться.
Константин пошевелился. Котёнок от неожиданности подпрыгнул и страшно зашипел. Его спина изогнулась, и шерсть на ней встала дыбом. Это он обнаружил присутствие Константина!
«Наверно, человек сошёл бы с ума, если бы обнаружил присутствие Бога, – подумал тогда Константин. – Одно только присутствие!»
Сейчас у него возникло ощущение – это не он, а кто-то другой смотрит прямо на него! Похожий! И от этого стало не по себе. Он чувствовал, что над этим отражением поработал гениальный художник, обладающий разумом не человеческим, а каким-то другим. Своей необычностью отражение поглощало всё внимание.
«Я как будто впервые вижу себя в зеркале. Это скорее не фотография, а фотопортрет. Всё отлажено до мельчайших деталей, нет ни одного неприятного отблеска, убраны лишние тени, проработаны полутона. А лицо! Слишком всё красиво! У живых людей таких лиц не бывает! А когда двигаешься, кажется, что работает целая армия художников-мультипликаторов. Явно не моё отражение! И вообще, это никакое не отражение, а подделка! Я похож на какую-то куклу!»
Мастер кукольных дел
Константин никогда толком не умел рисовать и никогда этому не учился, но в душе всегда считал себя художником, без всяких на то оснований. Считал и всё! Это приятно! Зачем же отказывать себе в таком удовольствии?!
Несколько раз Константин начинал рисовать, но каждый раз это заканчивалось ничем. Это огорчало, но ненадолго. Зоркий глаз художника повсюду замечал величайшие творения неведомых мастеров: фрагменты картин природы, сцены городской жизни, душевные движения в людях – те подлинные картины жизни, которые появляются прямо перед нами. Их можно мысленно преобразовывать в каком-либо стиле, в зависимости от настроения, а можно ничего не делать, только вдохнуть в себя аромат творения, проникнуться его духом и подумать: «Хорошо!» Может быть, Великий художник создал и зрителей, способных оценить его творения? Но вряд ли!
«Благодарю, Маэстро! – мысленно произносил Константин с лёгким кивком головы. – Картина восхитительна! К ней нечего добавить, и в ней нет ничего бессмысленного, случайного и постороннего. Ваша картина совершенна!»
Однажды поздно вечером Константин ехал в метро, пересаживаясь с одной линии на другую. Поезда долго не было, он стоял и устало разглядывал одиноких пассажиров. Среди них была рыжая смешная женщина лет тридцати. Одета она была своеобразно – строго в соответствии с её взбалмошным характером. Выражение лица, настроение, фигура, манера двигаться – всё это было настолько гармонично и так замечательно сочеталось с её фантастическими представлениями о самой себе, что это зрелище захватывало дух.
«Это же просто произведение искусства!» – осенило Константина. Человек – произведение искусства! Какое смехотворное озарение!
«Кто же создал эту потрясающую куклу с мозгами? Живая! Говорит! Думает! Что-то творит сама из себя! И всё-таки это чьё-то творение, почти механическая кукла!»
Войдя в вагон вместе с рыжей женщиной, Константин стал смотреть и на других пассажиров. Какие типажи! Каждый в своём роде уникален! Было ощущение, что кто-то всё это специально подстроил, собрал их вместе в одном вагоне и теперь наблюдает за реакцией Константина, едва сдерживая свой титанический смех. Глядя на ничего не подозревавших пассажиров, занятых… Каждый из них чем-то по-своему занимал свои мозги, чтобы ничего не видеть дальше своего носа… Константин едва сдерживал в себе бурлящий смех, на следующей станции выскочил из вагона, чтобы посмеяться от всей души.
«Человек – это произведение искусства! Боги развлекаются!»
С этого времени началось новое захватывающее увлечение Константина – разглядывание лиц, вернее, самой предполагаемой сущности данного человека. Если рассматривать человека в рамках одной его жизни, то в этом нет ничего захватывающего и смешного. Человек в рамках одной жизни – это трагедия, вне зависимости от того, как складывается его жизнь. Весело он живёт или скучно, насыщена его жизнь или нет, успешен или так себе, доволен или разочарован – всё это не важно, это быстро пройдёт. Не интересно!
