Школа для толстушек - Нестерова Наталья Владимировна (читать книги полностью .TXT) 📗
Скорее всего, старуха соседка несла околесицу. Наветов сам провожал Красавчика в последний путь. Изуродованные лоб и глаза мертвеца были прикрыты покрывалом. Но усы, подбородок – не возникло и тени сомнения, что в гробу не Самодуров. Кроме того, бумаги, документы – всё до единой бумажки оказалось в руках у Наветова. Да, дешевенький коттеджик проморгали. Но это мелочь – одна чахлая волосинка, глазу незаметная на жирной тушке. Хотя обидно, конечно.
Возможность того, что Костик ушел от пули, ничтожна, но и эту случайность нельзя исключать.
Наветов нажал кнопку переговорного устройства, вызвал одну из сотрудниц и дал ей подробные инструкции.
На следующий день Марии Гавриловне позвонили из собеса и обрадовали. Ко дню города пенсионерам, не всем, а кто по трудовому стажу заслужил, мэрия приготовила подарки в виде продовольственных наборов. Привезут их заблаговременно, потому что заслуженных пенсионеров много, к первому сентября не успевают. Два раза предупредили: не забудьте приготовить пенсионное удостоверение и паспорт, в ведомости распишитесь, дело подотчетное.
А к вечеру симпатичная женщина с коробкой в руках позвонила в дверь:
– Мария Гавриловна! Принимайте гостинцы!
Чего в коробке только не было! Коробка конфет ассорти шоколадных, колбаса сырокопченая твердая, не по зубам, но очень дорогая, рыба в вакуумной упаковке двух сортов, консервы, сыр, фрукты и даже бутылка шампанского. Диво дивное! Самое большее, что Мария Гавриловна раньше получала, – килограмм гречки, банка жирной свиной тушенки и пачка трухлявого чая.
– Можно я присяду? – вежливо спросила дарительница. – Распишитесь, пожалуйста, в ведомости. Ух, устала. Вы у меня сегодня последняя. Чаем не напоите?
– Конечно, миленькая! – откликнулась Мария Гавриловна.
А потом запнулась, бросив жадный взгляд на продовольственное богатство. Пускать в оборот не хотелось, еще подружкам не похвасталась.
– Нет, нет, – замахала руками сотрудница собеса, – все в холодильник. Нам не положено. Только чай, и без сахара. В горле пересохло, целый день на ногах. Извините за просьбу!
Мария Гавриловна всегда была прижимистой, а к старости вовсе превратилась в скупердяйку. Да и на пенсию не разбежишься. Установку некоторых своих приятельниц «Сколько нам осталось, почему себя не порадовать» она отвергала, как отвергают сектанты выпивку, танцы и блудные страсти.
Но сегодня ради особой гостьи Мария Гавриловна выставила на стол засахаренное варенье, предварительно и, как ей показалось, незаметно сняв с него корочку плесени; овсяное печенье, посеревшее от времени и пахнущее мышами. Милая женщина Таня, так ее звали, лишь после долгих уговоров культурно съела пол-ложечки варенья и отломила кусочек печенья. Она заинтересованно, без тени скуки на лице, расспрашивала Марию Гавриловну про жизнь, про молодость, про болезни.
Радостное возбуждение, вызванное нечаянными подарками, развязало Марии Гавриловне язык. И она поведала, как работала в отделе технического контроля Трехгорной мануфактуры, потом билетершей в кинотеатре – уже на пенсии. Сейчас ноги болят, на стоячую работу не пойдешь, а на сидячую, вроде вахтеров, теперь не пенсионеров берут, а мордоворотов после армии. Муж умер десять лет назад, детей никогда не было. Есть племянница, которой Мария Гавриловна квартиру отписала с условием пятьсот рублей ежемесячно ей до смерти выплачивать. Но деньги дают нерегулярно, клещами вырывать приходится. И боится она, что сын племянницы, не ровен час, решит ее за квартиру прикончить. Ведь какое сейчас время? Недавно бандит с пистолетом заявился. Хорошо, у соседки собаки, они его в клочья порвали. И ведь второй раз пришел, Мария Гавриловна одна была, чуть со страху не померла, милицию вызывала.
– Что вы говорите? – изумилась Таня. – Какой кошмар! Но с соседями хорошо ладите? Ведь это важно: «скорую помощь» вызвать, в магазин по гололеду сходить.
Мария Гавриловна описала нравы в двух соседских квартирах, пока добралась до Ксюши:
– Я раньше на нее жалобы писала. И то сказать, целая свора живет, лают и запах псиный. Но после случая с пистолетом пусть, думаю, даже к лучшему.
– А я не слышала лая, – удивилась Таня.
– Они на даче сейчас. Знакомые, наверно, приютили. Или сдали за охрану. У самой-то Ксюши отродясь богатства не было.
– Бедная женщина, – Таня выразила сочувствие, – одинокая, в собаках утешение находит.
– Она не одинокая, есть муж, но непутевый.
– Подождите! – вдруг встрепенулась Таня. – Их фамилия не Самодуровы? Я прежде на пособиях по смерти сидела. И хорошо помню, как на Самодурова Константина, отчество забыла, по этому адресу выписывала похоронное пособие.
– Ошибаешься, голубушка. Костик не мертвее нас с тобой. Недавно приходил. Давно не было, полгода наверно.
Временные рамки в сознании Марии Гавриловны имели тенденцию растягиваться для событий прошлого и сокращаться для современных. Костя отсутствовал пять лет, Марии Гавриловне показалось – несколько месяцев.
– Совсем опустился, – продолжала старушка, – а такой красавчик и франт был! До самого низа скатился – заросший, грязный, бомж бомжом. Что же ты, я ему говорю, довел себя до такой срамоты? От меня, Мария Гавриловна, отвечает, фортуна отвернулась. Знаем мы эту фортуну, она на дне бутылки покоится.
– Что же он хотел? Денег просил?
– Я тоже сначала так подумала. Один раз дашь – и повадится ходить. Нет, Ксюшу спрашивал, где дача. Она мне телефон оставила на пожарный случай, я Костику не сказала. Они и раньше не мирно жили, стенки тонкие – слышно, как ругаются. А теперь он ей и вовсе без пользы. Только нервы мотать. Вот подо мной в квартире живут…
– Спасибо, Мария Гавриловна, – поднялась Таня. – Засиделась я у вас. Надо бежать. Будьте здоровы!
Мария Гавриловна гостью не задерживала. Проводив, тут же стала накручивать телефонный диск. Надо узнать, кому еще царский подарок отвалили. Выяснилось, что ей одной. Разговоры о льготах, начислении пенсий и пособий были главной темой разговоров пенсионерок и настолько острой, что порой до валерьянки доходило.
За Марией Гавриловной надолго закрепилась пальма первенства. На зависть приятельницам государство щедро отметило ее былые заслуги. К продуктам она долго не прикасалась, открывала холодильник, чтобы полюбоваться роскошью. И стала потихоньку их поглощать, когда у рыбы появился душок, сыр подернулся белым налетом, а колбаса задубела, как дерево. Мария Гавриловна отпиливала кружочки от батона и размачивала в кипятке. Коробку конфет она хранила больше года.
Наветов несколько раз прослушал запись на диктофоне, сделанную Татьяной. Ничтожное подозрение превращалось в серьезную проблему. Старуха не открыла бы дверь постороннему. И ее слова «я говорю», «Мария Гавриловна, он отвечает» действительно похожи на беседу давно знакомых людей.
Наветов взял лист бумаги и стал пункт за пунктом составлять список необходимых действий. Старался не упустить ни одной детали. Даже проверить, не было ли у Самодурова брата-близнеца.
Вызвал начальника службы безопасности и объяснил ситуацию. Этому сотруднику Наветов не доверял, как не доверял вообще никому. Но бывший фээсбэшник, полковник в отставке, люто ненавидел Костика, который в свое время играючи увел у него жену, потешился и бросил. Она вернулась как побитая собака, но из дома навсегда ушли мир и доверие.
Они обсудили план мероприятий, меры секретности и узкий круг привлекаемых сотрудников. Ни один из них не должен догадываться о конечном предмете и цели.
Брата-близнеца у Костика не обнаружилось. И это была единственная положительная информация. Как в воду канули непосредственные исполнители заказа. Бросить выгодный киллерский бизнес они могли только в двух случаях. Или сами сыграли в ящик, или продались, взяли отступного. Но это должна быть не просто большая мзда, а сверхгигантская – чтобы зачистить концы инсценировки и безбедно существовать остаток жизни в теплых краях.
Наветов отверг предложение начальника службы безопасности установить истину простым и радикальным способом – провести эксгумацию и выяснить, кто лежит в могиле. И дело даже не в том, что требовалось согласие вдовы. Без нее бы обошлись и без постановления прокурора. За хорошие деньги мраморную плиту ночью сдвинут, труп достанут и плиту на место водрузят. И эксперты найдутся, анализы сделают. Но это потребует вовлечения большого количества людей, а сколько им ни плати, все равно кто-нибудь проболтается. Поползут слухи, пойдут разговоры, зашевелится прокуратура. Пока не ясно, что Наветову выгоднее: официально мертвый Костик или предположительно живой. Понятно, что со всех точек зрения будет разумнее самим найти Красавчика и второй раз, теперь уже наверняка и без пышных церемоний, отправить на тот свет.
