Ниоткуда с любовью - Полукарова Даша (бесплатные книги полный формат txt) 📗
— Что? — не расслышала она.
— Какой у тебя вопрос? — произнес он, открывая форточку, обходя свой стол и садясь за него.
— Я хотела узнать… зачем вы это сделали?
— Сделал что? — Красовский даже зажигалку искать перестал.
— Уволили Игоря и оставили меня.
Он закашлялся.
— Прости, ты хотела, чтобы я тебя уволил?
— Нет. Да нет же! Просто… это нечестно по отношения к Игорю… и все в офисе думают, что вы сделали это, потому что…
— Потому что? — переспросил он, проницательно взглянув на нее.
— Неважно, — так и не договорила Маша. — Важно, что он не заслуживал такого. Он хороший парень…
— Игорь работал хуже тебя. — С расстановкой проговорил он, как будто выковал эту фразу. — Я с самого начала предупреждал, что оставлю одного из вас. Он не прошел испытательный срок, который мы и так растянули до невозможности. Поздравляю.
— Поздравляю, — скривилась она. — он работал плохо, но как работала я? Этого достаточно, чтобы быть вашей помощницей?
Он смотрел на нее с трудно определимым выражением на лице.
— Чего ты хочешь от меня, Маш? — он повторил свой утренний вопрос, но теперь он звучал в ином контексте. Они оба это поняли, и оба отвели глаза друг от друга.
— Хочу, чтобы вы вернули Игоря на работу.
Красовский медленно раскачивался на своем стуле.
— Или что?
— Ничего. Я просто тогда тоже напишу заявление. Я… не могу работать, зная, что я причастна к этому увольнению.
— Кто тебе сказал? Сотрудники, которые болтают от безделья в коридоре?
Маша молчала.
— Я не верну Игоря. И не надо мне указывать, что делать с моим же коллективом.
Маша отшатнулась.
— Понятно. Ясно. — Она повернулась и вышла в приемную. Взяла из стопки листов на столе секретарши один и начала искать ручку.
— Прекрати этот балаган! — резко сказал Красовский. Он неожиданно оказался рядом с Сурминой, вытащил из ее пальцев лист и решительно положил его назад в стопку. — Возвращайся к работе и до собрания, сделай одолжение, не показывайся мне на глаза. Мне надоел этот офисный цирк!
Он повернулся и скрылся в своем кабинете. Маша закрыла лицо руками. Щеки ее горели.
* * *
- И что, вы встречались? Как долго?
Родион глубоко вздохнул. «Терпение, — повторял он про себя, — терпение и только терпение».
- Миш, мы не виделись пять лет! — медленно, как маленькому ребенку разъяснил он. — Нам было чуть больше четырнадцати, когда мы перестали… общаться. Ну что за особые отношения нас могли связывать, как ты думаешь? По-моему это даже словом «встречаться» не назовешь. — Он убеждал друга и убеждал самого себя. Осознав это, он осекся, не продолжая, и отошел к окну, сел к нему спиной, чтобы Мишка не мог прочитать выражение его лица. Но тот не заметил всех этих маневров. Бродя по комнате, он рассматривал или делал вид, что рассматривает диски, но на самом-то деле оба знали, ради чего и почему все это.
Нет, они, конечно, были друзьями, но Родион давно ждал этого разговора, он прекрасно понимал, что его не миновать, еще с того самого вечера, как Штроц раскрыл их давнее с Полиной знакомство.
- А почему вы… перестали общаться? — поинтересовался Миша, невольно поддразнив друга. Родион посмотрел на него внимательнее.
— Ох, я даже и не скажу… Просто разошлись интересы. Так часто бывает в детстве — тогда все, наверно, казалось, жутко важным и серьезным… Блин, видишь, насколько это было несерьезно — я даже не могу тебе назвать точной причины. — Он рассмеялся.
На самом деле Родион Расков прекрасно помнил, почему они расстались. Причин было много, но ему не хотелось пересказывать Мишке всю их жизнь. А это — слишком обширное понятие.
И если быть честным, он просто не готов был посвящать в эти причины своего друга. Разве он был похож на того, кто смакует сентиментальные воспоминания?
…Пожалуй, окончательно Родион понял, что все кончено, когда увидел ее взгляд в тот день. Весна того года вообще выдалась печальной во всех смыслах этого слова. Цвела черемуха — острый, терпкий аромат стоял в воздухе.
В тот день хоронили Игоря — друга Родиона и Полины.
В тот день они будто очнулись. До этого, все, что было вокруг и рядом, все, в эпицентре чего они так радостно находились, — Затерянная Бухта, ее загадки и приключения, которые они придумали сами себе — казалось им преувеличенно ярким, с налетом той неуловимой киношности, что окрашивает саму жизнь в легкомысленные фривольные краски. Но смерть — такая реальная, чудовищная, необъяснимая — вмиг отвесила им оглушительную пощечину, заставив их четырнадцатилетние мятущиеся души стать на порядок взрослее.
Родион помнил ее глаза.
Они упорно не смотрели друг на друга, пока шло прощание в церкви, но у ворот кладбища, пока они шли, замыкая внушительную толпу из родственников, друзей и одношкольников, взгляды их пересеклись, и казалось бы, этот взгляд что-то перевернул в Полининой душе — рука ее дрогнула, и букет упал на примятую сотнями ног землю. Без улыбки Родион поднял букет и сунул его в Полинины руки.
- Соберись, — прошептал он, вместе с букетом сжимая и Полинины пальцы. — Осталось чуть-чуть.
Чуть-чуть… чуть-чуть… чуть-чуть… — будто ходики мерно отбивали свой ритм в старых прабабушкиных часах с кукушкой.
Они не подозревали, что дейтствительно осталось чуть-чуть.
В те дни Рудик и Полина уже почти не разговаривали. Каждый разговор давался им с трудом, каждый — без преувеличения — заканчивался ссорой, скандалом. Они только видели друг друга, и уже закипали взаимными наболевшими претензиями. За месяц до смерти Игоря Родиона бросила мать. Еще за три месяца до того его родители начали ругаться при детях. Еще за полгода до всех этих событий, Рудик впервые поцеловал Полину.
Быть может, все это и не при чем — подумаете вы. Как могли быть переплетены первый поцелуй, скандалы в семье и смерть друга? Да никак — ответит кто-то. Но если бы не поцелуй, отношения бы двух старых друзей не усложнились до невозможности. Если бы не мама, ушедшая так внезапно, Родион бы не начал ненавидеть отца и пропадать в Затерянной Бухте все больше. Если бы не это, он бы не связался с дурной компанией Бухты и не втянул бы Игоря. Если бы Полине не взбрело их останавливать, Рудику бы не захотелось доказать, что никакой опасности нет и все это просто веселое приключение, и он бы не назвал ее трусихой. И Полина бы не полезла в пекло, а Рудик бы не побежал ее спасать. А Игорь не остался бы один. И возможно, если бы рядом был кто-то, он бы отговорил его от рискованных расследований, особенно, когда запахло действительно криминалом. И Игорь бы не пропал. И его бы не нашли в подвале посреди… с…
Родион нашел Полину, а Игоря нашла полиция. Родион сбежал и искал следы. И по-детски пытался вычислить виновных. И хотел мстить. И влез бы в самое дерьмо, если бы… если бы Полина не отвесила ему пощечину.
- Не смей ходить туда, Родион Расков! Ты хочешь, чтобы через пару дней я пришла на твои похороны?! — они стояли у любимого озера под дождем, и все было уже сломано, и кажется, оба поняли это одновременно. Он же думал лишь о том, что она назвала его Родионом. Всегда, всю жизнь, назло ему она звала его Рудиком, потому что знала, как сильно он ненавидит это девчачье имя, которое так любила его мама. Но когда она волновалась, когда злилась на него, она звала его Родионом, будто забывая держать себя насмешливо. — И если тебе плевать на меня… совсем плевать, то вспомни хотя бы о своей семье. О Катьке! Ее недавно бросила мать, ты хочешь, чтобы ее бросил и брат?!
— Я не брошу ее. — Проговорил он тихо, но Полина все равно услышала. Шагнула ближе, взялась за плечи и сжала сильно.
- Вот и правильно, Родька. Ты только ее не бросай, ладно? Я-то справлюсь…
Она пообещала больше не возвращаться в Бухту. Ее детство закончилось в тот день, а их отношения стали невозможными еще раньше.
- А что если это знак? Если бы я не побежал за тобой, Игорь бы не остался один, и я бы помог ему. Он был бы жив….
