Дива - Алексеев Сергей Трофимович (читать книги бесплатно .TXT) 📗

Недоеденный будто не услышал его и уже превратил­ся в диктатора.

— Через пять минут на совещание в егерскую избу. Не забудь, что обещал.

И тут Зарубин впервые за всю командировку не сдер­жался.

— Я тебе ничего не обещал, — выразительно сказал он. — И принцессу ты не получишь!

Что-то изменилось в пространстве, пока он бродил по угодьям в поисках снежного человека, покусавше­го начальника охраны. Недоеденный и глазом не мор­гнул.

— Ты опоздал, Зарубин. Принцессу на охоте буду со­провождать я. А ты не дёргайся, учёный.

Оказывается, все условия пребывания короля и про­ведения охоты переиграли в приватном порядке. На базу прибыла охрана Его Величества и представитель Мини­стерства иностранных дел — человек, далёкий от приро­ды, от местных условий и от жизни вообще, но неверо­ятно заносчивый и въедливый. Он и взял на себя общее руководство, и тут же получил прозвище — Мидак. Кух- налёв и Недоеденный с удовольствием свои полномо­чия ему передали, даже словом не обмолвившись о йети и ночных приключениях с полковником. Поэтому присут­ствие учёного на базе оставалось пока в тени, Зарубина не привлекали ни к каким подготовительным мероприя­тиям, но приказали никуда не отлучаться и ждать коман­ды. То есть выключили из процесса, чем, в общем-то об­радовали. Он жалел, что не смог предупредить Хохолова, однако и по этому поводу не расстраивался: на острова в Дорийской мари следовало идти без спешки, и по край­ней мере с одной ночёвкой.

Тем временем переустройство условий пребывания Его Величества продолжались. Королевские телохрани­тели признали прибалтийских туристов европейцами не­полноценными, поэтому выразили мнение, что их на базе не должно быть. Мидак велел немедленно удалить га­старбайтеров за пределы района охоты, и тотчас нача­лась их поспешная эвакуация. С резиновым йети они на­игрались и наснимались вдоволь, с королём и принцессой не удалось, и это вызывало справедливое возмущение. Сборщики грибов пытались отстоять свои права, сулили пожаловаться в Совет Европы, в Комиссию по правам че­ловека, но их уже никто не слушал. Похоже, королевские телохранители когда-то служили в полиции, действова­ли жёстко и втроём погасили назревающий бунт, угро­жая непослушным электрошокерами. Бывший десантник Эдик вступил с ними в препирательство, получил удар то­ком, но не успокоился: когда прибалтов загрузили в ав­тобусы, он первым запел «Широка страна моя родная». Соотечественники подхватили песню как протест про­тив насилия, и с нею отбыли в неизвестном направлении.

Мидак на этом не успокоился, приказал разоружить всех егерей и прочий обслуживающий персонал, вклю­чая начальника охраны Кухналёва: опасался терактов. Сначала ему попытались втолковать, что по правилам егеря обязаны страховать охоту гостя, добирать, то есть достреливать подранков и охранять Его Величество от слу­чайного нападения зверя. Однако дипломат посмотрел на егерей-туземцев и от их простецкого, развязного вида пришёл в тихий ужас. Но дипломатично скрыл свои чув­ства и заверил, что сам король стреляет отлично, не гово­ря уже о его телохранителях, а принцесса вообще чуть ли не чемпион. Так что вооружённые егеря не требуются.

Полковник с Недоеденным настаивать особо не ста­ли, внутренне торжествуя, что своим тупым упрямством Мидак роет себе могилу, и уже начали было разоружать свою гвардию, но тут ему напрямую позвонил губерна­тор. И попросил не забывать, что в пижменских лесах живут лешие. Вероятно, дипломат в последний раз слы­шал о них только в детстве, однако знакомый с иноска­зательностью речи, потребовал объяснить, что это зна­чит. Скрывать уже не было смысла, и ему рассказали про снежного человека, который обитает в местных ле­сах и третирует охотников. Мидак не поверил, принял это за дурную шутку, но полковник для наглядности по­казал искусанные предплечья.

Дипломат сначала пришёл в откровенный шок и чувств уже не скрывал. Затем схватился за телефон, дабы предотвратить приезд короля, но поразмыслив, зво­нить не стал, ибо сам в первую очередь попадал под то­пор. Никто бы в МИДе не поверил в существование йети, леших и другой нечисти, посчитали бы, что их предста­витель на природе перебрал и несёт больной бред. Полу­чалось, остановить процесс, запущенный с самого верха, без грандиозного скандала невозможно — никто не за­хочет быть крайним и подставлять самого президента. А король с принцессой уже в Вологде, на приёме у губер­натора, с которым через несколько часов вылетят на вер­толёте в Пижму!

Однако дипломата не зря учили выдержке и самоо­бладанию, он скоро пришёл в себя и попытался разло­жить ситуацию на составляющие, чтобы каждую решать поочерёдно. И только тут будто бы вспомнили про учёно­го, приехавшего по этому вопросу, — нашли, кого кинуть на плаху! Зарубин сразу это понял, как только его при­гласили на третье по счёту экстренное совещание и Ми- дак с вымороченным лицом бухгалтера начал задавать вопросы. Но когда в ответ услышал, что ни йети, ни ле­ших, ни прочих тварей нет в пижменских лесах и вооб­ще на белом свете, сначала решил, что его вводят в за­блуждение, умышленно запутывают.

— То есть этих существ нет, а их страшные укусы есть? — попытался разобраться он.

— Это что-то вроде эффекта плацебо, — попытался втолковать Зарубин. — Результат религиозной веры. На­пример, когда на руках появляются стигматы...

Вникать в вопросы психологии и философии Мидаку было некогда.

— То есть следы зубов — это отклонение от нормы? — совсем не дипломатично спросил он. — Я имею ввиду психическое здоровье господина Кухналёва?

— Я этого не говорил, — увильнул Зарубин. — Диа­гнозы ставит врач.

— Мне тоже показалось, начальник охраны не совсем адекватный человек, — заявил Мидак. — И что вы пред­лагаете?

— Забыть о снежном человеке. Его нет.

Дипломат был научен всё схватывать на лету и из все­го извлекать выгоду.

— То есть если король не знает о существовании снеж­ного человека или лешего, то и ничего подобного не уви­дит?

— И рассказывать сказки ему не нужно, — подтвер­дил Зарубин. — Необходимо предупредить всё его окру­жение, но очень аккуратно.

— Вы как учёный можете дать гарантии?

— Абсолютные.

Мидак смерил взглядом его фигуру, вроде даже вес прикинул и остался неудовлетворённым.

— Откуда же всё это взялось? — вздумал поразмыш­лять он, как простой смертный. — Не было же, и на тебе — снежные люди, лешие, русалки... Пришельцы всякие!

— С лёгкой руки губернатора.

— Губернатора?..

— На въезде в область аншлаг видели — «Родина Деда Мороза»? Даже терем ему выстроили. Безобидный, раз­влекательный бизнес-проект... Но так рождаются религии.

Вопросы происхождения религий дипломата тоже не интересовали.

— Значит, в вашем присутствии леший не явится?

— Его не существует.

— И можете дать письменные гарантии?

У Зарубина руки зачесались — написать расписку, адре­сованную Мидаку, а лучше самому МИДу в том, что в Пи- жменском районе йети, леших, русалок и другой нечисти не существует. Но если сей документ подписать от Госохот- контроля, то можно подставить шефа: попадёт в руки жур­налистам — смеха будет вдоволь и позора не оберёшься.

Дипломат подумал примерно так же, поскольку вдруг изменил решение.

— Нет, письменных не нужно. Сделаем так: поста­вим вас в непосредственной близости к королю. И что­бы не на глазах Его Величества. Найдётся такое место?

Вопрос уже был к Костылю, но отозвался полковник.

— Под лабаз его, — злорадно произнёс он. — И пусть охраняет, умник. Своим обережным присутствием свя­того херувима!

Хотел сказать много чего, но от злости поперхнулся и закашлялся.

— С тех пор как Зарубин поселился в башне, — под­держал Недоеденный, — ни один леший к базе не подхо­дил. Как отрезало.

— Кто же станет охранять принцессу? — спросил За­рубин и посмотрел на Костыля.

— Я готов обеспечить охоту и личную безопасность Её Высочества, — мгновенно вызвался тот. — Мне не потре­буется никакой дополнительной охраны.