Ищу классного парня - Кизис Диана (читаемые книги читать TXT) 📗

– Ты его бросила, – отвечала она. – Он измучил тебя, и ты вышла из игры. И ты поступила правильно. Давно пора было положить конец этому безумию.

– Но я не хотела его бросать. Может, на самом деле он тоже не хотел со мной расставаться?

– Нет, – не соглашалась она. – И хотя ты не заявила ему в лицо, что его условия для тебя неприемлемы, ты дала ему это понять. И ты действительно хотела бросить его, просто пока ты это не осознала.

И тогда я задавала ей самый дурацкий вопрос:

– Думаешь, он круче меня?

– Глупость какая, – возмущалась она.

– Но он знает всех модных музыкантов… У него своя компания по производству одежды… К нему приезжают партнеры из Японии…

Она объясняла мне, что, в конце концов, дело не в том, кто круче. Что в душе ни один человек никогда не чувствует себя круче кого-то другого, а у меня просто приступ неуверенности в себе. Потом она заверяла меня, что я никогда не пожалею о своем поступке. А я пыталась заставить себя поверить в ее слова.

Но по мере приближения праздников я все больше и больше тосковала по Максу. Пару раз я звонила Эштону, но он мне не перезвонил. Мне ничего не оставалось, как сидеть дома и предаваться размышлениям, рисуя себе другие варианты развития событий. В одном из воображаемых мною параллельных миров, после того как я вышла из комнаты, Макс пришел в чувство, схватил злополучный пакет, выскочил из дома и закричал:

– Бен! Подожди!

Он поставил пакет на тротуар, встал передо мной и сказал:

– Я не хочу терять тебя, Би.

После этого он поцеловал меня. Этот поцелуй выразил то, что он не мог произнести вслух, и я сразу простила его.

В другом видении я вошла в комнату без пакета и вела себя так, словно ничего не произошло. По прошествии некоторого времени мы поняли друг друга без слов. Макс встал, поставил пластинку, закурил и спросил, какую еду мы будем заказывать. Я улыбнулась, и напряжение между нами растаяло, как утренний туман.

Но были и плохие видения. В самом худшем из них я натыкалась на Макса в компании другой девушки. Восхитительной девушки. Девушки его возраста. Может быть, Кейтлин – с той вечеринки в честь дня рождения Коллина. Что, если они где-то случайно встретились, он пригласил ее куда-нибудь, а она смогла построить отношения с ним таким образом, что стала его подругой? Эта мысль доставляла мне такую боль, что я яростно гнала ее от себя.

– Я хочу вернуть Макса, – в конечном счете заявила я Кики на рождественской вечеринке «Филли». Мероприятие проходило в отеле «Шато Мармон». Мы с Кики стояли в укромном уголке внутреннего двора, уставленного обогревателями. Люди кучковались около них, как комары вокруг ловушек для насекомых: несмотря на сказку о том, что в Калифорнии никогда не бывает холодно, столбик термометра сегодня вечером опустился примерно до сорока градусов [83]. Раскидистые оливы были украшены маленькими белыми лампочками, поэтому через ветки просматривались макушки деревьев и можно было заглянуть в комнаты отеля. Вдруг я заметила силуэт женщины, которая стояла у окна и смотрела на нас сверху вниз. И мне стало интересно, кто она и откуда. Появился другой силуэт – мужской. Он обнял ее за талию. Она повернулась к нему, сказала что-то и задернула занавески.

– Нет, ты не хочешь вернуть его, – настаивала Кики, ударив меня по руке, которой я тянулась за десятым бутербродом с икрой.

– Хочу.

– Не хочешь.

– Хочу, черт побери. – С подноса проходившего мимо официанта я схватила куриный шашлык и затолкала его в рот. – Макета прямо сейчас.

Кики озабоченно огляделась, ища Кертиса. Он находился на другой стороне дворика, и его уже успели заболтать до смерти. Даже на таком расстоянии до нас доносился голос Стеф, рассказывавшей ему о том, что «ВСЕ ЗНАЮТ ЧТО ЭНДЖИ ДЕЛАЕТ ТАТУИРОВКИ В ТОМ ЖЕ САЛОНЕ ЧТО И ПАМЕЛА НО ПРИКОЛ В ТОМ ЧТО НИКТО НЕ В КУРСЕ ЧТО У НИХ ОДИНАКОВАЯ ПЛАСТИКА».

Кики закатила глаза.

– Слушай, я пойду и посмотрю, как там Кертис, хорошо? – сказала она. – Я скоро вернусь, и мы сможем еще поговорить про Макса. Обещаю.

Ну разве можно ее в чем-то винить?

Между тем в канун Рождества я спросила мамулю, как она расценивает то, что Макс не позвонил и не поздравил меня с праздниками. Предлагались два варианта ответа: он убит горем, потому что потерял меня, или, напротив, ему совершенно на меня наплевать. Но она сказала как отрезала:

– О Боже, Бен! Тебе пора остановиться.

Она приготовила очень крепкий эгг-ног [84] и украсила стол сверкающими сосновыми шишками, собственноручно изготовленными Одри по ценнейшим рекомендациям госпожи Марты. Весь дом пропах сосновыми иголками. У меня разыгралась сильнейшая аллергия.

– Она права, – согласилась Одри, с некоторым отвращением подавая мне салфетку, чтобы я могла высморкаться. – Не важно, что чувствует он. Главное, что чувствуешь ты.

Я пробормотала нечто вроде того, что я чувствую себя так, как будто хочу узнать, что чувствует он. А мамуля метнула на Одри взгляд, который ясно говорил: «Вот видишь, с чем мне приходится иметь дело?»

Мне крупно повезло, потому что Рождество мы отмечали вместе с Джейми.

– У меня есть два брата, – сообщил он, наклонившись, чтобы Од могла смахнуть крошки от печенья с уголков его губ. – Может быть, ты выйдешь замуж за одного из них.

По крайней мере у меня было чем заняться. Нина и я отправились на послерождественскую распродажу, и я прослушала лекцию, которая началась у входа в универмаг «Барнис Стал» и продолжалась до тех пор, пока мы не поднялись в кафе на крыше, где решили пообедать.

– Я всегда знала, что вся эта ерунда с Полной жизнью не сработает, – заметила Нина, аккуратно разрезая свою порцию тофу. – Если парень проявляет к тебе интерес, его можно подстегнуть, воспользовавшись его шатким положением. Но если он теряет интерес и хочет уйти, то лучше, так сказать, понять его и просто отпустить.

Я откусила кусочек рогалика, улыбнулась, не раскрывая рта, и махнула рукой, как бы говоря Нине: «Продолжай, у меня все равно рот набит». Нина восприняла это как руководство к действию и сказала:

– Возможно, твоя несамодостаточность возникла еще в детстве, когда ты боролась с Одри зато, чтобы стать любимой дочерью, но проиграла.

Мои глаза расширились.

– Ой, только не надо сразу занимать оборонительную позицию. Я же не говорю, что ты в этом виновата. Сконцентрируйся на том, что ты будешь делать дальше. Тебе нужно разобраться со всем этим. Оседлать… – Одной рукой Нина подняла рогалик, а другой – нож, испачканный сливочным сыром. – Коня. И помни, – она вновь положила локти на стол, – от печали до потакания собственным слабостям всего один шаг.

Вот оно, самое ужасное унижение в моей жизни: Рождество я встретила в полном одиночестве. Кики предлагала мне сходить куда-нибудь вместе, но я предоставила ее (и Кертиса) самой себе, настояв на том, что весь вечер хочу посвятить просмотру фильмов со счастливым концом – «Мальчик знакомится с девочкой, и к наступлению праздников они уже вместе» – и объятиям на диване с котом, если он это выдержит.

Возможно, мне и удалось бы мужественно пережить Самый мучительный вечер на свете, когда компанию мне составляла одна лишь Мег Райан, не открой я бутылку дешевого шампанского. Я купила его в винном магазине. Первый бокал прошел незаметно, второй я выпила, даже не поняв этого, а вот третий и четвертый вызвали невыносимую грусть, которая нахлынула на меня волнами. Мерцающие гирлянды у входной двери навевали тоску, рождественские подарки, которые я еще не успела убрать, мерцали на кухонном столе злобным, обвиняющим блеском. Пустые коробки из-под пиццы, сваленные в кучу около двери, взывали ко мне: «Разве ты не видишь, насколько убого твое положение?»

Чтобы разрядить обстановку, я включила новости. Там шел репортаж о страшном снегопаде в Кливленде. По «Би-ролл» показывали, как экскаваторами разгребают снег вокруг симпатичных кирпичных домиков и увозят его на грузовиках, которые еле-еле ползут по скользким улицам. «Так вот откуда Макс», – подумала я. Я представила, как он, в тяжелой куртке с капюшоном, пьет какао, лепит снежки и кидает их в какую-то девушку, с которой познакомился на рождественской вечеринке. И она, возможно, полезет к нему целоваться, когда вся тусовка переместится на Таймс-сквер. Вдруг я поняла, что никогда не познакомлюсь с матерью Макса. Или с его отцом. Раньше я мечтала о том дне, когда он привезет меня к себе домой и представит родителям. Нет, это никогда не произойдет.