Предположительно (ЛП) - Джексон Тиффани Д. (книги бесплатно txt) 📗
— Здравствуй, Мэри.
Мать Алиссы стоит посреди комнаты. Призрак из моего прошлого, которого я боюсь больше всего. Она здесь для этого. Она здесь для того, чтобы отомстить. Она здесь для того, чтобы убить меня.
Весь мир останавливается. Я не знаю, что мне следует сделать или сказать. Если бы не Боб, я бы позволила ей то, о чем она мечтала все эти годы. Но сейчас... как мне отговорить ее от убийства? Полагаю, начать стоит с вежливости. Мама всегда учила меня этому.
— Я... просто... в смысле, я рада вас видеть.
Она фыркает и закатывает глаза.
— Не неси чушь, Мэри. Ты никогда не умела врать.
Расшифровка от 4 января. Допрос Мелиссы Ричардсон,
Матери Алиссы Ричардсон
Детектив: Ладно, давайте отмотаем немного назад и начнем с самого начала. Когда вы впервые встретили Даун Эддисон и ее дочь, Мэри?
Мелисса: Чуть больше года назад. Мы с мужем из Саванны, Вирджиния. Грега перевели работать сюда в Нью-Йорк. Думали, это будет увлекательным приключением. Мы жили здесь уже пару недель, когда коллега позвал его в свою церковь. Полагали, это поможет, ведь у нас не было здесь ни семьи, ни друзей. Жена пастора пригласила меня на их женские собрания, которые проходили по средам. Там я встретила Даун. Она сама подошла ко мне, чтобы представиться. Это было очень мило, очень напоминало наши южные традиции. Наверно... я почувствовала что-то... родное. Она была немного старше, но мы тут же нашли общий язык. И потом я встретила Мэри.
Детектив: И какой была Мэри?
Мелисса: Мэри всегда была тихой девочкой. Очень тихой, но умной.
Детектив: Как вы пришли к такому выводу?
Мелисса: Я раньше работала учителем начальных классов. Иногда проверяла домашнее задание Мэри. Невооруженным взглядом было видно, что оно для нее всегда было слишком легким. Я начала давать ей дополнительные тексты для чтения и задачи по математике. Плюс ко всему, Даун умом не блистала. Мэри всегда помогала ей со счетами и читала за нее. Как-то я пришла к ним домой, Даун тогда буквально зарылась с головой в квитанциях, пытаясь сообразить, сколько она должна. Мэри пришла и посчитала все в уме. На тот момент ей только исполнилось восемь.
Детектив: Как бы вы описали отношения Мэри с ее мамой?
Мелисса: Они были неразлучны. Где была одна, там и другая. Полагаю, я считала это немного странным. У этой маленькой девочки в окружении не было друзей или хотя бы просто ровесников, с которыми она могла бы играть.
Детектив: Вы с Даун были близки?
Мелисса: Я тогда только узнала, что беременна, и Даун... Она мне очень помогала. Они приходила раз в неделю с Мэри. Она готовила, убиралась, давала мне советы на счет витаминов и упражнений. Даже мне ноги массировала.
Детектив: После рождения Алиссы что-то изменилось?
Мелисса: Алисса... она была таким прекрасным ребенком. Она была... Простите... Простите.
Детектив: Не спешите.
Мелисса: Когда... когда мы принесли ее домой из роддома, Даун была с нами. Она приготовила нам ужин и помогала мне всю ночь. У меня были проблемы с кормлением. Алисса не хотела брать грудь. Даун же знала, что нужно делать. Мэри тоже там была... Я разрешила ей подержать ее. Никогда не видела, чтобы Мэри так широко улыбалась.
Детектив: Мэри нравилась Алисса?
Мелисса: Мэри обожала Алиссу. Она приносила ей свои игрушки. И даже помогала мне менять ей подгузники.
Детектив: То есть, никакой враждебности с ее стороны не ощущалось?
Мелисса: Нет. Совсем. Но она была такой молчаливой. Я никогда не могла понять, что у нее на уме.
Детектив: Алисса была капризным ребенком? Возникали ли с ней еще какие-нибудь проблемы, помимо кормления?
Мелисса: У нее были колики. Обычно давала ей укропную водичку, чтобы успокоить. Я оставила ее Даун в ту ночь. Она сказала, что не нуждается в этом. Назвала ее ведьминым соком.
Детектив: Простите, но я должен спросить, вы никогда не роняли Алиссу? Может, на нее что-то упало? Все, что угодно, что могло бы объяснить синяки? Может, ваш муж ее не удержал?
Мелисса: Нет. Никогда. Ни разу.
Детектив: Чисто ради любопытства, позвольте поинтересоваться, когда вы приехали в дом, вы не заметили ничего странного? Что-нибудь необычное?
Мелисса: Только Мэри. Она стояла в углу и просто смотрела на меня во все глаза. Я спросила, что случилось, а она ответила, что не знает.
Детектив: Почему вам показалось это странным?
Мелисса: Потому что вы не знаете Мэри. Она совсем не умеет врать.
— Боже, ты выросла красавицей. Ты совсем не похожа на свою мать.
Она здесь. Действительно стоит прямо передо мной. Я и забыла, что у Алиссы были ее глаза. Мне больно в них смотреть.
— Спасибо, — бормочу я.
Она подходит к дивану и плюхается на него. Я не шевелюсь. Мне слишком страшно сделать хоть что-то. Мне снились подобные сны. Они всегда оказывались кошмарами.
Мама называла миссис Ричардсон королевой красоты. Все из-за ее высокого роста, подтянутого тела, розовой кожи, больших голубых глаз и длинных коричневых волос. Мама всегда говорила, что у нее голливудская улыбка, но это никогда не было похоже на комплимент. Она любила носить самые разные цветастые платья, каблуки и краситься. Теперь эта женщина лишь поблекшая версия самой себя: у нее появилось пузико, волосы стали жидкими, а одета она была в джинсы и футболку. Ее потрескавшиеся губы даже гигиенической помады были лишены.
— Ну, тебе есть что сказать? — спрашивает она.
Я качаю головой.
— Хмм. Ходишь в школу?
— Вроде того.
— Не забываешь читать?
— Читаю каждый день.
Она не сводит с меня глаз. В моих воспоминаниях она была выше. Или, может, это я изменилась.
— О чем думаешь?
Она часто спрашивала меня об этом, когда я была маленькой. И всегда смеялась и начинала петь: «Мэри, Мэри, милый мой ягненок. Что же творится в твоей маленький головке?» И я всегда честно отвечала ей.
— Вы... вы никогда не навещали меня, — говорю я, прикусывая нижнюю губу.
Мама Алиссы наклоняет голову в сторону и хмурится.
— Повтори-ка.
Мои горло сковывает железными цепями, и я хочу спрятаться в глубинах своего подсознания. Даже спустя столько лет до сих пор не могу понять, как можно настолько бояться человека, но при этом отчаянно нуждаться в нем.
— Мама говорила, что вы... навестите меня. Когда все... закончится. Но вы этого не сделали.
Миссис Ричардсон наклоняет голову в другую сторону и долгое время молча изучает меня, будто я какая-то диковинная картина. Боже мой, как я могла такое ляпнуть! Ее реакция ясно дает понять, насколько глупо это было.
Из нее вырывается усталый смешок, и она вздыхает.
— Я убью твоего сына.
Она говорит об этом так, будто это общеизвестный факт. Должно быть, мне послышалось.
— Что?
— Судя по форме твоего живота, у тебя мальчик. Когда он родится, я его убью. Сначала удушу его таблетками, а потом буду бить, пока не останется ничего, кроме черно-синего месива. Тебе же придется заказывать маленький гробик, специально под его размер, потому что в массовой продаже их нет. У тебя будет недостаточно фотографий для похорон, потому что твой ребенок не успеет прожить достаточно долго. Он будет всего лишь трехмесячным малышом.
Меня вот-вот вырвет. Я чувствую это. Мои колени подгибаются, и я сажусь на пол.
— Так что, да. Я убью твое дитя, — говорит она. — И потом, когда меня посадят, ты придешь навестить меня?
