Богач, бедняк... Том 1 - Шоу Ирвин (читать книги онлайн бесплатно полностью txt) 📗
«Шеви», чихая мотором и ужасно скрипя, остановился. Родители девочек просто купались в деньгах, но они твердо считали, что старый автомобиль вполне подходит двум шестнадцатилетним девчонкам, которые пока за всю свою недолгую жизнь еще не заработали ни цента сами.
– Привет, близняшка, – сказал Том, чтобы не ошибиться и не попасть впросак.
– Привет, Том!
Двойняшки – привлекательные, отлично загоревшие шатенки с прямыми волосами и маленькими, пухленькими, плотно обтянутыми узкими брючками попками. Если бы только не знать, что они переспали со всеми парнями в городе, то можно было бы с удовольствием появиться с ними где угодно.
– Ну-ка назови меня по имени, – сказала, поддразнивая его, девушка.
– Ах, да ладно тебе, – лениво ответил Том.
– Если не назовешь меня по имени, – настаивала на своем девочка, – то я поеду на другую бензоколонку, заправлюсь там.
– Можешь ехать, подумаешь! – равнодушно сказал Том. – Деньги все равно не мои, дядюшки.
– А я хотела пригласить тебя на вечеринку, – сказала близняшка. – Сегодня вечером мы собираемся поехать на озеро, приготовили хот-доги на всю компанию, купили три ящика пива. Но никуда я не стану тебя приглашать, если не скажешь, как меня зовут.
Том широко улыбался, стараясь выиграть время. Он смотрел на «шеви» с открытым верхом. Судя по всему, девушка ехала купаться. На сиденье лежал белый купальник.
– Я просто подтрунивал над тобой, Этель, – сказал он, быстро сообразив, что перед ним именно она, так как у Этель белый купальник, а у Эдны, насколько он помнил, голубой. – Я отлично знал, что это ты.
– Ладно, налей три галлона, – сказала Этель. – За то, что верно догадался.
– Я и не догадывался, для чего мне это? – сказал он, снимая пистолет с крючка. – Твой образ навечно отложился у меня в памяти!
– Что-то не верится, – сказала Этель. Она, разглядывая гараж, недовольно сморщила носик. – В какой ветхой развалюхе тебе приходится работать, – пожалела она его. – Могу поспорить: такой, как ты, парень вполне может найти для себя работу получше. Стоит только поискать. Например, в офисе.
Когда он познакомился с ней, он рассказал, что ему девятнадцать, что он закончил среднюю школу. Однажды в воскресенье вечером она сама подошла к нему на берегу озера, после того как минут пятнадцать он выкаблучивался на трамплине для прыжков в воду. Они разговорились.
– Мне здесь очень нравится, – сказал он тогда. – Я такой человек, большой любитель природы. Терпеть не могу сидеть дома.
– Разве я этого не вижу? – фыркнула она. Они трахнулись в лесу, прямо на земле, на одеяле, которое она всегда возила с собой в багажнике. Он так же трахнул ее сестру Эдну, на том же месте и на том же одеяле, хотя свои сексуальные подвиги он совершал в разные вечера. Близняшки, как и все в их семье, были пропитаны духом дележа, причем дележа равного, чтобы никого не обидеть. Конечно, в основном только из-за них, этих смазливых девочек, Том торчал в этом Элизиуме и работал в ветхом гараже своего дяди. Интересно, что же он будет делать зимой, когда все леса в округе будут завалены глубоким снегом?
Он завернул крышку бензобака, повесил на крючок пистолет. Этель протянула ему доллар, но талонов на бензин у нее не оказалось.
– А где же талоны?
– Ты удивлен, конечно, удивлен, – сказала она, улыбаясь. – Все вышли!
– Нет, они должны быть у тебя.
Этель обиженно надула губки:
– И это после того, что мы сделали друг для друга? Неужели ты думаешь, что Клеопатра требовала за свои услуги от Антония талоны на бензин?
– Но она не покупала у него бензин, – возразил Том.
– Какая разница? – не унималась обиженная Этель. – Мой старик приобретает талоны у твоего дяди. Из одного кармана – в другой. К тому же не забывай, идет война!
– Война закончилась.
– Да, но только что.
– Ладно, прощаю, – сказал Том. – Только потому, что ты красивая девушка.
– Ты считаешь, что я красивее Эдны? – спросила она.
– На все сто процентов!
– Я передам ей твои слова.
– Для чего? Для чего обижать людей, какой смысл? – возразил он. Ему совсем не нравилась идея сократить свой гарем наполовину из-за такого абсолютно ненужного обмена информацией.
Этель заглянула в пустой гараж.
– Как ты думаешь, люди могут заниматься любовью вон там, в этом гараже?
– Возьми на заметку сегодня на вечер, – посоветовал ей Том.
Она хихикнула.
– Очень приятно испробовать все на свете. Хоть раз, – заявила она. – У тебя есть ключ?
– Найду. – Теперь он знал, чем он будет заниматься холодной зимой и где именно.
– Ты не хочешь бросить эту развалюху и поехать со мной на озеро? Я знаю там одно местечко, где можно купаться голыми, как дикари. – И она соблазнительно заерзала на скрипучем кожаном сиденье. Две девушки из одной семьи, и обе такие сладострастные. Просто забавно! Интересно, что думают о них отец с матерью, когда вместе с дочерьми идут в церковь в воскресенье утром?
– Не забывай, я – работяга, – ответил Том. – Поэтому я просто необходим промышленности. Вот почему я не в армии.
– Очень хотелось бы, чтобы ты был капитаном, – сказала Этель. – Ужасно люблю раздевать капитанов в постели. Одну латунную пуговичку за другой. Одно удовольствие! Я бы расстегнула с большим удовольствием и твою ширинку, чтобы выпростать твой кинжал.
– Убирайся отсюда, – сказал Том, – пока сюда не пришел мой дядя и не спросил меня, взял ли я у тебя талоны на бензин.
– Где мы встретимся вечером? – спросила она, заводя мотор.
– Перед библиотекой. В восемь тридцать. Идет?
– Восемь тридцать, мальчик-любовник, – сказала она. – Я буду лежать на жарком солнце весь день, думая о тебе и страстно вздыхая. – Помахав ему на прощание, нажала на педаль газа, и машина рванула с места.
Том сидел в тени на сломанном стуле. Интересно, размышлял он, разговаривает ли его сестра Гретхен в таком игривом тоне с Теодором Бойланом? Сунув руку в пакет, извлек оттуда второй сэндвич, развернул его. Он был завернут в сложенный вдвое лист бумаги. Том развернул обертку. На ней увидел написанную карандашом аккуратным почерком старательной школьницы фразу: «Я люблю тебя». Том разглядывал признание. Он сразу узнал, чей это почерк. Клотильда всегда предварительно составляла список всего, что ей нужно заказать по телефону, и хранила этот список на полке в одном и том же месте на кухне.
Том тихо присвистнул и громко прочитал фразу: «Я люблю тебя».
Ему совсем недавно перевалило за шестнадцать, но голос у него по-прежнему оставался высоким, как у мальчишки. Ничего себе: двадцатипятилетняя женщина, с которой он, по сути дела, и парой слов не обмолвился! Осторожно сложив оберточную бумагу, он сунул ее в карман. Долго смотрел на поток машин, едущих быстро по дороге к Кливленду. Потом неторопливо стал есть сэндвич с беконом, с веточкой зеленого салата, помидорными кругляшками, обильно политыми острым майонезом.
Он знал, что сегодня вечером он на озеро не поедет ни за какие копченые жареные сосиски.
«Пятеро с реки» играли мелодию из «Твое время – мое время», а Рудольф исполнял на трубе соло, вкладывая все свои чувства в исполнение. Еще бы! В зале за столиком сидела Джулия. Она, не спуская с него своих красивых глаз, увлеченно слушала его игру. «Пятеро с реки» – так назывался джаз-банд Рудольфа. Он играл на трубе, Кесслер – на контрабасе, Уэстерман – на саксофоне, Дейли – на ударных и Фланнери – на кларнете. Это он, Рудольф, придумал название для своей группы. «Пятеро с реки», потому что все они жили в Порт-Филипе, на реке Гудзон, и потому что, как ему казалось, в таком названии есть что-то и профессиональное, и артистическое.
Они заключили контракт на три недели и играли по шесть вечеров в неделю в придорожном ресторане неподалеку от города. Он назывался «Джек и Джилл» и представлял из себя громадную, обшитую досками развалюху, которая вся сотрясалась до основания от топота ног танцующих. В ресторане был и бар с длинной стойкой, маленькие столики для посетителей. Большинство клиентов здесь пили только пиво. Вечерами по воскресеньям требования к их внешнему виду со стороны владельцев ресторана не были столь строгими, как обычно. Ребята надевали рубашки с открытым воротничком, а девушки – узкие обтягивающие брючки. Сюда приходили стайками девушки, обычно без кавалеров, в надежде, что кто-нибудь пригласит их на танец, а тем временем танцевали с подругой. Конечно, этот ресторанчик не сравнить с «Плазой» на Пятьдесят второй улице в Нью-Йорке, но все же здесь платили музыкантам неплохие бабки. Рудольф играл на своей трубе, и ему было очень приятно видеть, как Джулия покачала головой, отказывая какому-то мальчишке в пиджаке с галстуком, явно из младших классов. Он подошел к ее столику и пригласил ее на танец.
