Роман - Миченер Джеймс (серии книг читать онлайн бесплатно полностью TXT) 📗
— Думаю, что, может быть, на этот раз тебе удастся справиться с собой. — Звучание этих слов заставило меня поверить, что этот сломленный мужчина найдет силы спасти себя и последним гигантским усилием сможет завершить свою работу. — Бенно, мы сделаем из нее выдающуюся книгу.
Почему я так упорствовала, ведь со стороны моих друзьям по «Кинетик» это показалось бы профанацией и самообманом? Потому что в сходной ситуации я спасла Йодера и искренне верила, что смогу повторить этот успех с Бенно.
Недели, которые последовали за этим, я жила двумя жизнями, каждая из которых приносила мне удовлетворение: на работе меня по-прежнему захлестывал поток радостных новостей о «Нечистой силе», а дома я с удовольствием наблюдала, как возрождается Бенно. Он вполне определенно решил отказаться от спиртного и не держал его в квартире. Но однажды вечером он все же забрел в бар, чтобы, по его словам, «быстро пропустить стаканчик, о котором Ширли знать не обязательно». Через пару часов, пошатываясь, он вернулся домой с высоким рыжим мужчиной, носившим бабочку и напоминавшим одного из тех приятных собеседников, которых всегда можно встретить в баре. Но на этот раз все оказалось иначе.
— Артур Джеймсон, — назвал себя он, когда Бенно забыл представить его, — президент «Пол Пэррот пресс», на которого произвела глубокое впечатление философия вашего мужа, миссис Раттнер.
На моем лице, по-видимому, отразилось полное непонимание того, как почти пьяному Бенно удалось произвести какое-то впечатление, и Джеймсон изъявил желание объяснить мне эту загадку, пока Бенно находился в ванной, где приводил себя в чувство при помощи холодного душа.
— Когда ваш муж появился в баре, я не обратил на него внимания, но, услышав, как он говорит бармену о том, что ему до чертиков надоели стенания ветеранов Вьетнама, я вступил в разговор, ибо тоже придерживаюсь такого же мнения. Слово за слово — мы разговорились. Причем чем дальше заходил наш разговор, тем больше мне нравился ваш муж. В один из моментов беседы я сказал: «Некоторое время назад какой-то парень написал письмо в „Таймс“, бичующее подобные настроения среди ветеранов». «А как вы думаете, кто автор этого письма?» — спросил он. Узнав, что написал его он, а также то, что у него на три четверти готов роман на эту тему, я напросился к вам домой, чтобы посмотреть на то, что он написал. — Джеймсон замолчал, улыбнулся мне и добавил: — В барах, когда пиво течет рекой, многие заявляют, что написали роман. Но когда приходишь к ним домой, романы почему-то исчезают. А как в данном случае?
Я уклонилась от прямого ответа:
— Я хорошо знаю ваше издательство, мистер Джеймсон. Оно выпускает выдающиеся книги, такие, например, как ваши переводы немецких авторов или роман о революции в нравах американских католиков. Такими вещами можно гордиться.
— Благодарю вас, мэм, за лестный отзыв. Но следует ли понимать ваш отказ отвечать на мой вопрос о книге вашего мужа как то, что ее не существует в природе?
— Минутку, мистер Джеймсон. Бенно рассказал вам обо мне?
— В общественных барах джентльмены никогда не обсуждают своих жен. Так кто вы?
— Редактор Лукаса Йодера в «Кинетик пресс». И как редактор могу заверить вас в том, что у Бенно не только есть почти готовый роман, но и в том, что этот роман весьма хороший. И даже отличный, я бы рискнула утверждать.
— Если это говорит редактор Лукаса Йодера, — поклонился он, — я должен принять слова за истину. Она знает, что такое читаемая книга. А теперь, могу я посмотреть часть того, что у вас есть?
— Я думала, что вы так никогда и не попросите, — сказала я и направилась туда, где у нас хранились ценные бумаги, но в этот момент из ванной появился Бенно и, увидев, что я намерена сделать, закричал:
— Оставь это! Она не готова для…
Я съежилась в ожидании сцены, когда чувствительный автор защищает свои бессмертные страницы, но в этот момент раздался мягкий голос Джеймсона:
— Разве это не забота издателя — определять, готова она или нет?
И, к моему удовольствию, Бенно сдался, проговорив:
— Это как раз та книга о Вьетнаме, которую вы ищете. Это точно.
Итак, пока я делала на скорую руку бутерброды, ставила на стол печенье и вино, известный издатель, нежданно-негаданно свалившийся к нам с неба, быстро переворачивал потрепанные страницы нашего шедевра и бормотал, жуя бутерброд:
— Эй, да здесь без дураков! Приятель, ты знаешь, что такое война.
Так в результате нечаянной встречи в баре почти завершенная рукопись Бенно попала в руки крупного издателя, который загорелся желанием увидеть ее в напечатанном виде. Джеймсон передал ее опытной женщине-редактору, которая тут же доложила:
— Первые три главы — как раз то, что мы искали.
Такой отзыв еще больше вдохновил Джеймсона, и он пригласил нас с Бенно на обед, во время которого рассказал, как он собирается рекламировать роман:
— В передаче «Сегодня», может быть, в программе «Доброе утро, Америка» и наверняка эту противоречивую тему захотят затронуть в своих политических обзорах Тэд Коплель или Макнейл и Лexpep.
— Но это же роман, — напомнила я, на что он ответил:
— Да, но он касается одной из самых горячих проблем нашего времени, которая истолковывается совершенно превратно. Ваш муж, миссис Раттнер, будет нужен всем. Мы позаботимся об этом.
Следствием этого головокружительного поворота судьбы стал странный поступок Бенно, заставивший меня заподозрить, что к нему возвращается его прежняя неуравновешенность. Он отправился в суд и в законном порядке изменил свое имя на Брюс, выдвинув при этом любопытное обоснование:
— Бенно звучит слишком уж по-еврейски, а если моя книга произведет такой же фурор, как опус твоего приятеля, то это может навредить мне, когда я появлюсь на национальном телевидении.
— Но почему Брюс?
— Хорошее и чистое имя. Многие из тех, кого я знаю, носят имя Брюс.
— Ты сумасшедший! Совершенно свихнувшийся тип, но я все-таки обожаю тебя.
Превратившись в Брюса Раттнера, он стал тщательнее бриться, меньше пить, относиться ко мне с поразительным вниманием, и, кажется даже, его работа стала плодотворнее. Но в один из серых декабрьских дней, когда заказы на «Нечистую силу» перевалили за полумиллионную отметку и мы отмечали в «Кинетик» это небывалое событие, молодой сотрудник моего офиса прервал нас:
— Мисс Мармелштейн, вас срочно просит к телефону редактор мистера Раттнера из «Пол Пэррот». — И я покинула празднование, готовясь в душе к самому худшему.
— Мисс Мармелштейн? Я нашла ваше имя в служебной записке мистера Джеймсона. Извините за беспокойство, но я подумала, что будет лучше, если вы узнаете. Сегодня утром наше Правление решило расторгнуть контракт с Ратгнером. Он не сделал ничего из того, о чем мы договаривались. И даже не попытался исправить самые грубые ошибки, совершенно пренебрегая моей помощью. Создается впечатление, что его это совершенно не интересует. Я так и сказала мистеру Джеймсону, у которого тоже кончилось терпение, и он заявил: «Пусть у него останется этот чертов аванс, но сам он нам не нужен!»
— Не делайте этого! По крайней мере, не сейчас, перед праздниками!
— Мы вынуждены. Я пригласила Раттнера сегодня после полудня и, когда он приехал, сказала ему: «Извините. Ваше сотрудничество с „Пол Пэррот“ прекращается. Аванс можете не возвращать».
— Ну зачем же так! Как он отреагировал?
— Разрыдался. Умолял о встрече с Джеймсоном. Я сказала, что мистер Джеймсон в Денвере, но он никак не хотел этому верить и все твердил: «Я знаю, что он У себя в кабинете. Ему нужна эта книга. Ему нужна правда о Вьетнаме». Дело дошло до крика и чуть ли не до скандала. Мне пришлось вызвать помощника, чтобы выставить его за дверь. Когда помощник увидел скандалившего Раттнера, то удивил даже меня своими словами: «Хотите знать, что сказал про вас Джеймсон? Так вот, он сказал, что только в кабаке вы — вдохновенный философ, а за машинкой вы полный осел Вот ваша рукопись, забирайте ее, проваливайте и больше не появляйтесь здесь. У вас был шанс, но вы про…ли его».
