Детектив - Хейли Артур (книги читать бесплатно без регистрации полные txt) 📗
В начале третьей недели слежки детективы Руби Боуи и Бернард Квинн зашли в здание полицейского управления, чтобы встретиться с Малколмом Эйнсли. В смену с двумя сыщиками из отдела ограблений они “пасли” Эрча Робинсона.
Поначалу Робинсон считался главным подозреваемым, уж очень многое в его характеристике совпадало с особенностями почерка серийного убийцы. В РОНе о нем отзывались как о человеке крайне агрессивном. В прошлом боксер-тяжеловес, он переквалифицировался в уличного проповедника, причем декламировал исключительно из Апокалипсиса, а себя величал ангелом мщения Господня. Да и кличка, прилипшая к нему, была Мститель, В его уголовном прошлом значились вооруженное ограбление, преднамеренное убийство и угрозы холодным оружием, то есть ножом.
Можно было понять удивление Эйнсли, когда Руби Боуи с порога заявила:
— Мы все четверо считаем, что Робинсона нужно исключить. Мы убедились — он безвредный. Все свободное время помогает бездомным в приюте “Камиллас хаус”.
— Все верно, — поддакнул Бернард Квинн. По словам Боуи, Робинсон разом покончил с криминальным прошлым, когда год назад обратился к религии. С той поры он стал добропорядочным гражданином, имеющим постоянную работу и принимающим участие в благотворительных акциях.
— Я раньше не верил этим новообращенцам, — поддержал ее Квинн. — Думал, притворяются. Но у этого парня, я теперь уверен, все по-настоящему.
— У нас был разговор с директором приюта Дэвидом Дэксменом, — сообщила Боуи.
— Знаю его, — заметил Эйнсли. — Славный малый.
— Дэксмен говорит, что знаком с Робинсоном много лет, сейчас это совершенно другой человек. — Руби заглянула в свои записи. — “Он стал достойной личностью и поставил себе целью жизни помогать ближним”, вот как он о нем отзывается. А подопечные Робинсона просто души в нем не чают.
— Что ж, прекратите наблюдение за ним, — распорядился Эйнсли, — вычеркните из нашего списка.
С этими словами он откинулся на спинку кресла и вздохнул.
Глава 9
Позже, когда Малколм Эйнсли вспоминал об этих трех неделях, они всплывали в памяти калейдоскопическим мельтешением событий, временем, когда внешние обстоятельства, чаще всего совершенно непредвиденные, постоянно грозили вмешаться и нарушить ход нормальной работы каждого в спецподразделении, но больше всех — самого Эйнсли.
В первый же день его поставили перед фактом, что, будучи гвардейцем роты почетного караула полиции Майами, он должен ближайшие двое суток отдежурить на панихиде и похоронах городского комиссара Густава Эрнста и его жены Эленор. В роту почетного караула, которой командовал капитан Уоррен Андерхилл, бывший армейский майор, а ныне — ветеран полиции с двадцатилетним стажем, входило шестьдесят отборных сотрудников — мужчин и женщин, заслуживших эту честь успехами в работе, отличной физической формой и выправкой.
Надобность в почетном карауле возникала так редко, что состоять в роте было необременительной обязанностью. Однако для Эйнсли сейчас это было совершенно некстати. Отказаться же он не мог, о чем его в первом же телефонном разговоре уведомил капитан Андерхилл.
— Я и так давно не назначал тебя дежурить, Малколм. И мне в заместители как раз нужен сейчас сержант. К тому же, я знаю, что расследование убийства Эрнстов поручено тебе, значит, твое присутствие просто необходимо. Да-да, я понимаю, как чертовски ты загружен, но работы у всех иного, надеюсь, ты не станешь напрасно тратить время на отговорки?
— Если бы вы подсказали мне, сэр, какая из них сработает, — усмехнулся Эйнсли, — я бы наверняка попробовал.
— Стало быть, договорились?
— Вы же знаете, что договорились, сэр, — обреченно ответил Эйнсли.
— Спасибо, сержант. Мне нравится твое отношение к делу. И само собой, с нас причитаются сверхурочные.
Панихида по Эрнстам, чьи тела поместили в закрытые гробы, проходила в Доме похоронных ритуалов Кламера в самом центре Майами и должна была продлиться от полудня до восьми вечера. На протяжении всего этого времени у гробов стоял караул из шести гвардейцев. Их выделили в две группы, менявшиеся каждые два часа. На сержанте Эйнсли, который и сам постоял в карауле, лежали к тому же обязанности разводящего. Таким образом, отлучиться из похоронного дома было невозможно, но он получал по телефону и радио информацию о ходе наблюдательной операции.
Во время панихиды Эйнсли наблюдал Синтию Эрнст среди непрерывного потока из более чем девяти сотен людей, пришедших проститься с ее родителями. Со многими она разговаривала, соболезнования принимала с большим достоинством. Синтия была в полицейской форме. Эйнсли она не могла не заметить, но никакого внимания на него предпочла не обращать.
Когда панихида закончилась, Эйнсли переоделся в цивильное платье и отправился к себе в отдел, чтобы ознакомиться с отчетами о наблюдении, поступившими за день.
На следующий день времени заниматься расследованием выдалось еще меньше.
В девять утра почетный караул собрался в Доме похоронных ритуалов, где гвардейцы по-военному четко установили два гроба на площадку открытого катафалка. Траурная процессия, во главе которой ехали два десятка полицейских мотоциклистов, а замыкали тридцать патрульных машин с включенными проблесковыми маячками, медленно двинулась затем в сторону церкви Святой Марии, где на десять часов была назначена панихида.
Несмотря на внушительные размеры, эта церковь на углу Норт-Майами авеню и Семьдесят пятой улицы уже к половине десятого была полностью заполнена публикой, а опоздавшим пришлось сесть снаружи и по трансляции выслушать последнее прости Эрнстам, которое поочередно произнесли мэр, губернатор, старейшина сенаторов от штата Флорида и настоятель церкви.
Эйнсли наблюдал и слушал все это с нарастающим раздражением. Конечно, думал он, городской комиссар заслуживает почетных похорон, но это уж чересчур.
По окончании службы процессия направилась к Вудлоунскому кладбищу. К траурному кортежу присоединились теперь многочисленные лимузины представителей соболезнующей общественности и дополнительный эскорт, присланный прочими полицейскими управлениями округа вкупе с дорожной полицией штата Флорида. Поговаривали, что кавалькада растянулась почти на пять километров.
На кладбище под аккомпанемент молитв гвардейцы почетного караула опустили оба гроба в одну могилу. Перед тем как все было кончено, Синтии Эрнст вручили два национальных флага США, которыми были покрыты гробы.
В общей сложности погребальная церемония продлилась семь часов.
Любой комиссар Майами, погибший или умерший на своем посту, мог рассчитывать на пышные похороны, но прощание с Густавом Эрнстом и его женой, как заметил какой-то циник, казалось сопродукцией Голливуда, Уолта Диснея при участии управления полиции Майами, стремившихся создать экстравагантное шоу. Крупномасштабное участие полицейских в похоронах обозреватель “Майами геральд” объяснял на следующее утро осознанием ими своей вины в том, что они не сумели уберечь комиссара и его супругу, усугубленной тем фактом, что убийца не только разгуливал на свободе, но, похоже, даже не был установлен.
Впрочем, этот газетчик только повторил вопросы, раздававшиеся в те дни со всех сторон. Что делает полиция, чтобы раскрыть преступления, которые она сама теперь квалифицировала как серийные убийства? И почему следствие так затянулось?
Последний вопрос в равной степени терзал и Малколма Эйнсли на протяжении долгих часов почетного караула. Каждый раз, когда его взгляд невольно задерживался на двух закрытых гробах, он вспоминал обезображенные трупы, которые лежали в них, и твердил про себя: “Кто? Почему? Где следующий?”
Через два дня после похорон Эрнстов было опубликовано заявление Городской комиссии Майами, которая теперь, после того как выбыл Густав Эрнст, состояла из четверых членов: мэра, его заместителя и двух комиссаров.
