Смех Циклопа - Левина К. В. (книги онлайн полностью бесплатно TXT) 📗
На моих похоронах не будет никого. Ни семьи, ни друзей. Надеюсь, что моим любовникам тоже не придет в голову нелепая мысль встретиться у моей могилы.
Она сплевывает на землю. Священник вдалеке продолжает надгробную речь. Лукреция слышит обрывки фраз.
– Дарий Возняк был маяком, освещавшим своим остроумием печальный мир, погруженный во тьму.
Маяк в ночи…
Он был маяком, лучом солнца в моих личных потемках. Он больше не будет освещать мою жизнь, но я попытаюсь пролить свет на обстоятельства его смерти.
Лукреция делает издалека несколько фотографий и садится на мотоцикл «гуччи» с объемом двигателя в тысячу двести кубических сантиметров. Включает в айфоне композицию «Fear of the Dark» английской рок-группы Iron Maiden и сворачивает в сторону кольцевой автодороги. Ее рыжие волосы выбиваются из-под шлема и развеваются на ветру.
Она прибавляет газу, стрелка спидометра подскакивает до ста тридцати километров в час.
Перед смертью я буду лежать в больнице одна.
И умирать буду одна.
И я буду одна, когда мое тело опустят в землю.
Как бомжей, как некогда актеров, меня бросят в общую могилу, потому что никто не согласится оплатить мой гроб, а священники сочтут, что я слишком много грешила и не заслуживаю погребения в освященной земле.
Никто не заплачет обо мне.
А потом меня забудут. И напоминать обо мне будут лишь статьи в архивах «Современного обозревателя». Те немногие статьи, которые Тенардье разрешила мне подписать своим именем.
Вот и все, что останется после меня на Земле.
11
Сумасшедший залезает на стену, окружающую психиатрическую больницу, с любопытством осматривается и окликает прохожего:
– Эй, а вас тут много?
Отрывок из скетча Дария Возняка «Необычная точка зрения»
12
Лукреция возвращается домой. Смотрит на человека, который спит в ее постели, на его одежду, аккуратно сложенную на стуле. Открывает окно. Простыни начинают шевелиться, в простынях, между белыми складками, появляется лицо, приоткрывается глаз.
– А… Лулу! Ты вернулась?
Лукреция хватает пиджак молодого человека и выбрасывает в окно. Немедленно открывается второй глаз.
– Что ты делаешь, Лулу! Ты с ума сошла! Ты что, выбросила мой пиджак в окно? Мы же на пятом этаже!
Лукреция не отвечает. Носки летят вслед за пиджаком. Она берет кожаную сумку, лежащую на стуле, и держит ее за окном на весу.
– Только не это! Там же мой ноутбук! Он хрупкий!
Лукреция выпускает сумку из рук. Снизу доносятся треск расколовшегося пластика и звон разбившегося стекла.
– Убирайся! – говорит она спокойно.
– Какая муха тебя укусила? Ты спятила? Что ты творишь, Лулу?
– У моего поведения три причины. Первая, ты мне надоел. Вторая, я устала от тебя. Третья, ты мне наскучил. И еще четвертая, ты меня раздражаешь. И пятая, по утрам у тебя плохо пахнет изо рта. И шестая, по ночам ты скрипишь зубами, даже скрежещешь, я это ненавижу. И седьмая, я не люблю уменьшительные имена вроде Лулу. Такие прозвища, на мой взгляд, унизительны.
Она берет его рубашку и выбрасывает в окно.
– Но, детка…
– Восьмая причина: еще меньше мне нравятся нелепые обращения, которые подходят любой девушке и любой собачке.
Она выкидывает его трусы.
– Что с тобой случилось, моя обожаемая Лулу?! Ведь я люблю тебя!
– А я тебя больше не люблю. Да и не любила никогда. И я не «твоя», я тебе не принадлежу. Меня зовут Лукреция Немрод. А не Лулу. И не детка. Вон отсюда. Брысь.
Она собирается выкинуть в окно брюки, но парень выскакивает из постели, выхватывает их у нее из рук и быстро надевает.
– Почему ты меня прогоняешь, моя Лу… детк-к… Лукреция?
Она бросает ему ботинки, которые он обувает уже на пороге.
– Пожалуйста. Я уже знаю, как ты выражаешь чувство любви, теперь мне интересно, как проявляется твое чувство юмора. И поскольку я вижу, что ты больше привязан к своим вещам, чем ко мне, иди собирай их на тротуаре. И побыстрей, а то их утащат.
– Клянусь, я люблю тебя, Лукреция! Ты всё для меня!
– «Всё» – этого мало. Я уже сказала, ты мне наскучил.
– Ну, хочешь, я тебя рассмешу?
Ее лицо на секунду меняется.
– Хорошо, даю тебе последний шанс. Попытайся меня рассмешить. Если сумеешь, то останешься.
– Э-э…
Она разочарованно закрывает глаза.
– Не впечатляет.
– Вот, придумал!.. Надзиратель на римской галере говорит гребцам: «У меня две новости, хорошая и плохая. Хорошая – сегодня у вас будет двойная порция супа!» Все кричат «ура!». «А плохая – капитан хочет покататься на водных лыжах!»
Лукреция невозмутимо говорит:
– У меня тоже две новости, хорошая и плохая. Хорошая: можешь пойти покататься на водных лыжах. Плохая: без меня. Давай, выметайся!
– Но…
Она бросает ему майку и собирается захлопнуть дверь.
– Нет, ты все-таки не…
Лукреция пытается закрыть дверь, он мешает ей, просунув в проем ботинок. Она прыгает ему на ногу, молодой человек кривится от боли и убирает ботинок. Она выталкивает его из квартиры и щелкает замком.
Он стучит в дверь кулаком, звонит в звонок.
– Лукреция! Не бросай меня! Что случилось?
Она открывает дверь.
– Ты забыл это!
Она бросает ему мотоциклетный шлем, который, подпрыгивая, катится вниз по лестнице.
Она очень громко включает «Eruption» рок-группы Van Hallen, садится за стол, разворачивает газеты и запускает компьютер. На экране появляется портрет Циклопа.
«Что случилось? У меня должна быть свежая голова. А тип, который в третьем часу дня еще валяется в постели, небритый и пахнущий козлом, несовместим с моим расследованием. Оно обещает быть непростым, и от его результатов зависит моя судьба.
Мне нужна не обуза, а ракетный двигатель.
Кроме того, он ничего не поймет, так что нечего и время терять.
Сначала действовать, потом – философствовать.
13
Почему Бог сначала сотворил мужчину, а уже потом женщину?
Потому что для создания шедевра необходим набросок.
Отрывок из скетча Дария Возняка «Война полов на ваших глазах»
14
Чиркает спичка. Вспыхивает пламя. Рука подносит огонек к папиросе. Несколько волосков в усах съеживаются. Рот медленно выпускает струйку дыма, закручивающуюся в ленту Мёбиуса.
На голове Франка Тампести, пожарного из «Олимпии», старая хромированная каска, на плечах – потертая кожаная куртка с золочеными нашивками. Он щурится от едкого дыма.
Лукреция думает, что в один ряд с производителями, которые не едят свою продукцию, можно поставить и пожарного, играющего с огнем.
– Я уже все рассказал вашим коллегам. Читайте газеты.
Ха! Ты не знаешь, с кем имеешь дело.
У Лукреции есть большая связка отмычек, которые откроют любой замок. Нужно только выбрать подходящий.
Она достает пятьдесят евро.
Начнем с ключа, который подходит чаще остальных. С денег.
— За кого вы меня принимаете? – возмущается пожарный.
Она предлагает ему еще пятьдесят евро.
– Настаивать бесполезно, – говорит пожарный, отворачиваясь и всем своим видом показывая, что он предпочитает папиросу разговорам с Лукрецией.
Еще пятьдесят евро.
Три бумажки исчезают так быстро, что Лукреции кажется, будто они ей приснились.
– М-м… Это было триумфальное возвращение Дария, который не выступал уже четыре года. Собрались все сливки. Даже министры – культуры, путей сообщения и министр по делам ветеранов войны. Успех был полнейший. Когда Циклоп закончил, публика билась в истерике. На бис он не вышел. Сбежал за кулисы. Времени было одиннадцать двадцать пять или двадцать шесть. Не помню точно. Дарий весь взмок. Понятно, вымотался: два часа отработал на сцене один. Он мне кивнул, машинально, не глядя. Увидел поклонников, столпившихся у гримерки. Раздал автографы, поговорил с ними немного, взял цветы и подарки. Обычное дело. Перед тем как зайти в гримерку, попросил телохранителя, чтобы его не беспокоили. И закрылся на ключ.
