Скиппи умирает - Мюррей Пол (читаем книги онлайн без регистрации TXT) 📗
Ладно.
Но тренер уже отвернулся и уже свистит Сидхарте Найленду, который прыгает, размахивая плавками. А в мелководной части бассейна Дуэйн Греан кричит: мои шорты! мои шорты!
Пар густо клубится и плывет над водой. Но тебе кажется, что он ледяной на ощупь.
Мисс Ни Риайн, несмотря на свои далеко не молодые годы, странную коническую форму грудей и личико, которое — из-за тонального крема — кажется ирисочным, пользовалась в Сибруке славой красотки номер один и была предметом увлечения немалого числа учеников; разумеется, это кое-что говорит о природе самого влечения и его поразительной готовности работать с подручными материалами. Однако со времени появления мисс Макинтайр эта отдельно взятая иллюзия рассеялась, и теперь ирландский язык — всего-навсего очередной скучный урок, который нужно как-то отсиживать.
Впрочем, есть способы облегчить этот процесс. Посередине скучного ряда диалогов в Modh Coinniollach — печально знаменитом своей сложностью условном наклонении в гэльском языке — Кейси Эллингтон поднимает руку:
— Мисс?
— Да, Кейси?
— Я слышал от кого-то, будто Хэллоуин на самом деле зародился в Ирландии, — говорит Кейси, озадаченно наморщив лоб. — Неужели это правда? Не может быть!
Имя ученика, который первым обнаружил, что мисс Ни Риайн когда-то защитила диплом по ирландскому фольклору, предано забвению, но начатое им достохвальное дело живо по сей день. Если ловко направить разговор в нужное русло, то порой один умело заданный вопрос способен сожрать подчистую целый урок.
Кейси Эллингтон узнает, что Хэллоуин — это прямой потомок кельтского обряда Самайн. В старину Самайн, также известный как Feile Moingfhinne — Торжество Белой богини, — был одним из крупнейших празднеств. Он проводился в конце октября и знаменовал собой окончание пастушеского года и начало нового: это была заколдованная пора, когда раскрывались врата между этим миром и Потусторонним, и на земле принимались хозяйничать различные древние силы.
На этот раз руку тянет Митчелл Гоган:
— А что это за Потусторонний мир?
— Ирландский фольклор изобилует сказаниями о загадочном сверхъестественном народе ши, — рассказывает мисс Ни Риайн. — Ши населяли иной мир, который помещался там же, где и наш мир, только оставался невидимым для людей. Слово ши обычно переводят как фея или эльф, — тут все старательно подавляют хихиканье, чтобы отступление ни в коем случае не сделалось короче, — но у этих фей или эльфов не было ни симпатичных крылышек, ни розовых платьиц, они не порхали вокруг цветов. Нет, они превосходили ростом людей и славились своей жестокостью. Они ослепляли людей, крали новорожденных младенцев, заколдовывали целые стада так, что скотина переставала есть и умирала с голоду, — и все это просто ради забавы. Считалось дурным предзнаменованием даже упоминать о них вслух. Накануне Самайна все огни гасили, а все входы в могильники, где, согласно поверьям, они жили, оставлялись открытыми до утренних петушиных криков.
— Значит, они жили в могильниках? — спрашивает Невилл Неллиган, который уже сам не знает — он просто-напросто растягивает посторонний разговор или действительно заинтересован.
— Они жили в земляных укреплениях возле рек, под некоторыми деревьями, в подводных пещерах. А еще они жили в могильных курганах, которыми была усеяна вся земля. Изначально само слово ши и относилось к этим курганам, которые были возведены в эпоху более древней цивилизации, за тысячи лет до кельтов. Позже люди думали, что такие курганы — это дворцы фей, которые связывают их мир с нашим. Появлялись народные сказания о людях, которые засыпали рядом с одним из таких могильников, а просыпались уже поэтами или рассказчиками или обнаруживали дверь в таком холме, пробирались внутрь и оказывались на пиру у подземных духов. Там обязательно звучала сладостная музыка арфы, подавались роскошные яства, прислуживали прекрасные девушки, — но на следующее утро человек просыпался снаружи холма, где уже не было и признака двери, а потом возвращался к себе в деревню и узнавал, что прошло уже сто лет, и все, кого он знал, давно умерли.
Может быть, виновата хмурая погода, этот унылый ветер и костяной треск падающих листьев за окном, или, может быть, все перевозбуждены из-за близости долгожданной дискотеки, — но все эти истории обретают жутковатую осязаемость: их будто кожей чувствуешь — как вызывающий дрожь траурный туман, который стелется в воздухе.
— Но раз они жили в погребальных курганах, — говорит Джефф, будто не верит своим ушам, — значит, они были возвращенными из мертвых… вампирами, зомби?
— Боги, феи, духи — все они вперемешку населяли Потусторонний мир, — говорит учительница. — Возможно, первоначально легенды о феях возникали как истории о том, как мертвецы живут после смерти, как пируют в своих покоях. Или, возможно, это была попытка объяснить, что произошло с предыдущей, докельтской цивилизацией, которая давно исчезла. Но главное — это то, что в пору Самайна все эти странные существа, которые жили бок о бок с нами, но которых мы почти никогда не видели, ненадолго становились видимыми и свободно бродили по земле.
— А куда они потом делись? — спрашивает Винс Бейли.
— Куда кто делся?
— Ну, эти боги, или феи, или кто они такие были?
— Не знаю… — Очевидно, мисс Ни Риайн сама об этом не задумывалась.
— Может, на них метеорит упал, — живо вставляет Найелл Хенаген. — Как на динозавров!
— Может быть, они все еще среди нас… — произносит зомбиподобный голос.
— Джефф, я тебе уже сто раз делала замечания за этот голос!
— Извините.
— Так или иначе, все это нисколько не помогает понять нам Modh Coinniollach. На чем мы остановились?
Мисс Ни Риайн снова переключает внимание на учебник — но в эту секунду как раз звенит звонок. Все, занятия кончились! Мальчишки вскакивают из-за парт; учительница грустно улыбается, поняв, что ее опять провели.
— Ну хорошо. Желаю вам приятно провести каникулы. И повеселиться сегодня на танцах.
— Счастливого Хэллоуина, мисс!
— Счастливого Хэллоуина!
— Счастливого Хэллоуина…
— Джефф, опять ты…
Она умолкает: Джефф уже выбежал из класса…
К четырем часам школа полностью опустела — если не считать небольшого стада, которое снует между кабинетом изобразительных искусств и спортзалом, перетаскивая выкрашенные в черный цвет сети, черепа из папье-маше и частично выпотрошенные тыквы с ножами, еще торчащими из боков. Или она только кажется опустевшей; за этой внешней пустотой стонет воздух, насыщенный ожиданием: тишина кричит, пространство дрожит, переполненное такими лихорадочными и яркими долгожданными фантазиями, что кажется, они вот-вот обретут плоть в этих обезлюдевших коридорах и холлах. Тем временем над старым каменным кампусом собираются хмурые серые тучи — тяжелые, гремящие собственной накопленной энергией.
А наверху, в Башне, хотя солнце еще не совсем зашло — и хотя, конечно же, для остального мира оно официально не заходит еще пять дней подряд, — Хэллоуин уже идет полным ходом. Комната отдыха для младших классов кишит привидениями в простынях, вампирами с пластмассовыми клыками, румяными Осамами Бен Ладенами и закутанными в мантии джедаями. Чудовище Франкенштейна рисует синяки и кровоподтеки на Викторе Хироу (мертвеце); две не до конца запеленатые мумии ссорятся из-за последнего рулона туалетной бумаги; Алый Первоцвет вместе с Зеленым Гоблином вынашивают планы купить выпивки по поддельным документам старшего брата Гоблина. То там, то сям пансионеры постарше, ожидающие, когда за ними заедут, чтобы увезти домой, поглядывают на это свысока и отпускают саркастические замечания. Но ребята их почти не слышат — они слишком увлечены своим делом и своими костюмами, в которых они чувствуют себя как дома.
