Крест - Болдова Марина Владимировна (книги онлайн бесплатно серия TXT) 📗
– Один в один, – Кучеренко тупо смотрел на открытки, подписанные бабушкой внучке. Он ничего не понимал. Он опять запутался. А это состояние он не любил больше всего, – Привет с того света, так это называется? Или кто-то так шутит? Найду – придушу шутничка! Ладно, Лизок, я поехал.
– Позвони потом, ладно?
– Не вой тут, а то соседей напугала! – Кучеренко легонько щелкнул ее по носу, как делал в детстве.
Лиза закрыла за ним дверь. Господи, как она устала! Почему все плохое идет друг за другом хвост в хвост? И где радости земные? Где любовь, где семья, где все, что она строила столько лет и такой ценой? Она опять останется одна. Как та старуха у разбитого корыта из сказки Пушкина. А она и чувствует себя сейчас старухой. Или, скорее даже, тем разбитым корытом!
Глава 48
– Хозяйка, встречай гостей! – Анна вздрогнула от громкого рыка Вишнякова. «Судя по голосу, у него все в порядке. Ну, и ладненько», – она выглянула из окна спальни. Очень ей было не по себе, когда она буквально вытолкала его к Елене. Тоненький голосок эгоистки, раздававшийся откуда-то из глубины ее сознания, предупреждал, что, если что, ты, мол, будешь крайней. Но, по – видимому, пронесло. Анна прищурилась. Очки надевать не хотелось, но узнать в двух фигурах, вывалившихся из машины, кого-то знакомых, она не смогла. Но от чего-то чаще забилось сердце.
– Здравствуйте, Анна, – Махотин уже подходил к ней, протягивая навстречу обе руки. Но, увидев недоумение на ее лице, резко остановился. Он болван! Это он знает, что она свободно и радуется встрече, как подросток. А она? Что должна подумать она, увидев чужого мужика, восторженно протягивающего к ней лапы?
– Эй, Махотин, поосторожней на подходе! Не так резво! – в голосе Вишнякова слышались ревнивые нотки.
Махотин уже и сам, что называется, осадил. Убрав с лица блаженно – радостную улыбку, склонил голову в вежливом поклоне.
– Вот так-то! Прошу в дом, – Вишняков сделал жест в сторону ступенек, ведущих на террасу, – Анна, мечи все на стол.
– Анечка, здравствуй! – только сейчас она разглядела третьего человека, стоявшего возле открытого багажника автомобиля.
– Леня, вот это сюрприз! – она радостно подскочила к Борину и чмокнула в подставленную щеку.
– Нет, ты представляешь, этот «сюрприз» вовсе и не к нам ехал! Можно подумать, я его не звал никогда! Сто раз звонил, приглашал. А этот, – Вишняков кивнул в сторону Махотина, не успел приехать, как наш друг к нему уже в гости намылился. И, заметь, не с пустым багажником. Ну, чего на меня волком зыркаешь, Махотин, разгружай давай!
Махотин не знал, злиться ему на Вишнякова или нет. Его достала уже его солдафонская прямота и сапожный юмор. С одной стороны, Вишняков ему нравился, с другой – раздражал. Но он был родственник Анны, папочкой его назвать у Махотина язык не поворачивался! Приходилось, сцепив зубы, как-то уворачиваться от Вишняковских подначек.
– Петя, ты грубишь! – Анна не могла понять, от чего ее отчим цепляется к Махотину.
– Не лезь, дочка, лучше паек принимай!
Анна обомлела. Дочкой отчим не называл ее со дня ее свадьбы. Да и до этого не больно-то баловал. Что могло случиться? И, наконец, они же договорились во избежание ненужных толков, что будут считаться мужем и женой. Ах, да! Петя же влюбился! Он же должен теперь выглядеть свободным! Анне, по крайней мере, стало понятно его поведение. Значит, и Махотин уже в курсе, что она… И что же дальше? Он-то женат!
Анна накрыла стол скатертью и расставила тарелки. Хорошо, что она приготовила хороший ужин, почти праздничный. Два салата, запеченное мясо и жареный на сливочном масле картофель. Кроме того, нужно открыть баночку томатов в желе – вещь обалденно вкусная, их ей принесла жена конюха. Анна взяла рецепт, скорее из вежливости, зная, что заготовки ей никогда не осилить: нет у нее к этому таланта. Огурцы, засоленные ею когда-то на пробу, «взорвались» буквально на следующий день. Оказалось, что она просто забыла обдать кипятком корешки хрена, положенного в банки для остроты. На этом эксперименты с заготовкой продуктов для голодной зимы она прекратила. Рынок был в трех минутах езды от дома, бабушки, у которых она покупала капусту и солености свои, чистенькие и аккуратные.
– Анна, помочь? – Махотин не удержался, чтобы лишний раз не постоять рядом с ней.
– Нет, спасибо. А, впрочем, нарежьте хлеба, Борис.
Махотин с такой готовностью кинулся кромсать буханку, что Анна рассмеялась. Конечно, она видела, что он к ней неравнодушен. Конечно, от этого ее женское естество радовалось, но разум не молчал. Разум кричал, вопил, запрещал даже думать. А думы были крамольные, фантазии уводили в такие дебри, из которых она выбиралась долго и с мучительной болью. Ей нестерпимо захотелось подойти к нему ближе, просто под предлогом, что нужно взять что-то именно с этого стола, где он пилил хлеб. И она придумала, что ей нужно. Ей необходимо показать ему, где плетеная хлебница, в которую нужно складывать нарезанные куски. И как накрыть салфеткой, чтобы булка не сохла. Сам он не увидит ее, хлебницу, даже, если она стоит перед самым его носом, а салфетка лежит прямо в ней, хлебнице. Анна подошла и молча потянулась к плетенке. Коснулась нечаянно рукой его плеча. Вздрогнули оба, шарахнувшись друг от друга, пробормотав никому не нужные извинения. Нож, которым Махотин резал хлеб упал на пол. Он наклонился, а когда разогнулся, больно «боднул» головой ее в подбородок: она оказалась ближе, чем он ожидал. Она охнула, посмотрела жалобно застывшими в укоризне глазами. Махотин, испугавшись, дотронулся дрожащей рукой до ее подбородка, и они оба замерли. Секунда, минута, другая – они очнулись от приближающихся голосов.
– Все ли готово, хозяйка? А, ты здесь? А я думаю, куда ты слинял Махотин? – Вишняков вопросительно посмотрел на Анну. «Так, уже что-то произошло. Ну и шут с ними! Я что, нанялся, папочку строгого изображать? На фига мне это? Сами разберутся!» – он с грохотом опустил на пол пакет с бутылками.
– Садитесь, сейчас картошку с мясом принесу и все, – Анна старалась говорить ровным голосом.
Разговор начался только после третьей рюмки водки. И сразу на повышенных тонах. Ругаться начал Вишняков, заявив, что он не для того ехал в тихую деревню, чтобы копаться в проблемах. Он ехал копаться в земле, снимать урожай и кормить разную скотинку. А тут бьют по голове, на могилах крутятся кресты, и приезжают всякие, чтобы раскрывать давние убийства, и совать нос в чужие тайны.
– Ты все сказал, Вишняков? – Махотин спокойно опрокинул в рот четвертую рюмку.
– Ты, Палыч, не кокетничай! Ежу понятно, что тебе и самому в радость копаться во всем этом. Кроме того, зная тебя, я не поверю, что размеренная сельская жизнь тебе не наскучила, – Борин говорил усмехаясь и косясь на насупленного Махотина.
– Ну, вроде того, – буркнул Вишняков.
– Леня, ты с чем приехал? По делу Галины Ветровой есть что?
– Не то, чтобы много, но есть. Я был в больнице у дочери. Девушка очень больна, ей нужна операция, я разговаривал с врачом. А теперь слушай. Ее мать была уверена, что скоро у нее эти деньги будут. Чуешь? У медсестры – и двадцать тысяч баксов. И как ты думаешь, она собиралась их доставать? А теперь вспомни записку, которую ты получил. Она сказала, что написала ее она. Так?
– Не написала, а прислала.
– Правильно. А может, и написала сама. Кстати, конвертик ты мне так и не показал!
– Искал я его сейчас, когда к нам заезжали. Помню, что в кармане лежал, но куда делся? Лизка увезла, что ли. Только зачем ей?
– Ладно. Пойдем дальше. Она хотела тебе что-то рассказать. О чем?
– Не знаю, сказала, что все объяснит при встрече.
– А встреча не состоялась. Кому-то не нужно было, чтобы вы встретились. Я думаю, она хотела тебе продать какую-то информацию. Или это мог быть шантаж.
Что такое она про тебя знает, за что ты можешь отвалить ей денежек?
– Ничего. У нас была с ней связь, много лет назад, она маленькой Ларке уколы приходила делать, когда Лизка в отпуск уехала. Но это, как говориться, никому не интересно. Лизка и так все знает, она на такие мелкие романы и внимания никогда не обращала. Кому еще это надо?
