Популярность. Дневник подростка-изгоя - ван Вейдженен Майя (книги регистрация онлайн бесплатно TXT) 📗

– Раскрепостись, чувствуй музыку.

Я чувствую только неловкость. Мы тренируемся еще несколько песен, а потом мама решает сменить подход.

– Ладно, давай разучим с тобой медленные танцы. Броди, положи правую руку ей на талию… нет же, другую правую. Вот так.

– Мам! У него глаза на уровне моей груди! Знала бы ты, как мне сейчас стыдно.

– Майя, – мама вздыхает и упирает руки в бедра, – рано или поздно тебе наверняка придется танцевать с парнем, который ниже ростом. Привыкай.

Я ворчу, но потом вспоминаю, что мне нужно разносить (уже поношенные) белые туфли на каблуке, купленные все в том же благотворительном магазине. Я бегу в свою комнату и переобуваюсь. Ходить в них тяжеловато, но они все равно неплохие. Я немного прохаживаюсь взад и вперед по коридору и уже не так боюсь навернуться на ровном месте. Хлопает входная дверь – пришел папа.

Когда я возвращаюсь в родительскую комнату, мама, папа, Броди и совершенно голенькая Наталия (не спрашивайте) встали в круг и танцуют, напевая «Single Ladies».

Давние слова Бетти Корнелл и сегодня изумительно передают ситуацию.

Платье теперь висит в ванной и кажется почти угрожающим. Я мою волосы и стараюсь не смотреться в зеркало. И снова двойная доза шампуня, как и несколько месяцев назад. Я тру и тру кожу головы, пока волосы не перестают лосниться и не становятся мягкими и шелковистыми. Я выполаскиваю пену и игнорирую урчание в животе. Я снова на диете, а это значит, целую неделю я не притрагивалась к еде в перерывах между приемами пищи и совсем не ела сладкого.

Мама накручивает мне волосы, и теперь они аккуратными локонами спадают мне на плечи. Она шутливо замечает, что я совсем притихла, и говорит, что я красивая. Я улыбаюсь, но не нахожу себе места от страха. Мои сомнения так и норовят выползти наружу. Почему я не устроила вечеринку? Прийти на выпускной без пары, да еще и позвать людей «отрываться» вместе со мной, должно быть, в десять раз сложнее. И что, если никто из тех, кого я позвала, не придет? Что, если я там буду единственным человеком без пары?

Я умываюсь и закрываю поры кубиком льда. Беру пудру. Мама умоляет меня позволить ей накрасить мне глаза, и я разрешаю. Но совсем чуть-чуть, потому что так советовала Бетти. Я беру немного блеска для губ и откидываю мягкие локоны с лица.

Ну, вот и все.

Я бережно натягиваю на себя платье. Потом смотрюсь в зеркало.

И не узнаю себя.

В белых туфлях с округлым носком мои ноги кажутся куда длиннее и стройнее. Плечи и руки не выглядят некрасивыми или волосатыми, они кажутся тонкими и изящными. А платье! Прямое, без рукавов, с низким вырезом, из воздушного материала мерцающего бледно-голубого цвета. Каскадом оно спадает до самых колен, как водопад. Струящийся и сильный. Я кажусь себе стройной и в меру рельефной. Волосы ложатся на плечи изысканными локонами.

Я с улыбкой смотрю в глаза своему отражению. Во взгляде мне чудится намек на что-то незнакомое, чему я никак не могу дать название…

Броди взлетает по лестнице с пакетом в руках, выкрикивая бессвязные слова.

– Ма, я, она [вдох] она, написала [вдох] конверт, Бетти [вдох]!

Я со звериной жадностью выхватываю у него пакет и разрываю скотч. Так и есть, это от Бетти Корнелл.

Я прижимаю письмо к груди, и внезапно мне уже не так страшно. Я не одна. Бетти Корнелл, женщина, изменившая мою жизнь, мысленно будет со мной, даже если больше никто не объявится.

В дверях снова возникает Броди, и я замечаю, что он промок до нитки.

– Что случилось? – спрашиваю я, не выпуская письма из рук.

– Мы с папой моем машину, чтобы доставить тебя на твои танцы с почтами.

Мои губы растягиваются в улыбке.

– Ты чудо.

– Это была папина идея, – он меряет меня взглядом и присвистывает: – Хорошо выглядишь. Как будто сама Бетти Корнелл приложила руку.

– Спасибо, Броди. За все.

Он улыбается и сбегает вниз по лестнице.

Я тянусь за очками, но решаю их оставить. Я вижу достаточно сносно и могу обойтись без них. И мне не нужно за ними прятаться.

Я застегиваю на шее жемчуг и накидываю на плечи тонкую белую шаль. Напоследок еще раз смотрюсь в зеркало и впервые в своей жизни чувствую себя… красивой.

Мама делает несколько фотографий и крепко меня обнимает. Из-за каблуков новых туфель особенно заметно, насколько я выше ее.

– Я люблю тебя, Майя. Что бы ни случилось, я тобой горжусь.

Она провожает меня к начищенному до блеска «Шевроле Малибу», и папа открывает передо мной дверцу. Пять минут – и я там, у школы. Папа улыбается мне и спрашивает, проводить ли меня внутрь.

– Если бы только я успел переодеться, тогда, может… – он оглядывает свою мешковатую рубашку и спортивные шорты. – Мне все кажется, что я мог бы еще чем-то помочь, понимаешь?

Я нежнейше люблю, когда он смущается.

– Папочка, ты помыл ради меня машину.

– Да-да, но все же… Если бы мы подождали чуть дольше, я бы мог зайти с тобой в школу.

– Я очень тебя люблю, но это я должна сделать одна.

Он кивает.

– Ладно. Перед моими первыми танцами родители тоже высадили меня у входа. Правда, я так нервничал, что меня стошнило по пути, и потом от меня пахло рвотой. Не думаю, что тебе предстоит это испытать, впрочем.

Чувствуя подступающую тошноту, я меняю тему.

– Может, все же стоило закатить большую вечеринку. Было бы легче, чем это. Мне нужно открыться для всех, и это так страшно.

– Как же быстро ты взрослеешь, – он улыбается. – Ты красавица, Майя. И ты правильно поступаешь, – он целует меня в щеку.

Я обнимаю его так крепко, что даже больно. И захлопываю дверцу.

Я направляюсь к столовой, навстречу своей судьбе.

Мерцающие красные и зеленые огни на сцене – единственное, что можно различить в темноте зала, пока глаза не привыкают к освещению. Музыка бьет по ушам, и я осторожно брожу на своих каблуках, не понимая толком, где нахожусь. Внезапно ко мне подбегает стайка девочек, которых я уговорила прийти и стать частью моей команды. Это художницы-готки.

– Я тебя даже не узнала, – говорит одна. – Выглядишь потрясно!

Я смеюсь от радости, что они все же пришли.

С улыбкой говорю им ответные комплименты. Осмотревшись, я вижу абсолютно пустой танцпол – никто не танцует.

Мы с девчонками немного разговариваем, и я прошу их потанцевать вместе со мной.

– Вот еще! Мы пойдем, когда все остальные пойдут.

– Я боюсь!

В этот момент сзади подбегают еще девочки, утягивают меня к себе и наперебой целую в щеку в знак приветствия.