Тусовка класса «Люкс» - Шрефер Элиот (бесплатные онлайн книги читаем полные версии TXT) 📗
– Да, Ной живет в Гарлеме, – гордо объявил Дилан.
– Надо же, – пробормотали его приятели.
– Но вы же не черные, – вставил один из аристократов.
– И часто вы здесь бываете? – спросил другой.
– Да нет, старик, – ответил Федерико, – мы так заглянули, посмотреть. У нас в Гарлеме хватает всяких суперских заведений, заскучать там не дадут. Но мы тут подумали, черт, подумали мы, пора бы уже что-нибудь новенькое пощупать.
Ной оценил этот пассаж Федерико. Он знал, что в Гарлеме почти не было ночных заведений – по крайней мере таких, которые интересовали бы Федерико, – он не раз слышал его сетования по этому поводу. Но сейчас Федерико уловил скрытый в вопросе намек («А вы вообще, ребята, знаете, куда пришли?») и обернул его в свою пользу, дав понять этой четверке, что это они не имеют понятия о настоящей крутой тусовке.
– Да? – спросил азиатский парнишка. – Это где это?
– Там много всяких, – ответил Федерико, – надо залезть в них с головой, посравнивать, где лучше. Ну что, много тут сегодня всяких знаменитостей?
– Нет пока. Слишком рано. Тут до часу вообще делать нечего.
– Значит, мы тут всю дорогу ничего не делаем, – сказал Ной.
Федерико засмеялся, и за ним все остальные.
Мало-помалу, недоверчиво, восторженно, шестеро непохожих друг на друга молодых людей увлеклись беседой. Они говорили о том, кто как сюда добирался, и все согласились, что лучше, чем Вест-Сайдский хайвей, дороги не найти, и не важно, что Дилан с приятелями примчали в лимузинах с личными водителями, а Федерико с Ноем ехали тем же путем со скоростью 45 миль в час на своем раздолбанном «датсуне». Они в мельчайших деталях обсудили, с какими из присутствующих в клубе девиц стоит завязывать знакомство. Дилан облюбовал стайку негритянок в туфлях на шпильках; в руках у них были бокалы с ярко-зеленой жидкостью.
– Они какие-то особенные, – сказал он, – будто не черные, афроамериканки, но на самом деле черные, будто их папаша – какой-то африканский король.
Ной кашлянул.
Тут Дилан объявил, что на сегодня его задача – найти Ною девчонку.
– Как насчет той рыжеволосой, в ма-аханькой юбочке?
– Не пойдет, старина Дилан.
– Ну да, ну да, ты же у нас типа философ.
Федерико разразился хохотом и шлепнул Дилана ладонью о ладонь.
– Ну как, есть тут какие-нибудь философки с аппетитными задницами? – спросил он.
– Да, Ной, – поддержал азиатский парнишка, – признавайся, положил на кого-то глаз? – Он повернулся к Дилану: – Твой репетитор парень что надо. Мы ему железно найдем цыпочку.
Ной огляделся. Тут было несколько девушек, которые ему приглянулись: одна с длинными руками – она стояла возле туалета, ямка на ее шее влажно поблескивала; другая, стоя под красным полотнищем, выполняла плавные танцевальные движения. Но он не собирался посвящать своего ученика в собственные сексуальные предпочтения. Он подумал о том, что каким-то образом разрешение, которое он себе этой ночью дал, подразумевало, что он может пить с Диланом спиртное, но не обсуждать девушек.
– Ну не знаю, ребята, – сказал он, – да ни одна не нравится.
– Эй, Дилан, – сказал Федерико, – а где сейчас твоя сестра?
– Моя сестра? Вообще-то ей шестнадцать. Она дома.
– Да брось, Дилан, – сказал один аристократ, – ты же знаешь, она все время здесь толчется.
– Ну да, – подхватил второй, обращаясь к первому, – с тобой!
– Лучше бы этого не было, придурки, – помрачнел Дилан, – даже не говори мне, что ты ее трогал.
– Дилан, Дилан, – расшаркался аристократ, обдавая всех пивными парами, – разве ты не помнишь? Ты, наверное, тогда малость перебрал. Это она меня трогала.
Дилан нахмурился, но без особой злобы. Что бы ни произошло между аристократом и Таскани, это, похоже, было несколько месяцев назад, или, может, Дилан просто переусердствовал с транквилизаторами.
– Старик, – смеясь проговорил азиатский парнишка, – ей-богу, обрыдло это. Это ж у нас вроде как табу.
– Здорово, что ты защищаешь сестру, – сказал Федерико Дилану.
Смысл разговора все больше ускользал от Ноя. Он отвернулся и оглядел зал. Его слегка подташнивало; внезапно он возненавидел этот клуб. Повернувшись, он увидел, что диспозиция изменилась. Аристократы перебрались поближе к Федерико, а рядом с ним у барной стойки остался азиатский парнишка.
– Прямо надоело, – сказал паренек, – то, как они о Таскани.
– Да, я этого не перевариваю, – согласился Ной.
– Ты ведь ее учитель, да? Тебе, наверное, вообще дико слушать все это дерьмо.
Ной подумал. Это было бы вообще дико, решил он, если бы он перед этим не выпил полдюжины порции водки с тоником. Так что сейчас это просто раздражало – правда, больше, чем что бы то ни было еще.
– Ей правда нужна помощь, – продолжал азиатский парнишка, – видишь того мужика в деловом костюме? – Он указал на мужчину лет тридцати пяти, одну руку он держал на животе, а в другой сжимал незажженную сигарету. – Она с ним одно время встречалась. И ты, может, заметил, что она вроде как не ест? Проблема-то вся в том, что уж больно она хорошенькая.
– Что-что? – переспросил Ной, исподтишка выплевывая ледяной кубик обратно в водку.
Хорошенькая она очень. Если девчонка страшненькая – такой на Манхэттене легко живется. А классненькие, красоточки, они и до восемнадцати не Доживают – ломаются. Таскани ведь знает, как за ней все ухлестывают из-за того, что она красотка, вот и не ест. А когда приходит в такое вот место, тут все парни ей тащат водку и дурь, а все девки стервенеют и не хотят с ней разговаривать, оттого что она такая красотка, вот и приходится ей болтаться с такими мужиками. Все черт знает как перепуталось.
Ной кивнул. Он чувствовал, что он безответственная свинья, и потому, что сам несколько раз засматривался на Таскани, и потому, что так мало предпринял, чтобы ей помочь.
– А ты ее к чему готовишь? К СЭТу уже?
– Нет-нет, она просто хочет поменять школу.
– А, да, я забыл, из той ее поперли за то, что она послала какому-то парнишке свои фотки в голом виде, а потом у нее в комнате нашли что-то вроде сорока тысяч таблеток санакса. – Паренек уставился в стакан, пытаясь увидеть в стекле собственное отражение. Потом поднял руку и в порядке эксперимента покрутил продетый в бровь серебряный гвоздик.
Ной один здесь взрослый; только он и взрослый. Он посмотрел на приятелей Дилана: они смеялись и хлопали по спине Федерико. Вот такие, как они, и сбивают ее с толку. Манхэттен сбивает ее с толку. Мать не собирается ей помочь – придется это сделать Ною. Ной извинился и зашел в туалет – пописать в стальной ручей. С обеих сторон его толкали локтями хорошо одетые и ужасно спешащие парни. Он уставился в зеркало, проверил, в порядке ли волосы и одежда, но почти не видел себя. Все его мысли были о Таскани. У нее было богатство и роскошь, о которой остальной мир мог только мечтать, ей наверняка бы позавидовала любая американская школьница, и при всем при этом она едва держалась на плаву. У нее не было выхода. И какой выход мог предложить ей он? Он знал, что эгоистичен и что цель его – заработать побольше денег для себя и своей семьи. И что тут такого? Ему двадцать пять, его главная задача – продумать собственную жизнь. Но вот появилась Таскани, умная, сложная, исковерканная, желанная добыча для мужчин с миллионами долларов в кармане. Ему хотелось ей помочь, но он не доверял собственному импульсу. Все же он должен был что-то предпринять.
Ной встал и еще около часа перешучивался с парнями, но ушел рано. Он сказал Федерико, что возьмет такси и чтобы тот не беспокоился (не то чтобы он ожидал, что Федерико и впрямь будет беспокоиться). Он обошел девиц, толпящихся у барной стойки, вышел и, взяв такси, велел водителю ехать в Гарлем. Он сидел на скользком, обтянутом виниловой тканью сиденье, смотрел сквозь грязное стекло на размытые огни большого города, и в его затуманенном алкоголем мозгу постепенно вырисовывался план, как спасти Таскани.
