Уличный кот по имени Боб. Как человек и кот обрели надежду на улицах Лондона - Боуэн Джеймс (читать бесплатно полные книги TXT) 📗
— Умный кот, — улыбнулась мама, увидев ее в первый раз.
— Еще какой! — ответил я, светясь от гордости. — Не знаю, что бы со мной стало, если бы не Боб.
Я ни разу не пожалел о том, что приехал в Австралию. Здесь я наконец собрался с мыслями, оглянулся на свое прошлое и начал думать о том, чего хочу от будущего.
Какая-то часть меня страстно желала вернуться сюда насовсем. В Австралии жила моя семья. И здесь было куда больше людей, готовых помочь и поддержать. Но я ни на секунду не забывал о Бобе, которому без меня придется очень непросто. Как и мне без него. Поэтому я не задумывался о переезде всерьез. И в начале шестой недели моего австралийского отпуска я принялся готовиться к возвращению в Англию.
На этот раз я попрощался с мамой так как положено. Она проводила меня в аэропорт и махала рукой до тех пор, пока я шел к самолету. Я должен был лететь в Мельбурн, чтобы повидать крестных. Они сыграли немаловажную роль в моей жизни. Раньше эти люди владели крупнейшей частной телекоммуникационной компанией в стране, они открыли для Австралии радости общения при помощи пейджеров, поэтому в какой-то момент были очень богаты. В детстве мне нравилось бывать у них в поместье, я даже жил там некоторое время, когда мы с мамой совсем не ладили.
Крестные отреагировали на мою историю точно так же, как она: они были шокированы. Первым делом они предложили помочь мне деньгами и обещали найти работу в Австралии. Но я сразу сказал, что должен вернуться в Лондон.
Обратное путешествие вышло куда менее насыщенным событиями. А я не только чувствовал себя гораздо лучше и здоровее, но и выглядел значительно приличнее, судя по тому, что уже не привлекал внимание таможенников или сотрудников миграционного контроля. Отдохнувший, обновленный, я проспал большую часть дороги.
Мне не терпелось увидеть Боба, хотя я и переживал, что за шесть недель кот мог сильно измениться или вовсе меня забыть. Как оказалось, я зря волновался. Едва я переступил порог квартиры Бэлль, рыжий вскочил с дивана и помчался ко мне со всех ног, задрав хвост. Я привез ему подарки — несколько маленьких плюшевых кенгуру. Когда мы отправились домой, кот по своему обыкновению забрался ко мне на плечи. В тот же миг мы забыли о шести неделях разлуки. Снова мы с Бобом были одни против всего мира. Как будто я никуда не уезжал.
Глава 19
Начальник станции
Австралия помогла мне оправиться морально и физически. Вернувшись в Лондон, я чувствовал себя увереннее, чем когда-либо за последние годы, и смотрел в будущее с надеждой. Но, только воссоединившись с Бобом, я обрел душевное равновесие. Там, в Тасмании, мне казалось, что частичка меня осталась в Лондоне. Теперь же в моей душе воцарилась гармония.
В нашу жизнь вскоре вернулся прежний порядок; как и раньше, мы все делали вместе. Но хотя с тех пор, как я встретил рыжего под дверью в подъезде, прошло почти два года, он не уставал меня удивлять.
В Австралии я постоянно вспоминал Боба и все время повторял всем, какой умный и сообразительный кот мне достался. Держу пари, люди нередко смотрели на меня как на психа. «Кот не может быть умным», — наверное, думали они. Но через пару недель я понял, что умный — это еще слабо сказано!
Прожив два года в квартире, рыжий так и не сумел побороть неприязнь к лотку. Я купил для него несколько штук, но они уже много месяцев пылились в кухонном шкафу. Признаюсь, мне порядком надоело бегать с котом во двор и обратно каждый раз, когда ему хотелось облегчиться в кустах. Но за несколько месяцев до поездки в Австралию я заметил, что Боб просится на улицу уже не так часто.
Сначала я решил, что у кота проблемы со здоровьем, и отвел его к знакомым ветеринарам с Айлингтон-Грин. Они сказали, что с ним все в порядке, и объяснили, что, возможно, у Боба с возрастом просто поменялась скорость обмена веществ.
Но правда была куда прозаичнее — и куда веселее! Однажды утром, вскоре после возвращения из Австралии, я проснулся в шесть тридцать утра — для меня это очень рано. Мои биологические часы все никак не могли прийти в норму. Я вылез из кровати и, едва разлепив глаза, побрел в туалет. Дверь была приоткрыта, оттуда доносилось тихое журчание. «Странно», — сонно подумал я, решив, что кто-то пробрался в квартиру, чтобы воспользоваться нашими удобствами. Но когда я заглянул внутрь, то на мгновение потерял дар речи: на унитазе сидел мой кот собственной персоной.
Мне сразу вспомнился фильм «Знакомство с родителями», в котором мистер Джинкси, кот Роберта де Ниро, проделывал то же самое. Только теперь это происходило не на экране, а в моем собственном туалете. Бобу, видимо, тоже надоело постоянно бегать во двор. Поэтому, понаблюдав за мной, он понял, что нужно делать, и просто повторил мои действия.
Заметив, что за ним наблюдают, рыжий смерил меня одним из своих фирменных испепеляющих взглядов, в котором без труда читалось: «Чего уставился? Сижу на унитазе, что в этом такого?» Конечно же он был прав. И чего я так удивился? Знал же, что мой кот способен на многое!
Люди со станции «Энджел» заметили, что мы с Бобом куда-то пропали. Когда мы вернулись на участок, первую неделю местные постоянно подходили к нам, улыбались и говорили что-то вроде «О, вы снова здесь!» или «Я-то думал, вы выиграли в лотерею и больше работать не будете». Они были искренне рады нас видеть. Одна дама даже принесла открытку с надписью: «Мы по тебе скучали». Было здорово вернуться «домой».
К сожалению, не все вели себя столь дружелюбно. Как-то вечером я серьезно поругался с одной китаянкой. Я уже не раз замечал, что она неодобрительно смотрит на нас с Бобом. В тот раз она подошла ко мне и погрозила пальцем.
— Это неправильно, неправильно! — строго сказала она.
— Простите, что именно? — опешил я.
— Нормальные кошки так себя не ведут! — уверенно заявила китаянка. — Ваш слишком спокойный, вы его чем-то накачали. Вы даете коту наркотики.
Этого я никак не мог стерпеть. На самом деле эта китаянка была не первой, кто приставал ко мне с подобными замечаниями. Когда я еще играл на гитаре на Ковент-Гарден, к нам подошел мужчина профессорского вида и надменно заявил, что «все прекрасно видит».
— Я знаю, чем вы занимаетесь. Думаю, я даже знаю, что именно вы ему даете, чтобы он был таким тихим и послушным, — сказал он, явно очень довольный собой.
— И что же, сэр? — сначала я старался быть вежливым.
— Неужели вы думаете, что я вам скажу? Это даст вам преимущество, и вы поменяете лекарство, — сердито ответил он, так как, видимо, не ожидал от меня подобной реакции.
— Э, нет, раз вы меня обвинили, придется отвечать за свои слова, — не унимался я.
Мужчина сразу как-то сник и поспешил убраться, что было довольно мудро с его стороны, поскольку, продолжай он в том же духе, боюсь, я бы не сдержался и врезал ему. А теперь меня обвиняла китаянка. Я решил действовать по тому же принципу.
— Ну и что, по-вашему, я даю своему коту? — спросил я.
— He знаю… — она поджала губы, — но что-то да даете.
— Хорошо, если я накачиваю его наркотиками, то почему же он торчит тут целыми днями? Почему не сбежит при первой же возможности? Я же не могу пичкать его лекарствами при всех.
— Пффф! — фыркнула она, сердито размахивая руками и отворачиваясь. — Это неправильно, неправильно! — воскликнула она еще раз, прежде чем раствориться в толпе.
Хотя подобные эпизоды надолго портили мне настроение, я уже смирился с тем, что всегда найдутся люди, которые будут подозревать, что я плохо обращаюсь с Бобом, а еще те, кто просто не любит кошек или считает, что продавцу «Big Issue» следовало бы завести собаку. Через пару недель после встречи с китаянкой состоялся еще один неприятный разговор.
С первых дней нашей с рыжим совместной работы на Ковент-Гарден мне регулярно предлагали его продать. Люди подходили и спрашивали: «Сколько хочешь за кота?» Обычно я старался отшучиваться, но если они слишком настаивали, посылал по известному адресу.
