Возвращение домой (СИ) - Шахова Светлана (книги онлайн .TXT, .FB2) 📗
В Лериной плате высокий бледный мужчина собирал вещи. Кира увидела, как он убрал в рюкзак паричок с роскошными золотистыми волосами.
– Илон Владьна, а где Лера? – прошептала Ветка.
– Ох, девочки, – тихо вздохнула Илона Владьевна. – Ох, девочки… Веталина, спокойно! Иди быстренько приведи себя в порядок.
Ветка с покрасневшими глазами шмыгнула в туалет для персонала.
– А вот Дима! – звонко сказала Илона Владьевна, входя в «зал хорошего настроения», и сунула Кире прозрачный файл с кленовыми листьями. – Здравствуй, Дима!
– Добрый день, – вежливо поздоровался Дима. Тут он увидел Киру и заулыбался. – Привет, Кира! Здорово у тебя получилось!
В руке у него был Кирин рисунок – кленовая роща на холме, а сквозь осеннюю листву пробиваются солнечные лучи.
– А это у тебя что?
Кира протянула ему файл.
– Вот, собрала для тебя.
– Ух ты! – Дима порозовел от удовольствия и Кира впервые заметила на его лице веснушки, рассыпанные по щекам. – Супер! Спасииибо!!!
Он по разложил листья на столе, потом поднял один и посмотрел его на просвет. Приложил к нему ладонь, показал Кире.
– Видишь? Он как рука! Клёны машут нам листьями, как руками. Я думаю, – доверительно понизил он голос, – что это как бы руки природы… Или ангелов.
– Почему ангелов? – Кире вдруг стало тревожно.
– Не знаю, – Дима наклонил голову, примеряя к ладони следующий лист. – Может, потому, что они тоже сделаны из света…
Маленькая женщина с такой же россыпью веснушек на щеках, как у Димы, пристроилась в углу диванчика рядом с грустной Веткой. Рисуя, Кира слышала, как они там шепчутся.
– Лерочка, Господи, – тихо говорила женщина. – Ведь пошла уже на поправку… Нефробластома, говорят… Мы тоже уже что только не перепробовали. Вся надежда на микронож, на Святослава Игоревича…
Ветка что-то спросила.
– Да-да, очень хороший врач… Да, давайте выйдем в коридор… Конечно, конечно…
Когда Дима устал рисовать, Кира ещё несколько минут посидела одна над рисунками. Ветка опять куда-то делась. Вдруг в зал вошел высокий подросток лет четырнадцати с седыми вьющимися волосами.
– Привет, – сказала Кира незнакомцу. – Я Кира.
Парень мельком взглянул на неё и присел за стол.
– Свет и цвет, – сказал он, перекладывая Димины рисунки. – Огонь и вода. Зримое воплощение бога в нашем мире.
– Ты думаешь? – осторожно спросила Кира.
– Я не думаю, – веско сказал парень. – Я знаю.
Он сложил рисунки аккуратной стопкой, поднялся и вышел, так и не представившись.
Растерянная Кира вышла вслед за ним. Её такие мысли ещё не посещали. Огонь и вода – зримое воплощение бога, надо же… Мудрые мысли со множеством вложенных смыслов как побочный эффект раннего взросления? Вениамин Аркадьевич у себя на кафедре выдал бы целую лекцию по этому поводу.
– Хороший парень, – сказал знакомый голос у Киры за спиной. – Будет жить. Вторая стадия, обнаружили вовремя.
Обернувшись, Кира уткнулась взглядом в серебристую пластинку-бейдж на груди голубой докторской блузы.
«Горчаков Святослав Игоревич», – прочитала она. – «Врач-рентгенолог, микронож».
Кира подняла глаза. Перед ней стоял Гор, глаза его смеялись.
– Здрасьте, – пролепетала она. – Это… Вы здесь?..
– Здесь, здесь, – сказал Гор. – Вижу, что и вы здесь. Рад встрече.
Он протянул Кире руку и та нерешительно её пожала. Надо будет посмотреть в тырнете, что такое «микронож», машинально подумала она.
– А Дима? – спросила она. – Дима будет?..
Ей не хотелось продолжать вопрос, будто уже само слово «жить» могло сглазить маленького любителя клёнов, надорвать тонкую струнку, ещё привязывавшую его к этому миру.
– Дима… – серьёзно сказал Гор. – За Диму мы будем бороться.
– Киир, – кокетливо сказали из дальнего конца коридора. – Ты идёшь?
Вертихвостка Ветка сделала Гору ручкой. Он кивнул.
– До свидания, Святослав Игоревич, – сказала Кира.
Дверь Диминой палаты была приоткрыта. Дима спал, а рядом с кроватью стояла на коленях, упёршись лбом в сцепленные руки, маленькая женщина. Мама. Кира машинально прислушалась.
– Ангел божий, – говорила Димина мама, – прошу, оставь тело сына моего Дмитрия, покинь нас в благости твоей, позволь мальчику моему жить, умоляю тебя…
Почти оттолкнув ничего не понявшую Ветку, Кира влетела в лифт.
Этой ночью ей снился египетский бог Гор, с головой ястреба на мускулистом торсе. Он нёс людям огонь, но огонь был слишком горяч, он выжигал изнутри. Люди не справлялись с божественным пламенем, а над головами у них кричали и кричали хищные птицы…
Неделя пролетела быстро. Кира показала пропуск на входе, сделала все положенные процедуры с гелем и спреем, переоделась и подошла к лифту. Двери открылись и навстречу ей вышла Илона Владьевна.
– Здравствуй, Кира, – она огляделась. – А где Вета?
– Я думала, она уже здесь, – сказала Кира. – Звонила ей, абонент недоступен. Думала, телефон сел.
– Понятно. Идём, – Илона Владьевна приобняла её за плечи и повела обратно к раздевалке. – Ты не слышала, Веталина говорила с кем-то в отделении на какие-нибудь странные темы? Про ангелов, может?
– Нет, – честно сказала Кира. – Не слышала. А что?
– В общем, дело такое. Заведующая отделением пока временно отстранила вас с Веталиной от работы. Тут был один эксцесс, думают на неё. Забивает родителям головы разными идеями, эзотерика какая-то бестолковая. Неважно. Раз её нет, у тебя напарницы пока тоже нет. Я вызвала других девочек, они позанимаются с ребятами. Езжай домой, я позвоню, как что прояснится.
– П-подождите, – сказала Кира. – А Дима? Как Дима? А Святослав Игоревич?..
– Дима, к сожалению, сейчас в реанимации, – жёстко сказала Илона Владьевна. – Святослав Игоревич занят. Все, Кира, я позвоню.
Кира вышла за ограду онкоцентра и плюхнулась на ближайшую лавочку. Ветер сорвал с почти уже голых веток один из последних жёлтых листьев и уронил его Кире на колени.
Она уткнулась лицом в ладони и заплакала.
Конечно же, Илона Владьевна не позвонила.
…
– Ну ты, Степаха, даёшь! И так было понятно, что нас попрут оттуда. Зато я Диминой маме про ангелов рассказала. Вдруг это как-то помогло? А если не надо было про них говорить, чего тогда Гор этот сам на квартире про них трепался? – Ветка пихнула подругу в бок. – А?
На этот незамутнённый поток сознания Кире ответить было решительно нечем. Она пыталась звонить в онкоцентр, узнать, как Дима. Дежурная раздражённо отвечала, что информацию сообщают только близким родственникам. Илона Владьевна вообще не брала трубку – в чёрный список внесла, что ли?
Ветка тогда пропала почти на два месяца – смылась на море с каким-то своим новым ловеласом. Телефон отключила, «чтобы предки мозги не выедали». Сессию сдала кое-как, в последний момент, чуть из колледжа не попёрли. Сама Ветка не видела в ситуации ничего экстраординарного, у неё жизнь била ключом постоянно. В основном – по голове.
Январский снежок похрустывал под ногами. Был первый день занятий после новогодних праздников, когда ты уже привыкла сидеть дома, слушая переругивание родителей.
– Но мы ж волонтёрить с тобой не бросим, а? – бодро пыхтела Ветка. – Я тут ещё один вариант нашла. Никакой онкологии, никто не умирает, тишь да благодать!
– И где это? – недовольно спросила Кира. Конечно, она всё ещё дулась на Ветку, как тут не дуться на эту шлындру.
– Где-где! В пээнде! – сострила Ветка и немедленно захохотала.
Оказался никакой не «пээнде», а ПНИ. Отличие городского психоневродиспансера от интерната было в том, что в первом пытались лечить, а во втором жили те, кого лечить не собирались – как правило, люди с врождёнными нарушениями психики. Зато здесь всё было не в пример проще. И страшнее. ПНИ и сам был куда как проще и страшнее навороченного онкоцентра – спрятавшееся позади ипподрома на окраине обшарпанное здание в три этажа, укрытое вдобавок от любопытных глаз грязной кирпичной стеной. По верху стены тянулась ржавая колючая проволока.
