Паранджа страха - Шарифф Самия (читать книги полностью .txt) 📗
— Остановитесь, остановитесь! — просили девочки.
— Вы, двое, замолчите! — зло крикнула мать.
— Не плачьте, дорогие, успокойтесь. Это всего лишь волосы! Это не страшно! — приговаривала я.
Мать схватила меня за голову и крепко зажала ее руками, словно тисками. Я не могла даже пошевелиться, а только вращала глазами и плакала. Я слышала, как щелкают ножницы в руках отца, и видела, как один за другим падают на пол отрезанные локоны. Длинные черные волосы всегда были моей гордостью, я знала, как лучше расчесывать их, чтобы подчеркнуть свою привлекательность. Они были частью меня, моей личности и истории моей жизни.
Чем больше становилась куча волос на полу, тем ущербнее и униженнее я себя чувствовала. Девочки плакали, и я знала, как они понимали меня, мои чувства, потому что сами были маленькими женщинами.
Отложив ножницы, отец принялся сбривать остатки волос. Неловко обращаясь с бритвой, он несколько раз порезал мне голову под наш с девочками плач.
Когда с бритьем было покончено, я хотела подняться, но мать, удержав меня, вылила на голову коричневатую жидкость. Я решила, что меня подожгли. Боль была невыносимая, казалось, еще немного, и голова взорвется.
Я выла и качалась по полу, но родители не делали ничего, чтобы облегчить мои страдания. Уходя, мать удосужилась объяснить:
— Отныне ты не сможешь соблазнить ни единого мужчину. Ожог скоро заживет, об этом можешь не беспокоиться, но твои волосы не отрастут никогда.
Нора с Мелиссой дули на обожженную голову, чтобы облегчить мои страдания. * — Мама, у тебя вся голова красная, — с сочувствием проговорила Нора. — Мне так тебя жалко!
— Не обращай внимания. Главное, что мы вместе, все трое, — говорила я, хотя в душе чувствовала себя оскверненной.
Мои родители проделали со мной такое на глазах у детей! Я отказывалась верить в происходящее, в то, что они были способны на такую низость, на такую жестокость.
Хотелось убедить себя в том, что это просто ночной кошмар, который закончится, как только я проснусь, но жуткая боль не позволяла окунуться в мечты.
Ночью я спала очень плохо. Никак не удавалось выбрать положение, в котором голова не болела бы. Мелиссу, казалось, тоже мучили кошмары. Утром я проснулась от легкого прикосновения к моей голове. Мелисса протянула мне небольшую косынку, которую имела привычку носить на шее и которая оказалась в ее школьном рюкзаке.
— Спасибо, моя взрослая, — поблагодарила я ее позже. — Голова больше не болит, я чувствую себя лучше.
С помощью твой косынки я смогу спрятать свою уродливую лысину!
— Они все равно не победят нас, — добавила Нора.
— Нет, малышка! Не победят. Мы найдем способ бежать, обещаю. Прошло еще несколько суток. Мои родители продолжали унижать и избивать меня, приговаривая своим внучкам:
— Если хотите избавить вашу мать от страданий, потребуйте, чтобы она вернулась с вами к вашему отцу. В противном случае пощады не ждите.
А я без устали умоляла девочек быть терпеливыми, уверенная в том, что найду способ выбраться на волю.
Нора держалась прекрасно, чего не скажешь о Мелиссе: она скучала по сладостям, по школе, хотела побегать.
Чтобы ее развлечь, мы играли в игры: ходили друг за другом вокруг стола. Я выдумывала развлечения, но идей оставалось все меньше и меньше.
Многого нам не требовалось. Подышать свежим воздухом, полюбоваться небом в течение нескольких минут было достаточно, чтобы воспрянуть духом. Я восхищалась своими дочерьми. Чем дольше мы находились в заточении, тем прочнее становилась их решимость. Они поддерживали меня, не позволяли опустить руки и выбросить белый флаг перед родителями. Они были со мной заодно — мы были как пальцы одной руки.
Я часто вспоминала о Хусейне, который обещал не оставлять нас. Где он был все это время?
Побег на короткую дистанцию
Прошел месяц. Хорошенько обдумав пути к бегству, я наконец приняла решение. Надо действовать. О своем плане я рассказала девочкам.
Они слушали меня с раскрытыми от удивления ртами. Мелисса еще не пришла в себя от жестоких выходок, свидетелем которых она была, поэтому первой высказала опасения:
— Но, мама, мы сидим взаперти, за нами постоянно следят. Твои братья и Амир сильнее нас. Они не дадут нам уйти. Даже если мы сможем открыть двери, они сразу же схватят нас. Страшно подумать о последствиях.
Уверена, бабушка заставит нас дорого заплатить за попытку бежать.
На последней фразе ее голос задрожал, и она заплакала. Я нежно погладила ее по спине, стараясь успокоить, и посвятила ее в детали своего плана. — Ты совершенно права, моя дорогая. Поэтому мы воспользуемся моментом, когда бабушка останется одна в доме, и попросимся в туалет. Нужно собрать воедино все наши силы, чтобы выйти наконец из этой проклятой комнаты и бежать со всех ног. Что скажешь, Мелисса?
— Мне страшно, но я согласна. Я пойду за вами. Ты знаешь, я умею бегать очень быстро.
— А ты почему молчишь, Нора? Скажи, что ты думаешь?
— Меня поразила твоя уверенность, твои слова… Хотя, когда я тебя слушала, думала, что сбежать отсюда невозможно… — она замолчала, но через несколько секунд продолжила: — Так или иначе, но терять нам нечего.
Может, что-то и выйдет. Рассчитывайте на меня.
Сам факт принятия решения — любой ценой попытаться добыть свободу — придавал мне уверенности.
— Приготовь свой школьный ранец, Мелисса. И не забудь положить туда свой талисман — медвежонка. Он был твоим верным товарищем в неволе. Теперь надо обдумать каждую мелочь.
Возбужденность и волнение витали в воздухе. Казалось, их можно потрогать руками. Несколько раз прорепетировав побег, мы были готовы перейти к его осуществлению, хотя меня до сих пор одолевали сомнения.
Приближался момент истины, и я обратилась к детям:
— Держитесь возле меня и не отставайте ни на шаг.
Вид у нас был жалкий: грязные, в одежде, которую не меняли в течение месяца. К тому же я была лысая, а мое лицо, по словам девочек, напоминало лицо мертвеца.
К счастью, при мне была вуаль. Я закрыла лицо, и, встав с девочками перед дверью, постучала, крикнув, что хочу в туалет. Как только мать появилась в проеме, я изо всех сил толкнула ее и, схватив Мелиссу за руку, побежала.
Нора последовала за нами. Мать попыталась перехватить ее, но девочка вырвалась. Мы как на крыльях спустились по лестнице и выскочили на улицу. Солнечный свет ослепил нас, но мы бежали не останавливаясь, как беглые каторжники.
Мелисса стала замедлять шаг, потому что не чувствовала ног.
— Все в порядке, Мелисса. Это нормально. Наши ноги слабы, потому что мы долго ими не пользовались. Не переживай и беги. Надо уйти как можно дальше и как можно быстрее.
Люди на улице оглядывались на нас, словно мы были свалившимися с неба пришельцами. Но их взгляды ничего для нас не значили. Интересовало только одно — насколько увеличилось расстояние, отделявшее нас от «тюрьмы» и от кошмара, с нею связанного.
— Куда мы теперь? — на бегу спросила Нора.
— К Лейле. Только ей я могу довериться. Смелее, девочки. Все у нас получится.
С Лейлой, матерью одной из школьных подружек Мелиссы, я познакомилась в школе, и она сама предложила мне помощь в случае чего. Благодаря Всевышнему всегда найдутся великодушные люди, на которых можно положиться.
Она была моей последней надеждой. Мои родные ничего не знали о ней, а значит, у нее мы будем в безопасности. Только бы она была дома.
Я позвонила в дверь. Уф! Дверь открылась!
— Самия! Какая неожиданность! — воскликнула она, с трудом узнав нас. — Где вы были? Боже, откуда вы в таком виде?
— Расскажу позже. Это долгая история, Лейла. Позволь нам войти. Никто не должен нас видеть, — прошептала я, оглядываясь по сторонам. 206 ^ ^ Самия Шарифф Понимая, что дело серьезное, Лейла впустила нас.
— Присаживайтесь. Отдышитесь сначала. Мелисса, подойди ко мне, пожалуйста.
Мелисса была рада увидеть мать своей подруги. Чувство, что тебе рады, доставляло удовольствие.
