Святая Эвита - Мартинес Томас Элой (книга читать онлайн бесплатно без регистрации .TXT) 📗
— Наверно, вы ошибаетесь.
— Нет, — ответил высокий мужчина. — Разве вы не понимаете, что я иду прямо с пожара?
Это была случайность, скажет Полковник впоследствии, беседуя с Сифуэнтесом о той ночи. Действительность — не прямая линия, а система развилок. Мир — сплетение многих неизвестных. При безоблачном горизонте действительности ваши планы могут рассыпаться без всякого предупреждения или предчувствия. Их сокрушает природа, наслав сердечный приступ или удар молнии. Меня подвела случайность, скажет Полковник. При свете пожара я понял, что Покойной уже нельзя будет почивать в отдаленных комнатах дворца, между цистерн с водой. Да, то была случайность, но также тут могла быть ошибка с Парацельсовым трезубцем. Я неверно направил его оси, плохо рассчитал положение рукояти.
Он повел машину на тротуар, выставив в окошко дуло маузера, чтобы освободить проезд, и так дотянул до поперечной улицы. Вдали виднелась река. А что, если оставить тело в одном из ангаров гавани? — подумал он. Если бросить его в воду? Буэнос-Айрес — единственный в мире город, имеющий только три стороны света. Люди говорят о севере, западе, юге, но на востоке пустота: там ничто, вода. Он вспомнил, что на буссоли знак Покойной совпадал с норд-норд-остом. Да, в этих указаниях есть какой-то ключ к разгадке тайны. Он остановил машину. Прочитал листок, который у него лежал в бардачке. Зодиакальный знак Эвы Перон. «Телец: влажность побеждает сухость, земля побеждает огонь. Ось тела проходит через желудок. Музыкальная нота, соответствующая ее бессмертию, — ми. Палец, которым она указывает свое место, — указательный». В направлении реки, на восток, повторил он.
Он пересек ухабистые подступы станции Ретиро. В темном кузове машины Гандини солдаты пели. Недавно, когда Полковник в преддверии пожара уменьшил скорость, он услышал, что они стучат по кабине прикладами ружей. Два-три удара, а потом это странное пение без аккомпанемента.
Луна скрылась. Слева он различил ворота казармы военного флота. Дальше не поеду, сказал он себе. Тут будет ее место. Тут больше всего ее ненавидят.
Он попросил вызвать капитана, командовавшего гарнизоном.
— Он спит, — ответил начальник караула. — Недавно лег. У всех у нас был трудный день. Я не могу его будить.
— Сообщите, что я здесь, — приказал Полковник. — Я не двинусь с места, пока он не придет.
Ждал он долго. Небо было полно всевозможных знаков. Изредка сверкали падающие звезды, а иногда виднелись только верхушки снастей на судах. Небо было усталым зеркалом, отражавшим бедствия земли.
— Сейчас капитан придет, сейчас придет! — крикнул начальник караула.
Но капитан пришел еще не скоро, уже почти светало.
Полковник знал капитана. Звали его Реарте. Они учились вместе на курсах разведки. Это был знаток масонских лож и всяческих заговоров. У него была тетрадь с перечнем всех тайных обществ: куча имен и дат, неудавшихся планов и двойных агентов. Полковник не раз говорил, что если бы Реарте захотел, он мог бы на основе своих заметок написать неизвестную историю Аргентины, обратную сторону луны. Но захочет ли? Он всегда был человеком нелюдимым и не вполне надежным. Теперь, думая о нем, Полковник отметил, что Рауль Реарте и Эва Дуарте — это почти анаграммы.
Опять он услышал пение Гандини и солдат. Спросил их через стенку кабины, не хотят ли они пить. Никто не ответил, пение продолжалось. Опершись о баранку, Полковник задремал. Наконец он услышал скрип ворот казармы и увидел направлявшегося к нему капитана. Тот, видимо, только что принял ванну, волосы у него лоснились от фиксатуара. Он был в фуражке и в куртке и на ходу заправлял в брюки форменную сорочку. Полковник жестом дал понять, что хочет с ним поговорить наедине.
Они вместе вошли во двор. Посреди двора высилось одинокое чахлое дерево.
— В эту ночь, Реарте, у нас важная операция, — сказал Полковник. — Перевозим тело. Но оказалось, это не так просто. Один из пунктов подвел.
— Да, такое бывает, — сказал капитан, качая головой.
— В этом деле не должно было быть. Это случайность.
— Чем я могу помочь? Президент не желает, чтобы военно-морское ведомство вмешивалось в дела армии.
— У меня в грузовике находится фоб, — сказал Полковник. — Мне надо его оставить здесь. Всего на несколько часов. До полуночи.
Моряк снял фуражку, пригладил и без того гладко зачесанные волосы.
— Не могу, — сказал он. — Мне снесут голову.
— Прошу как о личном одолжении, — настаивал Полковник. Он ощущал в горле иссушающий страх, но старался, чтобы голос звучал спокойно, равнодушно. — Только вы и я. Больше никто не должен знать.
— Это невозможно, полковник. Я обязан известить начальство. Вы же знаете, как положено в этих делах.
— Возьмите гроб на какое-нибудь судно. Если он будет на судне, никому ничего не придется говорить.
— На судне? Вы меня удивляете, Моори. Вы сами не знаете, что говорите.
Полковник почесал затылок и пристально посмотрел на Реарте.
— Я не могу таскаться с этой штукой туда-сюда, — сказал он. — Если ее у меня отберут, нам всем каюк.
— Может, и так. Но никто у вас ее не отберет.
— Уж так-то не отберет! Все хотят ею завладеть. Это потрясающая штука. — Он понизил голос. — Это та женщина, Эва. Идемте, покажу.
— Не морочьте меня, Моори. Вы меня не убедите.
— Взгляните на нее. Вы же человек образованный. В жизни не забудете.
— То-то и оно. В жизни не забуду. Если эта женщина здесь, увезите ее. Она приносит несчастье.
Полковник попытался усмехнуться, но не смог.
— И вы тоже поверили этой сказке? Это же мы в разведке ее придумали! Какого черта она может приносить несчастье? Это мумия, покойница, такая же, как все прочие. Идемте. Вы же ничего не теряете.
Он открыл дверцы фургона и велел солдатам выйти. Моряк растерянно сделал несколько шагов. Все больше светало — кружила мошкара, шелестели листья, гремел дальний гром. Выходя за длинную ограду, у которой стоял грузовик, сержант Гандини споткнулся и закружился, как слепая птица.
— Мы слышали, что был пожар, мой полковник, — испуганно мигая, пролепетал он.
— Ничего не было. Ложная тревога.
— Что делать с солдатами?
— Уведите их метров на сто и ждите меня.
— Там внутри какой-то странный запах, мой полковник. Я уверен, что в ящике химикаты.
— Кто его знает, что там, — взрывчатка, спирты? Никаких указаний нет.
— Есть табличка с именем. Петрона, кажется, какая-то, — сказал Гандини, удаляясь. — И даты. Что-то старинное, прошлого века.
Запах был сладковатый, еле ощутимый. Полковник спохватился, как он раньше об этом не подумал: настоящее тело пахнет, а копии — нет. А впрочем, эка важность. Копии Эвиты уже никогда не окажутся вместе с ней.
— Реарте! — позвал он.
Моряк ответил сухим покашливанием. Он уже стоял в полутьме позади Полковника.
— Вы даже не представляете себе, что это такое, — говорил Полковник, неумело отвинчивая крышку гроба. Отвертка то и дело выскальзывала у него из рук, три гайки потерялись. — Вот она, — сказал он наконец.
Он откинул саван, прикрывавший лицо Покойной, и включил фонарь. Освещенная ярким лучом, Эвита была видна строго в профиль, плоская двухмерная фигура, разделенная светом пополам, как луна.
— Кто бы мог подумать. — Капитан смущенно снова пригладил себе волосы. — Вот она, эта Кобыла, что нам испортила жизнь. Какой кроткой кажется. Кобыла. Она самая.
— Какой вы видите ее сейчас, такой она останется навсегда, — хриплым, возбужденным голосом сказал Полковник. — Ей ничто не повредит: вода, негашеная известь, годы, землетрясения. Ничто. Поезд по ней проедет, она такой же останется.
Он опустил луч фонаря. На Эвите светились фосфоресцирующие блики. Из гроба поднимались розоватые испарения.
— Она точно приносит несчастье, сукина дочь, — повторил капитан. — Смотрите, что она сделала с вами. Вы на себя не похожи.
— Ничего она со мной не сделала, — огрызнулся Полковник. — Что это вам взбрело в голову? Она не может причинить зла никому.
