Бессмертные - Корда Майкл (бесплатные книги полный формат TXT) 📗

— Нужно будет обговорить кое-какие детали, — сухо ответил он. — Это ты обсудишь с Кении или Дэйвом.

Мне не очень понравилось это предложение, и я решил для себя, что нужно поскорее выбраться из этой петли.

Джек посмотрел на ровную, спокойную гладь воды в бассейне. В дверях дома появилась Джеки и помахала ему рукой. Он не ответил ей.

— Идем обедать, — сказал он. — Ты передашь мое предложение?

Я кивнул. Мне казалось, в этом нет ничего опасного.

Я видел, что Джека разрывали внутренние противоречия: с одной стороны, он хотел знать, кому и каким образом я передам его согласие на сделку; с другой стороны, он понимал, что лучше ему не знать этого. Джека всегда интересовали подробности, этого у него не отнимешь. Ничто не доставляло ему большего удовольствия, чем рассказы о всевозможных махинациях шпионов, преступников и прочих таинственных персонажей, о жизни которых мало что известно широкой публике. Но он четко понимал, когда не нужно задавать лишних вопросов.

Я ждал, но он ничего не сказал.

“Его отец может гордиться таким сыном”, — подумал я.

Мы обедали втроем. Холодная отчужденность в отношениях между Джеком и Джеки была столь явной, что я чувствовал себя неловко. Очевидно, в чем-то Джек вышел за рамки дозволенного.

Джеки спросила про Марию (она все еще находилась в Калифорнии). Весь обед она оживленно болтала со мной. Должен признаться, Джеки мне всегда нравилась. С ней приятно общаться: она обаятельная, обладает безупречным вкусом, умеет искусно поддержать разговор, не прочь немного пококетничать, а эти качества импонируют мужчинам любого возраста.

Мне кажется, Джек серьезно недооценивал твердость характера Джеки, когда решил жениться на ней. Его сестры и Этель зло подсмеивались над ее претенциозностью (когда она подчеркнула, что ее имя произносится “Жаклин”, они закричали: “Ну, конечно, рифмуется со словом “королева” [5]), но Джеки и ее сестра Ли не реагировали на подобные насмешки. Ведь их отец был одним из самых знаменитых (и очаровательных) донжуанов и пьяниц своего поколения, а их мать, Джанет, с таким искусством достигла высот социальной лестницы, что привела в восторг даже самого Джо Кеннеди, который, безусловно, мог по достоинству оценить ее способности. Девочки из семьи Бувье постигали жизнь в школе эмоциональных потрясений.

— Что новенького в Лос-Анджелесе, Дэйвид? — спросила она меня.

Я рассказал ей о приеме, устроенном Джошуа Логаном в доме Гёцов, описал наряд Марии на этом вечере (Джеки всегда это интересовало), сообщил ей последние подробности из жизни ее друзей, живущих на Западном побережье. Ее золовка Пэт год назад вышла замуж за Питера Лофорда. Джо Кеннеди не одобрял этот брак. Мало того, что его дочь выходит замуж за актера, возмущался он, так этот актер еще и англичанин .

Джеки поначалу благосклонно относилась к Лофорду, а тот изо всех сил старался угодить ей. Но когда она стала подозревать, что он устраивает Джеку свидания с молодыми актрисами, ее отношение резко переменилось. Однако он знакомил ее со многими уважаемыми деятелями кинобизнеса, а Джеки, как и любая женщина, не могла устоять против такого соблазна.

Я рассказал ей об инциденте между Мэрилин и президентом Сукарно (не упоминая, конечно, о том, что Сукарно попросил Джека дать ему телефоны нескольких актрис). Я знал, что ее это развеселит, и не ошибся. Она рассмеялась своим звенящим, как бы задыхающимся тихим смехом. Дочерям Кеннеди этот смех казался наигранным и притворным, но на меня он всегда действовал возбуждающе.

— Ты не находишь это смешным, дорогой? — спросила она Джека, потому что тот не смеялся. Возможно, в эту минуту он думал о предстоящем разговоре с Бобби.

— Всем известно, что дипломатия — это не ее удел, — сказал он раздраженно.

Джеки мило улыбнулась ему.

— О, Джек, дорогой, — воскликнула она, — ну зачем ты так! Мне казалось, она тебе нравится.

Она повернулась ко мне.

— Джек по крайней мере раза по два смотрел каждый фильм, где играет Мэрилин Монро, Дэйвид. Он просто без ума от нее. В следующий раз, когда будешь в Лос-Анджелесе, возьми у нее автограф для Джека. Он будет на седьмом небе … от счастья, не так ли, Джек?

Я слишком поздно понял, что Джеки, должно быть, каким-то образом узнала о романе Джека с Мэрилин, что мне не нужно было заводить этот разговор.

Джек бросил на нее гневный взгляд, губы вытянулись в упрямую складку; он не собирался принимать ее вызов, тем более в моем присутствии.

— Это было бы великолепно, — проговорил он сквозь зубы.

— Вот ты и попался, Дэйвид. Для тебя есть небольшое поручение. Может, ты найдешь способ познакомить с ней Джека?

Я кашлянул, чтобы скрыть неловкость.

— Думаю, это возможно, — ответил я, стараясь сохранять невозмутимый вид.

— Я в этом не сомневаюсь! — с яростью в голосе отрубила Джеки.

Воцарилось неловкое молчание. Нам принесли кофе. “Разумеется, Джеки сердится по праву, — подумал я, — но от этого ничего не изменится”. Она предприняла все возможное, чтобы заполучить Джека в мужья, хотя все вокруг — и отец Джека, и его однокашник и “придворный шут” Лем Биллингз, даже Роза Кеннеди и его высокопреосвященство архиепископ — кардинал Бостонский — предупреждали ее о пристрастии Джека к женщинам и о том, что он, как они тактично выражались, “слишком привык к холостяцкому образу жизни”, чтобы отказаться от него. Джеки это не отпугнуло. Напротив, эти предупреждения сделали Джека еще более привлекательным в ее глазах, и она решила во что бы то ни стало выйти за него замуж. Мне кажется, Джеки способна была полюбить только такого непредсказуемо опасного человека, каким был ее отец; надежный муж, который преданно любил бы только ее одну, был не в ее вкусе. Как-то она поведала Марии, что, будучи еще школьницей, всегда мечтала выйти замуж за “опытного” мужчину. Видит Бог, оба ее мужа были именно такими людьми.

Приняв решение стать женой Джека, она не увидела сочувствия со стороны семьи Кеннеди. Как я уже говорил, посла она уважала, но ненавидела Розу Кеннеди, которую она ехидно называла belle-mere [6] и часто очень точно и зло передразнивала, к явному неудовольствию Джека.

Я посмотрел на часы.

— Мне нужно идти, — произнес я.

— Возвращаешься в Нью-Йорк? — спросила Джеки. — Как бы мне хотелось тоже поехать туда, — она сделала многозначительную паузу, — и поразвлечься!

— Да, в Нью-Йорк. А завтра в Майами. У меня там дела.

— Лос-Анджелес, Нью-Йорк, Майами — у тебя нескучная жизнь, Дэйвид. Бываешь в таких интересных местах. Я тебе страшно завидую.

— Я езжу по делам, Джеки.

Она улыбнулась.

— Ну, конечно . Мужчины всегда так говорят, не правда ли, Джек?

Я вздохнул с облегчением, когда наконец сел в машину и поехал в аэропорт.

Много лет назад, в феврале, когда температура в Нью-Йорке не поднималась выше нуля целую неделю, я полетел в Майами погреться на солнышке. Делать там было нечего, и я неожиданно для себя самого купил дом в Ки-Бискейн.

Мария заметила, что это лишняя трата денег, так как мне не придется часто бывать там, и оказалась права. Но, поскольку среди клиентов моей фирмы была в то время Торговая палата Майами-Бич, я решил, что неплохо иметь свой дом в Майами.

Теперь у меня больше нет клиента в Майами-Бич, и я могу признаться, что не люблю Флориду, — Кап д'Антиб, например, мне нравится больше. Однако приятно все же погреться на солнышке или, лежа на спине в воде, смотреть в чистое голубое небо над кронами пальм, зная, что всего лишь в двух-трех часах лету отсюда, в Нью-Йорке, люди скользят и падают на льду.

Я вышел из воды, обтерся полотенцем и только потом заметил Реда Дорфмана. Он сидел у меня на веранде за столиком, где я обычно завтракаю. Его телохранитель — на этот раз по-настоящему крепкий парень, не то что Джек Руби, — прятался в тени бугенвиллеи. Дорфман был одет в костюм для игры в гольф.