Шоколад на крутом кипятке - Эскивель Лаура (читаемые книги читать онлайн бесплатно .TXT) 📗
А Тите пока некогда было отдыхать. Ее тело молило об этом, но, прежде чем позволить ему расслабиться, она во что бы то ни стало должна была покончить с соусом из орехов и пряностей. Так что вместо воспоминаний о былых событиях лучше было поскорее управиться со стряпней и уж тогда вполне заслуженно отдохнуть.
Когда все орехи очищены, их перетирают в ступе-метате вместе с сыром и сливками. Соль и белый перец добавляют по вкусу. Этим соусом поливают фаршированные перцы, которые затем украшаются зернами граната.
НАЧИНКА ДЛЯ ПЕРЦЕВ:
В небольшом количестве растительного масла жарят лук. Когда он подрумянится, к нему добавляют перемолотое мясо, тмин и немного сахара. После того как мясо немного поджарится, с ним вместе тушатся персики, яблоки, орехи, изюм, миндаль и нарубленный хитомате. Затем добавляют по вкусу соль и держат на огне, пока мясо немного не уварится.
Перцы-чиле по отдельности поджаривают и очищают от кожицы, после чего надрезают и удаляют из них семена и прожилки.
Тита с Ченчей, нагрузив перцами двадцать пять подносов, поставили их в холодное место. На следующий день нанятые слуги отнесли их к столу, и выглядели перцы как нельзя лучше.
Слуги обносили вином оживленно беседующих гостей. Прибытие на торжество Гертрудис привлекло всеобщее внимание.
Она приехала в двухдверном закрытом скоростном «форде» марки «Т», который только что начали выпускать. По выходе из автомобиля с нее чуть было не слетела огромная шляпа с широкими полями, украшенная страусовыми перьями. Ее платье с большими плечами выглядело вызывающе модным. Хуан не отстал от нее: на нем был элегантный костюм в обтяжку, шоферская фуражка и краги. Их старший сын превратился в скульптурно-стройного мулата. У него были тонкие черты лица. Темная кожа оттеняла голубизну глаз. Цвет кожи он унаследовал от деда, а глаза – от Матушки Елены. Они были точь-в-точь, как у нее. За ними шел сержант Тревиньо, который после завершения революции стал личным охранником Гертрудис. У входа на ранчо Николас и Росалио, оба в праздничных мексиканских костюмах, отбирали приглашения у все новых и новых гостей. Приглашения были на загляденье. Алекс и Эсперанса сами их изготовили. Бумага и черная тушь, которой были надписаны приглашения, золотая краска, окаймляющая конверты, сургучные печати – поистине им было чем гордиться. Все было изготовлено согласно традициям и с помощью домашних секретов семейства Де ла Гарса. Черную тушь специально делать не пришлось, она в избытке осталась со свадьбы Педро и Росауры. Конечно, тушь высохла, но в нее налили немного воды, и она залоснилась, как свежая. Для ее приготовления надо смешать восемь унций гуммиарабика, пять с половиной унций чернильных орешков, четыре унции железного купороса, две с половиной унции кампешевого дерева и пол-унции медного купороса. Для позолоты берут одну унцию аурипигмента и одну унцию тонко измельченного хрусталя. Эти порошки взбиваются в пяти или шести яичных белках, пока жидкость не станет похожей на воду. А для приготовления сургуча варят вместе фунт шеллака, полфунта бензоя, полфунта канифоли и фунт киновари. В растопленном виде смесь выливается на стол, заранее смазанный миндальным маслом, и, пока она не застыла, из нее лепят палочки либо бруски.
Эсперанса и Алекс долгими вечерами штудировали эти рецепты, они хотели, чтобы приглашения были уникальными, и своего добились. Каждое было произведением искусства, являясь своего рода образцом кустарного художественного производства, которое, к сожалению, стало выходить из моды, подобно длиннополым одеяниям, любовным письмам и вальсам. Но разве мог для Титы и Педро выйти из моды вальс «Юные очи»! Именно его по настоятельной просьбе Педро исполнял в эти минуты приглашенный на торжество оркестр. Под эти звуки они кружились, воплощая собой само изящество и красоту. Тита была обворожительна. Двадцать два года, пролетевшие со дня свадьбы Педро и Росауры, казалось, не тронули ее. В свои тридцать девять она была свежа и аппетитна, как свежесорванный с грядки огурчик.
Джон провожал танцующих взглядом, в котором сквозила нежность и безропотная покорность судьбе. Педро то и дело касался щекой щеки Титы, которая ощущала спиной невероятно жаркую ладонь Педро.
– Ты помнишь, когда впервые мы услышали эту вещь?
– Как я могу забыть!
– В ту ночь я не заснул, все думал, как я попрошу твоей руки. И не знал, что через двадцать два года снова спрошу тебя, хочешь ли ты быть моей женой.
– Ты это серьезно?
– Серьезнее, чем ты думаешь. Я не хочу умереть прежде, чем ты станешь ею. Всю жизнь сплю и вижу, как я вхожу с тобой в храм, затопленный белыми цветами, и ты среди них самый красивый цветок.
– И на мне белое платье?
– Конечно! Как пожелаешь. Знаешь, и, если уж мы поженимся, я непременно хочу иметь от тебя ребенка. Нам еще не поздно, разве не так? Эсперанса нас покидает, кто-то ведь должен ее заменить?
Тита не могла ему ответить. Ком в горле помешал ей сделать это. По щекам ее покатились слезы. Первые в ее жизни слезы радости.
– И знай, ты не переубедишь меня. Мне все равно, что обо мне подумает моя дочь. Или еще кто-нибудь. Мы прожили долгие годы, опасаясь чужой молвы, но с этой ночи никто не сможет меня с тобой разлучить.
По правде говоря, после всего, что выпало на ее долю, Тите тоже было совершенно безразлично, что подумают люди, если им станут известны ее с Педро любовные отношения.
Двадцать долгих лет она оставалась верной соглашению, которое они оба заключили с Росаурой, – теперь с нее хватит! Соглашение состояло в том, что Педро и Тита обещают быть крайне осторожными при своих встречах и держать ото всех в тайне свои интимные отношения, поскольку для Росауры жизненно необходимо поддерживать видимость счастливого семейного очага, где ее дочь растет в атмосфере священных семейных традиций, благодаря которым, по мнению Росауры, только и можно надеяться, что Эсперанса вырастет совестливой женщиной. Для сторонних глаз они останутся самой нормальной семьей. Ради этого Тита воздержится от того, чтобы иметь незаконнорожденных детей. Взамен Росаура согласна, чтобы Тита совместно с ней опекала Эсперансу, но только Тита будет заниматься ее питанием, а Росаура – воспитанием.
Со своей стороны Росаура обязалась жить с ними в мире, избегая сцен ревности и попреков.
В основном они держались уговора – кроме всего, что касалось воспитания Эсперансы. Тита была совершенно не согласна с тем, как Росаура намеревается устроить жизнь дочери. Поэтому, хотя это и не входило, согласно, уговору, в круг ее обязанностей, она использовала каждый момент, когда Эсперанса была рядом, чтобы открывать девочке глаза на вещи, о которых у ее матери было превратное представление. А таких моментов было предостаточно, так как кухня была излюбленным местом Эсперансы, а Тита – ее лучшей наперсницей и подругой.
Именно в один из таких вечеров, когда они коротали время за беседой на кухне, Тита узнала, что сын Джона Брауна – Алекс ухаживает за Эсперансой. Тита первая догадалась, чем кончится дело. По прошествии многих лет Алекс снова увидел Эсперансу во время праздника на подготовительных курсах, где та училась. Алекс успешно заканчивал медицинский факультет. Их сразу потянуло друг к другу. Когда Тита услышала от Эсперансы, что от взгляда Алекса той показалось, будто она пирожок, попавший в кипящее масло, она поняла, что не миновать Алексу и Эсперансе совместной жизни.
Росаура делала все, чтобы помешать этому. С самого начала она открыто и решительно этому воспротивилась. Педро и Тита вступились за Эсперансу, и между ними началась настоящая война не на жизнь, а на смерть. Теперь Росаура открыто кричала о своих правах – Педро и Тита нарушили соглашение, а это нечестно!
Не в первый раз Эсперанса становилась яблоком раздора. Сначала распри возникли по поводу того, что Росаура всячески отваживала дочь от посещения школы, считая занятия пустой тратой времени: если единственная миссия Эсперансы всю жизнь ухаживать за матерью, то и ни к чему ей широкие познания, предпочтительней занятия музыкой, пением и танцами. Знакомство с этими искусствами пригодится ей гораздо больше. Во-первых, музыкой, пением и танцами она поможет Росауре на старости лет коротать вечера, а во-вторых, сделает участие Эсперансы в местных праздниках особенно заметным. Подобным образом она привлечет к себе всеобщее внимание и будет благосклонно принята в высшем обществе. Огромных усилий стоило им после долгих разговоров убедить Росауру, что помимо пения, танцев и занятий на фортепьяно для Эсперансы не менее важно поддерживать интересную беседу с теми, кто к ней подойдет, а для этого посещать школу крайне необходимо. Росаура, скрепя сердце и скрежеща зубами от досады, согласилась пускать девочку в школу, допуская, что получение навыков интересной и приятной беседы позволит дочери еще лучше общаться со сливками общества. Только тогда они смогли определить Эсперансу в самую лучшую школу, где она с удовольствием оттачивала свои знания. Лепта Титы в ее образование была не менее значительной: тайны жизни и любви через посредство кухни.
