Вероника - Знаменская Алина (читаем книги онлайн бесплатно .TXT) 📗
Наконец Игорь справился со слезами и повернул к ней злое лицо.
— Это мой ребенок! — прошипел он. — Не только твой, но и мой! И ты не имеешь права сама решать — жить ему или нет! Что бы ни случилось! Поняла?
— Поняла.
Он схватил ее за руку и потащил за собой.
— Мы сегодня же уезжаем. Сейчас ты соберешь вещи, а я вызову такси. И больше я ничего слышать не хочу.
Игорь злился на себя за то, что позволил ей увидеть свою слабость. Злился на нее за то, что она равнодушная и холодная, как Снежная королева, а его угораздило полюбить такую. Теперь от этого никуда не денешься, остается только мучиться и ждать, ждать и мучиться…
Глава 13
Девочка, родившаяся гораздо раньше срока, была помещена «под колпак». Нику вскоре выписали, а дочка еще месяц «дозревала» на четвертом этаже каменного здания, и само ее существование казалось почти нереальным. Выдуманным.
Ника вернулась в институт, сразу нырнула в сессию. Домой добиралась вымотанная и сразу падала.
Свекровь ходила смирная и предупредительная. Ее неприятности закончились вскоре после возвращения невестки. Теперь Елена Игоревна лично разговаривала по телефону с Ингой, подолгу обсуждала с той состояние внучки и дела молодых. Нику потом она извещала самым сладким голосом:
— Тебе привет от сестры.
Ника в ответ не издавала ни звука. Но все же в тот день, когда забирали из роддома крошечную Юльку, Елена Игоревна посчитала своим долгом пригласить Ингу с мужем в гости. Те явились в компании огромного плюшевого медведя.
— Ника! — вскричала свекровь, старательно изображая бурную радость. — Кто к нам пришел!
Инга влетела в комнату, не обращая внимания на насупленный вид сестры. Гостья расцеловала молодую хозяйку, которая не выказывала ни грамма радушия.
Все суетились, громко говорили, Игорь гордо вынес красненькую хлипкую Юльку, возле которой моментально организовалось грандиозное сюсюканье. Коля протянул Нике медведя, и та неловко приняла его, скользнув взглядом по бритой щеке бывшего возлюбленного., — А я где-то читал, что такие крохи умеют плавать, — громко заговорил Коля, обращаясь к Игорю.
Тот поддержал тему, рассказывая что-то о системе Никитиных. Елена Игоревна бросилась накрывать на стол, а Инга решительно подступила к сестре со стопкой фотографий своей Зои. Инга все замечала. Как часто сестра поднимает голову от снимков и следит глазами за Колей, благо тот находится рядом с Игорем и выглядит все довольно прилично. Перехватывая очередной взгляд сестры, брошенный на Колю, Инга вдруг почувствовала, как внутри ее что-то загорается. Она словно опьянела от ситуации. Ей захотелось куролесить, шалить. И едва они уселись за стол и Игорь разлил по бокалам шампанское, Инга стала трогать под скатертью Колино бедро — водить по нему пальцем туда-сюда. Он покраснел как мальчишка. А Ника, вероятно, отнесла эту деталь на свой счет и нахмурилась. Она только и умеет, что прятать любовь за своей хмуростью. Дура. Вернувшись домой, Инга набросилась на мужа еще в прихожей. Все происходило совсем как тогда, в детском саду. Как после длительного воздержания.
С того дня Инга и Коля стали бывать у Мироновых не реже двух раз в месяц. Частенько брали с собой Зою, которая на фоне синюшной недоношенной Юльки смотрелась еще более пухлой, белой и симпатичной. Инга великодушно не замечала холодности сестры, бросалась к той с поцелуями. Вынимала из сумочки очередную красивенькую погремушку, которые в то время являлись неимоверным дефицитом, и даже в «Детском мире» продавались лишь казенно-бледные пародии на эту забаву младенцев. Но Инга умела «достать». Пакет с детским питанием перекочевывал из рук Коли в руки Игоря, начиналась приятная для Инги суета.
И во всей этой суете Инга успевала подмечать тайные взгляды сестры, бросаемые на Колю. Тогда словно невидимый Карабас поворачивал в Инге потайной ключик — в глазах вспыхивали огни, кровь начинала бурлить, как газировка в стакане, и в нужных местах становилось горячо. Почему мучения сестры так возбуждали, Ингу, собственно, не интересовало. Важен результат. Застывшие было отношения с мужем оживали, получали прилив энергии. Славные были минуты! Инга хитро посматривала на мужа еще в прихожей у Мироновых, когда одевались. В такси (а домой они непременно отправлялись в такси) она прижималась к Коле, подставляя шею под его поцелуи, и потом проносящиеся огни пьянили ее, воспроизводя в памяти Никины безумные взгляды.
Они завозили дочку маме, а сами бежали домой, где набрасывались друг на друга как после долгой разлуки. Остроты ощущений хватало ровно на неделю, а затем они куда-то потихоньку исчезали, и этот факт повергал Ингу в растерянность, злил. И еще злило то, что Колю все как будто устраивает. Злость выливалась в придирки, придирки — в скандалы. И только новая поездка к Мироновым давала желаемый результат. Так продолжалось около двух лет, пока не случилось непредвиденное.
Оксана Юрьевна собиралась к дочери в приподнятом настроении — удалось достать для внучки синенькие китайские босоножки. Босоножки были просто прелесть — с тонкими кожаными ремешками, на кнопочках. Внучку Оксана Юрьевна обожала и баловала как могла. Зоя была вылитая Инга в детстве.
Держа коробочку, перевязанную бантиком, прямо перед собой, Оксана Юрьевна позвонила. Дверь открыла Инга, хмурая, как дождливое утро.
— А где моя заинька? — поинтересовалась Оксана Юрьевна.
— Коля повез ее в зоопарк.
— А ты что же с ними не поехала?
— Еще чего! На полуголодных зверей смотреть?
Спасибо.
— Что-то случилось? — догадалась Оксана Юрьевна. — Поссорились?
— С чего ты взяла? — деланно рассмеялась Инга. — С ним даже ссориться неинтересно. Всегда одно и то же. Он для всех хочет быть хорошим, только не для жены!
Оксана поняла, что ее опасения подтвердились — у дочери не все гладко в семейной жизни.
— Ингуля, в семье нужно уметь быть дипломатом, — мягко заговорила мать, но Инга вскипела, не дослушав.
— Ой, мам, только не начинай! Вот пусть он и будет дипломатом, почему всегда я должна?
— Что на этот раз?
— Приезжает, видите ли, его друг детства Антон.
Покорять Москву. И, как ты догадалась, Коля с распростертыми объятиями приглашает его жить к нам, поскольку тому негде остановиться.
— Понимаю.
— Нет, ты не понимаешь, мам! — вскипела Инга. — Он сначала его пригласил, а уж потом поставил в известность меня! А нужны мне его провинциальные дружки, а хочу ли я…
Инга завелась, и Оксане Юрьевне невольно передались ее нервность и раздражение.
— И надолго этот приятель.., к вам?
— Николай сказал: на недельку. Как устроится, мол.
Но ты же знаешь, их только впусти…
Оксана Юрьевна покачала головой. Дочку она прекрасно понимала. Эти провинциальные родственники, положа руку на сердце, радовали мало. Их набеги совершались независимо от расположенности к ним хозяев, всегда неожиданно. Они заполняли комнаты своими сумками, требовали внимания, просили сводить их туда и сюда, что при ритме московской жизни выбивало хозяев из привычной колеи всерьез и надолго. Да что там говорить!
— Я тебя прекрасно понимаю, — осторожно поддержала Оксана Юрьевна. — Но зачем так расстраиваться? Неделя пройдет в конце концов, зачем заранее так убиваться? Развейся. Кстати, ты, кажется, давно не была у Ники, так съезди.
— Не хочу! — угрюмо бросила Инга и отправилась на кухню.
Оксана Юрьевна задумчиво проводила дочь глазами. Дорого бы, она отдала за то, чтобы понимать свою дочь.
Инга поставила кастрюлю с борщом на газ.
— Мой руки, мам, обедать будем! — крикнула она как будто бы бодрым голосом. Нет, никто ее не понимает. Не могла же она рассказать матери, что теперь все изменилось? Теперь, когда Мироновы разъехались, объединив сначала квартиру Елены Игоревны и доставшуюся все же им от соседки-старухи и обменяв их на две двухкомнатные в разных районах, они разрушили ту непростую атмосферу, что так долго подпитывала Ингу. Ника, переехав на новое место, повела себя хозяйкой и однозначно дала понять, что в ее дружбе не нуждается.
