Колыбельная для Волчонка - Знаменская Алина (смотреть онлайн бесплатно книга .TXT) 📗
Глава 14
Все получилось примерно так, как и было задумано. И все же не так. Лучше. У Ирины просто дух захватило, когда она шагнула в это темно-синее пространство с изображением звезд и пупырчатых круглых планет. Причем планеты были изображены так, что создавалась иллюзия их свечения. Звезды же на самом деле мерцали, поскольку были не нарисованы, а подвешены к потолку и от малейшего движения воздуха принимались тихонько покачиваться. Пол, замаскированный под лунный грунт, добавлял в общую атмосферу свою изюминку.
— Ну что ж… Не придерешься, — лаконично подытожила свой осмотр хозяйка.
Дизайнер чуть повел уголком губ.
— Ирина Алексеевна, а можно я свою девушку приведу на автоматах поиграть?
— Можно. Конечно, можно, о чем речь.
Ирина перешла в главный зал и села за стол. У перил с двух сторон стояли высокие пальмы. Сергей все-таки откопал где-то точно такую же и привез в кафе. Смотрятся они и правда неплохо. Эдакие экзотические странники у входа в страну чудес. К обеду должен подъехать Лева с ребятами, поработать в подвале, а у нее, как назло, все утро боли в боку. Вот опять. Так схватило, что пошевелиться нельзя. Даже дышать больно. Ирина постаралась расслабиться, дышать как можно ровнее. Вроде получше. Со стороны магазина послышалась какая-то возня, и показалась Машкина спина. Мария тащила коробку с занавесками. Они же договорились повесить занавески в готовом зале! Совсем вылетело из головы!
— Ставь утюг, — отдуваясь, распорядилась Мария. Ирина попыталась встать, и тут же режущая боль посадила ее на место.
— Кажется, я сегодня не работник.
— Что у тебя? Сердце?
— Бок что-то. С самого утра. Отпустит и опять схватит. Никогда так не было.
— Наверное, что-нибудь тяжелое подняла? Сколько раз я тебе говорила: не хватайся за все сама. Меня зови, Ивана. Ты же думаешь, что ты двужильная!
Ирина поморщилась:
— Ничего я не поднимала. Сейчас пройдет. Вот анальгин выпью…
Но и через час, когда Мария уже перегладила синие атласные занавески и разложила по всему залу на столах, боль не проходила. Она прочно обосновалась в боку и не давала сделать ни одного лишнего движения.
Машкино терпение иссякло.
— Ну вот что: я вызываю «скорую»! Вдруг у тебя что-нибудь серьезное?
— И не вздумай! Пускай лучше Юра меня домой отвезет — я отлежусь, грелку приложу.
Машка подбоченилась и встала напротив Ирины.
— Это не дело. Ты дома-то двинуться сможешь? А если тебе хуже будет? Брось, я вызываю.
— Маш, не надо, а? — От боли Ирина потеряла способность сопротивляться. Мария была непреклонна и уже набирала номер «Скорой».
Бригада приехала довольно быстро и без лишних разговоров приказала собираться в больницу.
— Но у меня сын в садике! — ужаснулась Ирина.
— Мы его заберем, — заверила Мария, помогая подруге надеть плащ.
…Операцию делали вечером. Ирина очнулась после наркоза, оглядела непонимающим взглядом палату с пятью железными койками, отметила краем сознания, что, кроме нее, в палате лежат еще двое, и снова провалилась в вязкий неестественный сон.
Утром стали знакомиться. Массивная женщина в годах, Татьяна Борисовна, была бухгалтером из магазина. Лежала с почками. Другой соседкой оказалась шестнадцатилетняя девочка Юлька. Ей тоже, как и Ирине, удалили аппендицит. Но Юлька передвигалась довольно резво и целый день торчала в коридоре, заигрывая с побитыми мальчиками из травматологии.
В больнице, как в подъезде, обживаешься быстро. Случайные люди вскоре становятся приятелями и за день узнают друг о друге больше, чем соседи по лестничной клетке, живущие рядом годами.
К вечеру Ирина уже знала, как зовут Юлькиных маму и сестру, а в придачу кошку и собаку. А также сколько внуков у Татьяны Борисовны и какие у каждого внука повадки и пристрастия. О себе Ирина старалась особо не распространяться. Вставать ей пока не разрешали, и за ней с рвением взялась ухаживать шустрая Юлька. Жить можно. Вот только мысли о сыне не давали покоя. Мальчик должен некоторое время, пусть недолго, жить у чужих. Для четырехлетнего ребенка это время может показаться вечностью. Не нужно было забирать его…
Только завидев в дверях Машкину деловую физиономию, Ирина немного оживилась. Мария впорхнула в палату и одарила всех своей щедрой улыбкой.
— Ну как ты?
— Жива. Впервые в жизни побывала под наркозом.
— И как ощущения?
—Кайф.
Машка выложила на тумбочку Иринин халат, полотенце, ночную сорочку, мыло, расческу.
— Молодчина, Маш. Что бы я без тебя делала… Как там Антошка? Не капризничал? С Танюшкой не дрался?
Машка отвела глаза и покосилась на Татьяну Борисовну. Юльки в палате не было. От Ирины не ускользнуло некоторое Машкино замешательство. Что-то темнит Мария…
— Видишь ли, Ир… — Машка начала рыться в сумке, что-то старательно там перекладывая. — Антошка не у нас ночевал. Он остался дома… Он…
Ирину горячей волной окатило. Потом холодной. Потом опять горячей. Что она несет? Как это — дома? Она что, рехнулась? Ребенка одного оставила?
— Мария… — Больше Ирина ничего выговорить не смогла. В горле пересохло.
— Ир, ты меня не поняла. Его забрал Сергей. Я в садик прихожу, а он там. Ну, мы детей забрали, поехали к тебе, мне же нужно было вещи твои забрать. А у Танюшки температура тридцать девять, врач мне в садике сказала: ангина у нее. Ну и Сергей говорит: «Антошку я вам, Маша, не отдам — он может от Тани заразиться…»
Мария еще что-то сбивчиво бормотала, но Ирина уже не слышала. Опять он! Все против нее! Он уже ведет себя как хозяин! Теперь он будет хозяйничать в квартире… Боже, а как он справится с ребенком? Ведь он и понятия не имеет, как обращаться с детьми!
Маша снова осторожно покосилась на Татьяну Борисовну — та собиралась на уколы. Едва за Ирининой соседкой закрылась дверь, Мария затарахтела как пулемет, без остановки:
— Ты бы хоть меня предупредила! Я оказалась в дурацком положении! Он меня на кухню позвал и объявил, что он — Антошкин отец. Я чуть не кувырнулась с табуретки! Говорит: раз мать в больнице, то он за сына отвечает, и все в этом роде. Я прямо растерялась. Нет, я обалдела просто. Потом до меня дошло: а они ведь и правда похожи! Я все думала: кого мне этот Сергей напоминает? Оказывается, Антошку!
Тут Мария совершила непоправимую ошибку: она разулыбалась. Расцвела в улыбке до ушей. Ирину эта неуместная улыбка окончательно вывела из себя. Добила.
Ну надо же — всех очаровал! Даже Машка, ее преданная Машка, на его стороне!
— И чему ты радуешься? — хмуро буркнула Ирина, исподлобья созерцая сияющую физиономию подруги.
— За тебя радуюсь, — растерялась Машка. — Он так красиво за тобой ухаживает. И к тому же Антошке родной. А это большое дело. Неужели он тебе не нравится, Ир? Не поверю!
Нет, Ирина, конечно же, понимала, что, в сущности, Мария не виновата. Не отнимать же ребенка силой9 Да и ситуация, мягко скажем, нестандартная. Все она понимала. Но злилась на подругу изо всех сил. Если бы Мария Хотя бы расстроилась из-за этой истории, посочувствовала подруге, возмутилась бы, наконец! Так нет! Она, видите ли, рада! Она довольна! Это уж чересчур1 Ирина стиснула зубы и отвернулась к окну.
Мария поняла, что придется оправдываться.
— Ир, ну Ир… — примирительно протянула она. — Сергей сначала хотел Антошку к себе забрать. Ну, к себе домой. Но я не дала! Я говорю: садик у нас во дворе, нечего ребенка через весь город таскать. Я правильно сказала, Ир? Я ему твой ключ отдала, все показала, где у тебя что. Наш телефон дала, чтобы в случае чего — звонил. Ир, ты чё молчишь? Может, я зря ему ключ дала?
Ирина с трудом водрузила на лицо усталую улыбку.
— Нет, Маш, все нормально. В палату вернулась Юлька с журналом в руках и завалилась на постель читать.
— Ты иди, Маш. У тебя ребенок болеет, а ты тут торчишь. Спасибо тебе. Как Танюшка?
— Температура. Гланды опять надулись. Замучила нас эта ангина.