Меняя лица - Хармон Эми (читаемые книги читать txt) 📗
* * *
В спортзале пахло потом, хлоркой и воспоминаниями. Хорошими воспоминаниями. Два длинных каната висели по углам — на них он взбирался тысячу раз. На полу лежали маты — толстые резиновые полотна с кругами, отметками внутренней зоны, и линиями, с которых начинался бой. Мистер Шин подметал их, как делал, должно быть, больше тысячи раз — за свою-то тридцатилетнюю карьеру.
— Здравствуете, тренер, — тихо сказал Эмброуз, вспоминая, сколько раз отказывал тренеру после того, как вернулся домой.
Погруженный в свои мысли и не ждавший гостей, мистер Шин удивленно поднял голову.
— Эмброуз! — Его лицо засветилось такой искренней радостью, что Эмброуз жадно сглотнул. Зачем было так долго отворачиваться от своего старого тренера?
Майк Шин прекратил подметать и оперся на метлу.
— Как поживаешь, солдат?
Эмброуз поморщился. Вина и скорбь, как тяжелые цепи, сопровождали это слово. Его гордость за служение родине была стерта потерей друзей и виной, которую он чувствовал за их смерть. Пусть герои носят этот титул. Он этого недостоин.
От Майка не ускользнули эмоции гостя — он прищурился. Сердце тренера дрогнуло. Эмброуз Янг — феномен, настоящий монстр спорта. Любой тренер мечтал взять его в свою сборную. Не потому, что его победы могли принести славу, а потому, что воспитание будущей легенды захватывало и вдохновляло. Возможно, Эмброуз снова мог стать звездой. Но, глядя на него, мнущегося у дверей, Майк Шин начал в этом сомневаться.
Тренер увидел иронию в том, что Эмброуз лишился волос. Обычно он все схватывал на лету и выполнял все требования тренера, но стричься отказался наотрез. Он пообещал мистеру Шину убирать волосы в хвост на время тренировок и на соревнованиях. Тренер пошел на это при условии, что Эмброуз станет для всех примером в остальном. Если другие ребята начнут отпускать волосы, халтурить на тренировках или неуважительно относиться к команде, Янг будет лично за это отвечать — и подстрижется. Эмброуз выполнил свою часть уговора. Он стал капитаном. В дни соревнований он приходил в школу в парадных брюках и белой рубашке с галстуком и настаивал, чтобы другие парни одевались так же. Он всегда первым приходил на тренировку, а уходил с нее последним, работал лучше всех и уверенно вел команду. Мистер Шин всегда считал эту сделку лучшей в своей жизни.
Теперь Эмброуз был лысым. Вместе с волосами пропала его целеустремленность и уверенность в себе. Единственным зрячим глазом он нервно озирался по сторонам. Тренер невольно подумал, бывает ли такая вещь, как второй шанс. Телом Эмброуз мог быть все так же силен, но вот духом…
Эмброуз подошел к тренеру, сжимая в руках форму и чувствуя себя самозванцем, хотя любил это место больше всего на свете.
— Я говорил с Бейли. Он сказал, что вы будете здесь.
— Да? Ну что ж, так и есть. Хочешь потренироваться? Тряхнуть стариной? — Майк Шин задержал дыхание.
Эмброуз кивнул. Один раз. И тренер с облегчением выдохнул.
— Хорошо. Давай немножко разомнемся.
* * *
— Можешь записаться на балет или какую-нибудь гимнастику, — предложил мистер Шин, когда Эмброуз в десятый раз потерял равновесие и рухнул на мат. — Мы советовали это многим футболистам со слабым вестибулярным аппаратом. Но ты, пожалуй, будешь смотреться слишком странно в пачке среди маленьких девочек — они решат, что хореограф ставит с ними «Красавицу и Чудовище».
Эмброуз опешил от этих слов. Тренер не стеснялся называть вещи своими именами. Бейли такой же.
— Ты снова научишься держать равновесие, если продолжишь тренировки. Включится мышечная память. Твое тело знает, что делать, — уверял тренер. — Ты просто сомневаешься в себе. Черт возьми, да заткни ватой второе ухо и проверь, не легче ли тебе будет бороться, совсем ничего не слыша.
На следующий вечер Эмброуз последовал его совету. Полное отсутствие слуха немного исправило положение. То, что он видел лишь одним глазом, тоже не было помехой: Эмброуз боролся с противником, не спуская с него рук. Мир знал и слепых, и глухих борцов, даже борцов без ног. Поблажек им никто не делал, но и со счетов не сбрасывал. Если ты готов соревноваться, тебя пускают на мат, и пусть побелит сильнейший. Этот спорт поощрял индивидуальность. Приходи, превращай свои слабости в достоинства и побеждай. Все просто.
У Эмброуза никогда раньше не было слабостей. Для него такая борьба была в новинку. Тренер Шин гонял его до изнеможения, потом заставлял отрабатывать те же улары с другой стороны, а напоследок требовал взбираться по канату. Одно дело лезть вверх, когда в тебе метр шестьдесят роста и пятьдесят шесть килограммов веса, но совсем другое — когда ты вымахал до ста девяноста и весишь чуть меньше сотни. Эмброуз терпеть не мог канаты. Но все же забирался наверх. Каждый вечер.
22
ЗАПУСТИТЬ ФЕЙЕРВЕРК
ФЕЙЕРВЕРКИ ИЛИ ПАРАДЫ?
* * *
— Как думаешь, Шин захочет пойти с нами? — спросил Эмброуз Ферн, когда она вышла на крыльцо.
Он был рад, что Ферн выбрала фейерверки. На парадах довольно скучно, палит солнце, люди недоуменно таращатся друг на друга, а фейерверки на школьном поле в День независимости всегда устраивают отличные.
— Бейли в Филадельфии.
Эмброуз втайне обрадовался: ему нравился Шин, но он хотел побыть с Ферн наедине.
— Пройдемся пешком? — предложила она. — Погода славная, да и поле не так далеко.
Эмброуз согласился.
— Что Бейли делает в Филадельфии? — спросил он немного погодя.
— Каждый год в День независимости Бейли с родителями ездит в Филадельфию. Они идут в Музей искусств, и Майк на руках несет Бейли по лестнице из семидесяти двух ступенек. Это как сцена из «Рокки».[54] Энджи помогает Бейли поднять руки, и вместе они кричат: «Еще один год!» Бейли обожает Рокки. Ты удивлен?
— Нет, совсем нет, — ответил Эмброуз, поджав губы.
— Впервые они отправились в отпуск в Филадельфию, когда Бейли было восемь. Он тогда еще сам взбирался по ступенькам. У них в гостиной есть фото, на котором он танцует с поднятыми руками.
— Я видел, — сказал Эмброуз, осознав теперь значимость фотографии, стоявшей на самом видном месте в доме Шинов.
— Они так здорово провели время, что на следующий год поехали снова, и Бейли опять взобрался по ступеням. Поездка становилась для них год от года все важнее. Когда Бейли исполнилось одиннадцать, он не смог подняться ни на одну ступеньку. Тогда дядя Майк взял его на руки.
— Еще один год?
— Да. Бейли уже бросает вызов статистике. Большинство детей с Дюшенном не доживают до его возраста. А если и доживают, то выглядят не такими здоровыми, как Бейли. Двадцать первый день рождения стал для него знаковым событием, он закатил грандиозную вечеринку. Надеюсь, он продолжит бить рекорды.
Эмброуз расстелил одеяло на краю поля, подальше от других людей. Ферн уселась возле него, и почти сразу раздались первые залпы. Эмброуз лег на спину, вытягиваясь во весь рост и занимая большую часть маленького одеяла. Ферн тоже осторожно прилегла — она еще никогда так не проводила время с парнем.
Они не держались за руки, Ферн не положила голову ему на плечо, хотя ей очень хотелось. Большую часть своей жизни она хотела, чтобы он увидел ее настоящую. Не рыжие волосы и не веснушчатый нос, не очки, которые делали ее глаза похожими на «чокопай», не брекеты и не худобу. Теперь же, когда она преобразилась, — веснушки не в счет — Ферн мечтала, чтобы он заметил ее карие глаза, не спрятанные за очками, оформившуюся фигуру, ровные и белые зубы.
Любовь к Эмброузу словно стала ее частью. Слушая патриотическую музыку, сопровождавшую залпы фейерверков, Ферн была счастлива, что Эмброуз сейчас рядом, что судьба свела их вместе, что, кажется, она ему нравится и он вернулся к ней, в их родной город. И постепенно возвращается к себе. На глаза Ферн навернулись слезы и теплыми ручейками потекли по щекам. Чтобы не привлекать внимание Эмброуза, она не вытирала их, а просто смотрела на снопы огней, взрывающиеся и расцветающие в небе.
