Курсистки - Болдова Марина Владимировна (читаем книги .TXT) 📗
Не совсем еще в ней тогда исчезли человеческие чувства. Жалко стало девчонку. Хотя какая девчонка, как потом выяснилось! Двадцать четыре года. Она тогда ее подхватила под руки, как не противно было? Да к машине. А та ей, как только оттаяла маленько – всю свою подноготную выложила. В пятнадцать лет села за драку, освободилась, домой вернулась – а мать в ее отсутствие квартиру пропила, да и сама сгинула. Жила по подвалам, пока не избили ее до полусмерти. Сейчас вот со справкой об инвалидности – ноги почти не ходят, из больницы выписали. Идти некуда. Приволокла она ее домой, накормила. Спроси, зачем, сейчас не ответит. С ногами у нее действительно беда: еле-еле по квартире двигалась. Марго оставила ее на ночь, на надувном матраце в кухне. А утром отправилась по инстанциям. Так получилось: там дай, здесь заплати, к вечеру от пятисот долларов осталась сотня. Зато определила она несчастную на иждивение в пансионат. Для этого пришлось «обезножить» (сколько еще за липовую справку выложила!) ее полностью, коляску купить и в ней в богадельню и везти. Никто, кроме лечащего врача и не знает, что та двигаться может. Со временем подлечили, так теперь бегает, как конь. Но, только, когда нужно. Пришло время долги Марго отдавать, вот и решила она ее к делу пристроить. Да неудачно. Но, не самой же суетиться!
– Расскажи – ка мне еще раз про драку все, что знаешь.
– Про какую? В которой меня покалечили? Так Васька, скот…
– Да пошла ты в задницу со своим Васькой! Соображай, дура! Про ту, в которой дочка судьи замешана была. Десять лет назад, вспоминай, рассказывала раньше!
– А! Так это когда же было? Что толку?
– Про толк я решать буду, говори! Фамилия девки?
– Риттер. Софья Риттер. А избитую звали Аней Ларцевой.
– В какой школе учились?
– В пятнадцатой. Только папаша Соньки давно умер. А сама она замужем за крутым бизнесменом. Сын у них. Мы же все в одном дворе жили, я, как освободилась, сразу туда рванула. Кое – какие знакомые остались, порассказали кто что. Соньку папаша в какую – то закрытую школу тогда спрятал.
– Знаю. Сама в свое время падчерицу туда же засунула. Так что, подруги они, Сонька и Ксюха.
– Да?! Так ведь…
– Не получилось с одной, выйдет с другой. Муж – то наверняка не в курсе, что за прошлое у его женушки. Вот и…
– А, если знает?
– Ты что?! Стал бы он жениться на девице с такой репутацией!
– Оно конечно…И что делать?
– Пока думать. Я тебе отзвонюсь, – Марго бесцеремонно указала гостье на дверь.
Глава 9
Он даже не зашел в дом, когда она его высадила у подъезда. Он проследил за ней до самого дома. Оправдываясь перед собой и покойной бабушкой за свое поведение, он напряженно сидел на переднем сиденье пойманного за стольник частника, и не спускал глаз с ее машины. Слава Богу, ехали недолго. Он отпустил мужика с благодарностью, выслушав на прощанье презрительное «все они, бабы, одинаковы» и, почти не таясь, уселся на лавочку во дворе прямо напротив подъезда, у которого остановилась Ксюшина машина. Когда Клим огляделся, то понял, что, несмотря на дождь, он во дворе не один: на соседней лавочке нервно жалась худая до изнеможения тетка, сжимавшая в руке мобильник и какой-то пакет. Тетка чем – то сразу ему не понравилась, бывает такое: вроде и человека не знаешь, а хочется держаться от него подальше. Он не знал, в какую квартиру пошла Ксюша. Он не знал к кому. Решил для себя: если не выйдет через пару часов, значит, это ее дом. Вскоре молнией пронеслось в мозгу и другое объяснение, которое заставило его вздрогнуть: она могла приехать к кому – то и не выйти до утра. «И к кому же, как ты думаешь?!» – спросил его ехидный внутренний голос, – «Правильно! Девочка она взрослая, красивая, такие одинокими не бывают! А еще теоретически может иметься муж!» Стало кисло на душе, тут же сквозь промокшие насквозь рубашку и куртку он прочувствовал нудно накрапывающий дождь, обругал себя, поднялся со скамейки и двинулся в сторону выхода со двора.
Он уже прошел полквартала, когда мимо него проехала знакомая машина. Он отчаянно размахивал руками, надеясь, что Ксюша его заметит, но она не остановилась. Топая домой, но думал только о том, что она обещала завтра позвонить. И, что никакого любовника нет. И от мужа так быстро не убегают. Наверное, дело у нее какое-то было в этом доме. И, что у него, Клима, учитывая вышеперечисленное, есть надежда.
…Влюбленность в Софью закончилась в то мгновение, когда Ксюша сказала ему о том, что ее дед – это и его дед. Он верил и не верил, все складно получалось, только разум принимал, а сердце – нет. Он сосредоточился на своих ощущениях и понял в тот миг, что Софья – игра, а без этого взъерошенного воробышка Ксюши Ляшенко он пропадет. Когда до него окончательно дошло, что они родня по крови, он даже застонал от бессилия: любимую можно завоевать, с подругой помириться, а как быть с сестрой? Или кто она ему? Враз покраснев от мыслей об еще не свершившемся, он тут же внутренне стал протестовать: должен быть выход, не может не быть. Первое – она все наврала. Зачем? И откуда она так хорошо знает его деда? Которого, кстати, он не видел ни разу в жизни, но знал о нем все из бесконечных рассказов бабушки. А Ксюша с ним жила. Нет, не наврала. Второе – они слишком дальняя родня, женились же раньше и на кузинах! Тогда он решил просчитать степень родства. У бабушки и деда – сын, отец Клима. Клим деду Кошелеву внук. Кошелев Клим. Так. Ксюша – внучка деда Кошелева. Но – она Ляшенко. Почему? Значит, у деда второй ребенок от новой жены – дочь, вышла замуж, сменила фамилию Кошелева на Ляшенко и родила дочь Ксюшу. А посему Ксюша – родная внучка. Внук и внучка. Ближе некуда. Тупик.
С того дня они с Ксюшей на тему родства не разговаривали. Она, казалось, даже забыла об этом разговоре, партнерство их не пострадало, только на занятия теннисом и танцами у нее оставалось все меньше времени. Выматывая себя учебой, Ксюша тем не менее хорошела. Так, по крайней мере, думал Клим, наблюдая за ней беспристрастным братским взглядом. Иногда он говорил ей об этом, но, Ксюша как – то равнодушно роняла «спасибо» и не заметно было, приятно ей или нет.
Он даже попытался выпросить у Агнессы Лазаревны поездку в город. К бабушке. По телефону обсуждать такую тему он не хотел, он должен был видеть бабушкино лицо, тогда он поймет точно, правду ли она говорит. Впрочем, бабушка его еще не обманывала никогда. Но, почему – то ему казалось, что это как раз тот случай, когда она может слукавить. Очень уж болезненно она относится ко всему, что касается ее бывшего мужа. Агнесса потребовала сказать, что за важность такая – разговор с бабушкой. Он выложил ей все. Он не понял до конца, откуда появилась эта настороженность и уверенность, что Агнесса и сама могла бы прояснить вопрос, но она промолчала. Не пообещав ничего определенного, она только кивнула на дверь, мол, иди, работай. Иногда он ее ненавидел, эту железную леди…
Только потом, уже дома, он понял, почему она так поступила. Агнесса сама съездила к бабушке Клима, и они решили, что пока он пусть пребывает в неведении. А бабушка ему расскажет все, как только он вернется. И, самое главное, Ксюша будет вне досягаемости, когда он узнает, что нет никакого родства, Ксюша внучка приемная. Он радовался, но не долго. Она уехала. Надолго и далеко…
Они сломали ему любовь, но дали его любимой будущее. И в ее будущем не было места Климу Кошелеву. Десять лет не было…
Обида на Ксюшу, бабушку, Агнессу долго не проходила. Он даже не пошел на похороны Агнессы, посмотрев репортаж по местному телевидению. Мелькали знакомые лица, крупным планом показали заплаканное лицо Ады Карповны, которую он едва узнал, так она постарела всего за два года. Или за один день, потеряв подругу. С удивлением узнал он о существовании у Агнессы сына, о том, что она прошла сталинские лагеря и войну. Клим вдруг понял, каким был эгоистом, совсем не интересуясь жизнью тех, с кем работал рядом…
