Бруклинские ведьмы - Доусон Мэдди (читаем книги TXT, FB2) 📗
Вместо этого я выслушиваю от них о том, что совершенно не разбираюсь в недвижимости и в глаза не видела Бруклина, что речь идет о завещании женщины, которая в лучшем случае была с некоторыми чудачествами (это сказала Натали, которая видела Бликс во всей красе, пока мы перед свадьбой ждали Ноа), а в худшем — психопаткой и каждой бочке затычкой, которая пытается втянуть наивных людей в свои махинации с недвижимостью (это сказал папа, который еще заявил, что знает, как все в мире устроено).
Но я стою на своем, и в результате три дня спустя, приземлившись в аэропорту Кеннеди, жду автобуса до метро, а потом при помощи приложения на телефоне пытаюсь сообразить, какой поезд доставит меня в Парк-Слоуп [12] По-видимому, я должна найти площадь Гранд Арми. И я, безусловно, это сделаю. Если надо, я вполне способна функционировать в мегаполисе. Слава богу, я много раз бывала в Сан-Франциско, так что непременно сориентируюсь в большом городе, лишь бы карта имелась. И чтобы не было никаких дурацких холмов.
Мама, не переставая, шлет мне сообщения:
«Вы уже сели?»
«С тобой все норм?»
«НЕ садись на метро!!!!!!! Моя подруга Хелен Браун сказала, там ОЧЕНЬ опасно».
Увы, автобус до метро так и не приходит, и женщина в коричневом пальто, жонглируя грудничком и малышом лет двух-трех, говорит, что я все равно не захотела бы ехать из аэропорта на подземке: «На это уйдет вечность, уж поверьте мне, лучше пойдите и займите очередь на такси», — я так и поступаю, и, разумеется, у меня тут же создается впечатление, что все ньюйоркцы тоже собрались в Бруклин. Возглавляемые мужичком в черной вязаной шапочке, который похож на телевизионного комика и беспрерывно, скривив рот, скрипучим голосом сыплет шуточками, они развлекаются, жалуясь на медленное обслуживание и начинающийся дождь, а еще спорят, выиграет ли бейсбольная команда «Нью-Йорк Метс» Мировую серию. Женщина с синими прядями, которая стоит за мной, задевает мою руку чемоданом и стреляет в меня короткой извиняющейся улыбкой.
В тот же миг от мамы приходит сообщение, набранное капслоком:
«БОЖЕ МОЙ! СМОТРЮ НОВОСТИ. ВЧЕРА НОЧЬЮ В НЬЮ-ЙОРКСКОМ КЛУБЕ РАНИЛИ НОЖОМ ЧЕЛОВЕКА. НЕ ХОДИ В КЛУБЫ!!!!!!!»
Я быстро выключаю телефон и кладу его в карман пальто. А потом проделываю свой обычный маленький трюк с концентрацией — трюк, от которого светофоры выдают зеленую улицу, — такси тут же приезжают, и внезапно подходит моя очередь. Это всегда срабатывает.
Бруклин, в точности как Сан-Франциско, так переполнен, что такси приходится отвоевывать в потоке транспорта сантиметр за сантиметром. Водитель безразличен почти до коматоза, и под конец, после того как ему пришлось бить по тормозам ради трех велосипедистов и объезжать машину, которая внезапно начала парковаться посреди слишком узкой улицы, он привозит меня по адресу, высаживает и говорит, что я должна ему восемьдесят семь долларов. Похоже, он серьезно. Это такая дичь, что я не могу придумать ничего иного, кроме как ему заплатить. Он благодарит, помогает мне с чемоданом и уезжает. Некоторое время я стою, одуревшая, на тротуаре и озираюсь по сторонам.
Предположительно, я должна находиться у адвокатского бюро Брокмана, Уайетта и Санфорда, но вижу лишь вывески маникюрного салона «Ногти в городе» (маникюр и педикюр за четвертак, хорошая цена) и «Бруклинских бургеров» (теперь на безглютеновой основе). Вся улица пропахла гамбургерами, гниющим у тротуаров мусором и ароматом сильно надушенной женщины со злым лицом, которая с разбегу врезалась в меня, не потрудившись даже извиниться.
Я расправляю плечи и вхожу в темноватый грязноватый вестибюль. Табличка с планом здания отсутствует как явление, но, вероятно, чтобы повидаться с Брокманом, Уайеттом и Санфордом, мне нужно подняться на четвертый этаж. Когда дверь лифта со скрипом раскрывается, передо мной предстает секретарша с волосами цвета фуксии и в черном платье. Она впускает меня в офис и выглядит при этом злой, как собака. Бейджик у нее на груди сообщает, что ее имя Лару Беннетт.
Я одариваю секретаршу своей лучшей флоридской улыбкой.
— Здравствуйте. Меня зовут Марни Макгроу, и я…
— Что? — Она таращит на меня глаза. Я вижу розу, вытатуированную у нее на запястье.
Я начинаю снова:
— Меня зовут Марни Макгроу, мне нужно забрать ключи от дома Бликс Холлидей, или от ее квартиры, или от чего там еще.
— Бликс Холлидей? А документы у вас есть?
— Ах да. Конечно. — Я ставлю на пол чемодан и открываю сумочку, в которой лежат посадочный талон, жвачка, расческа и так далее — в общем, все на свете, кроме бумажника, который, кажется, пропал. Придерживаясь заданного матерью русла, я немедленно впадаю в панику — подлые ньюйоркцы уже успели свистнуть мой кошелек! — но потом, вытряхнув содержимое сумочки на стол Лару Беннетт под ее пристальным взглядом, вспоминаю, что, расплатившись с таксистом, сунула кошелек в карман. Я вся взмокла, пока извлекла удостоверение личности и вручила его секретарше, которая испускает вздох. Возможно, она предпочла бы, чтобы кошелек исчез с концами.
Она разглядывает удостоверение личности и сует обратно мне.
— О'кей, ладно. Чарльза нет. Он уехал на выходные. Вернется в понедельник.
— О, — теряюсь я. — О-о… — Я переступаю с ноги на ногу. — Ну-у, я только что прилетела из Флориды. Он писал, что я должна приехать как можно скорее. Похоже, я унаследовала дом Бликс Холлидей и должна сделать распоряжения. Я так полагаю.
— Но он уехал.
— Вы можете с ним связаться? В смысле, я надеялась, что хотя бы получу ключи от дома. Я собираюсь там остановиться.
Ее лицо совершенно непроницаемо.
— В завещании есть особые условия, которые он должен вначале обсудить с вами.
— Условия?
— О да. По всей видимости. Бликс просто не… тра-та-та… Она всегда делала все по-своему… тра-та-та… не раньше понедельника.
Я смотрю, как шевелятся губы Лару Беннетт, но в мозгу неожиданно словно возникают помехи. Ха! Я что, всерьез думала, что мне удалось перехитрить судьбу и на самом деле унаследовать целый дом в Бруклине, в Нью-Йорке? Конечно, есть особые условия. Я самая большая идиотка на свете, которая всю жизнь снова и снова вляпывается в подобные истории. Которая думает, что Ноа действительно собирался на ней жениться! Что ей предстоит сыграть Деву Марию в рождественской постановке! Что Брзд Утакер пойдет с ней на выпускной!
И конечно же, особые условия окажутся такими, что я и конце концов не смогу унаследовать дом Бликс, и теперь, по зрелом размышлении, меня вполне это устраивает. Я только предпочла бы понять это до того, как заплатила за перелет и выложила таксисту почти девяносто долларов плюс чаевые, чтобы добраться до дома, где воняет помоями и гамбургерами. Наверное, Бликс все-таки хотела оставить дом Ноа, но тот был на мне женат, когда писалось завещание, и мое имя случайно туда попало. Наверное, подобное происходит сплошь и рядом.
— И что мне делать дальше? — спрашиваю я, окидывая взглядом комнату и начиная совсем чуть-чуть паниковать. Может, мне следует просто позабыть обо всей этой истории, отправиться обратно в аэропорт и сесть на самолет во Флориду. Вернуться в ту закусочную, взять еще коктейль, картошку фри и сделать вид, будто ничего не было.
А через некоторое время выйти за Джереми и родить ребенка.
Лару вздыхает:
— Я попытаюсь связаться с Чарльзом. Посмотрим, что он сможет для вас сделать. Присядьте.
Кресла тут действительно так и манят: с бежевой обивкой, с подлокотниками, со стоящим между ними столиком в стиле королевы Анны. Журналы об архитектуре, на стене — картины с растительными мотивами. Я иду к ближайшему креслу, падаю в него, а Лару тем временем исчезает где-то в святая святых офиса.
Звякает мой телефон. Это Джереми:
«Надеюсь, ты не превращаешься в бруклинского хипстера. ЛОЛ».
«Ну да. Вся моя одежда почернела, как только я вышла в Бруклине».
