Атлант расправил плечи. Трилогия. - Рэнд Айн (книги бесплатно без регистрации полные TXT) 📗
Как они питают тело украденным богатством, так они питают разум украденными концепциями и заявляют, что честность заключается в отказе знать, что такой-то крадет. Как они используют результаты, отрицая причины, так используют наши концепции, отрицая при этом основы и существование концепций, которыми пользуются. Как хотят не строить, а присваивать промышленные предприятия, так хотят не думать, а присваивать результаты человеческого мышления. Как они заявляют, что для управления заводом требуется лишь способность передвигать рычаги машин, и затемняют вопрос о том, кто создал завод, так они заявляют, что нет никакого бытия, что существует только движение, и затемняют тот факт, что движение предполагает предмет, который движется, что без концепции бытия не может быть концепции движения. Как они провозглашают свое право потреблять незаработанное и затемняют вопрос о том, кто его создает, так они провозглашают, что не существует закона тождества, есть только перемены, и затемняют вопрос о том, что перемены предполагают концепцию того, что меняется, от чего и к чему, что без закона тождества не может быть концепции перемен. Как они грабят промышленника, отрицая при этом его ценность, так они хотят захватить власть над всем существованием, отрицая при этом, что реальность существует.
«Мы знаем, что ничего не знаем», — говорят они, затемняя тот факт, что утверждают знание. «Абсолютов не существует», — говорят они, затемняя тот факт, что произносят абсолют. «Вы не можете доказать, что существуете, или что у вас есть сознание», — говорят они, затемняя тот факт, что доказательство предполагает существование, сознание и сложную цепочку знаний: существование чего-то для познания, мышления, способного это понять, и знания, способного делать различия между такими концепциями, как доказанное и недоказанное.
Когда необученный изъясняться дикарь заявляет, что существование должно быть доказано, он просит вас доказать его средствами несуществующего, когда заявляет, что сознание должно быть доказано, он просит доказать его средствами бессознательного, просит вас войти в пустоту вне существования и сознания, просит вас стать нулем, обретающим знание о нуле. Когда он заявляет, что аксиома — это вопрос произвольного выбора, и не хочет принимать той аксиомы, что он существует, он затемняет тот факт, что принял ее, произнеся эту фразу, что единственный способ отвергнуть ее — это закрыть рот, не развивать никаких теорий и умереть.
Аксиома — это утверждение, которое устанавливает тождество основы знания и любого последующего утверждения, относящегося к этому знанию, утверждение, содержащееся во всех других по необходимости, хочет ли это признавать любой конкретный оратор или нет. Аксиома — это утверждение, которое сокрушает оппонентов тем фактом, что они вынуждены принять ее и использовать во всех попытках ее отрицания. Пусть пещерный человек, не желающий принимать аксиому, что А есть А, попытается изложить свою теорию без использования концепции аксиомы тождества или любой выведенной из нее концепции; пусть антропоид, не желающий признавать существования существительных, попытается создать язык без существительных, прилагательных или глаголов; пусть шарлатан, не желающий признавать верность чувственного восприятия, попытается отрицать ее без использования данных, полученных путем чувственного восприятия; пусть охотник за головами, не желающий принимать верность логики, попытается доказать это, не пользуясь логикой; пусть пигмей, утверждающий, что небоскребу не нужен фундамент, вышибет основание из-под собственного дома, а не из-под вашего; пусть каннибал, рычащий, что свобода человеческого разума была нужна, дабы создать промышленную цивилизацию, но сохранять ее не нужно, получит лук со стрелами и медвежью шкуру, а не кафедру экономики в университете.
Думаете, они ведут вас обратно в мрачное средневековье? Они ведут вас в такой мрак древности, какого не знает никакая история. Их цель — не донаучная эра, их цель — доязыковая эра. Их цель — лишить вас концепции, от которой зависят разум человека, его жизнь и культура — концепции объективной реальности. Отождествите развитие человеческого познания и вы поймете цель этого кредо.
Дикарь — это существо, которое не постигло, что А есть А и что реальность существует. Он остановил развитие своего разума на младенческом уровне, на той стадии, когда сознание получает первое чувственное восприятие и еще не способно различать твердые предметы. Это младенцу мир кажется маревом движения без вещей, и днем рождения его разума является тот, когда он понимает, что некто, мелькающий перед ним, — это мать, а колыхание позади нее — штора, что они материальны и ни один не может превращаться в другой, что они есть то, что они есть, что они существуют. День, когда он понимает, что у материи нет воли, а у него есть, является днем его рождения как человека. Тот день, когда он понимает, что отражение, которое он видит в зеркале, — не иллюзия, что оно реально, но это не он сам, мираж, который он видит в пустыне — не иллюзия, что воздух и лучи света, создающие его, реальны, но это не город, а отражение города; тот день, когда он понимает, что он — не пассивный получатель впечатлений любого данного мгновения, что его чувства не дают ему самопроизвольного знания в отдельные, независимые от целого отрезки времени, а лишь материал для знания; его разум должен научиться интегрировать; день, когда понимает, что чувства не могут его обманывать, физические объекты не могут действовать без причины, а его органы восприятия физические и не обладают ни волей, ни способностью изобретать или искажать, и свидетельства, которые они дают ему, являются абсолютом, но разум должен научиться понимать этот абсолют, открывать природу, причины, всю сложность воспринимаемого чувствами материала, отождествлять вещи, которые он воспринимает. Все это — день его рождения как мыслителя и ученого.
Мы — те люди, которые достигли этого дня; вы — люди, которые решили достичь его частично; дикарь — тот человек, который совершенно ничего не достиг.
Для дикаря мир — это место непонятных чудес, где все возможно для неодушевленной материи и ничего — для него. Он живет не в мире непознанном, а в мире, представляющем собой неразумный ужас — непостижимое. Он верит, что физические объекты обладают таинственной волей, что ими движут беспричинные, непредсказуемые прихоти, а он беспомощная пешка во власти сил, неподвластных его контролю. Он верит, что природой управляют обладающие всемогуществом демоны, и что реальность — их игрушка, в которой они могут в любую минуту превратить его миску с едой в змею, а его жену — в жука, где непонятное ему а может по их выбору превратиться в любое не-А, где единственное знание, каким он обладает, заключается в том, что он не должен пытаться узнать. Он не может ни на что полагаться, может только желать и тратить свою жизнь на желания, на просьбы к своим демонам удовлетворить его желания произвольной силой их воли, приписывать им заслугу, когда они это делают, принимать вину на себя, когда нет, предлагать им жертвы в символах своей благодарности и в символах своей вины, в страхе пресмыкаться на брюхе и поклоняться солнцу и луне, дождю и ветру, любому жулику, который объявляет себя их представителем, если слова его невнятны, а маска достаточно ужасающа. Он желает, просит, пресмыкается, умирает, оставляя вам как свидетельства своего взгляда на существование уродливых, чудовищных идолов, отчасти людей, отчасти животных, отчасти пауков, воплощения мира не-А.
Его интеллектуальный уровень — это уровень ваших современных учителей, его мир — это то, куда они хотят привести вас.
Если вы задаетесь вопросом, какими средствами они хотят это сделать, зайдите в аудиторию любого колледжа, там вы услышите, как ваши профессора учат ваших детей, что человек не может быть уверен ни в чем, его сознание не обладает никакой достоверностью, он не может постичь ни фактов, ни законов существования, не способен к познанию объективной реальности. Какова в таком случае его мера знания и истины? «То, во что верят другие» — вот их ответ. Они учат, что нет знания, есть только вера: ваше убеждение, что вы существуете, есть момент веры, не более обоснованной, чем вера другого в его право убить вас; аксиомы науки являются предметом веры, не более обоснованным, чем вера мистика в откровения; убеждение, что электрический свет может создаваться генераторами, есть акт веры, не более обоснованной, чем то, что он может создаваться целованием кроличьей лапки под лестницей в день новолуния. Истина — это то, что хочется людям, и люди — это все, исключая вас; реальность — это то, что вздумают сказать о ней люди, объективных фактов не существует, есть только произвольные желания. Человек, который ищет знания в лаборатории с помощью пробирок и логики, — старомодный, суеверный дурак. Настоящий ученый — это тот исследователь, который, проводя опросы людей, делает соответствующие выводы, и если бы не эгоистичная жадность производителей стальных балок, у которых есть обоснованный интерес препятствовать прогрессу науки, вы узнали бы, что Нью-Йорка не существует, потому что опрос всего населения мира показал бы вам большинством голосов, что их убеждения не допускают его существования.
