Уличный кот по имени Боб. Как человек и кот обрели надежду на улицах Лондона - Боуэн Джеймс (читать бесплатно полные книги TXT) 📗

Я тоже полюбил новый участок. После всех проблем, которые за последние годы принесла мне площадь Ковент-Гарден, Айлингтон был как глоток свежего воздуха. Мне казалось, будто в моей жизни началась новая эпоха и на этот раз все будет совсем иначе.

Этот район разительно отличался от Ковент-Гарден и улиц Вест-Энда. В центре Лондона вечно толпятся туристы, а по вечерам к ним присоединяются театралы и завсегдатаи баров. Здесь народу было поменьше, но станция метро каждый день обеспечивала мне стабильный приток клиентов.

Люди здесь тоже отличались от прохожих с Ковент-Гарден. Да, среди них было немало туристов, привлеченных ресторанами, театром Саддлерс-Уэлс и Айлингтонским выставочным центром, но в целом мои потенциальные клиенты теперь принадлежали к другому классу: каждый вечер к метро спешили толпы людей в деловых костюмах. К несчастью, большинство из них едва ли замечало сидящего у станции рыжего кота. И все же оставались те, кто подпадал под власть его обаяния. Эти люди были на редкость щедры! Я сразу заметил, что выручка и чаевые на новом участке заметно выросли по сравнению с Ковент-Гарден.

Местные жители тоже меня приятно удивили. Уже на второй или на третий день после того, как мы приступили к работе, они начали приносить еду для кота. Все началось с хорошо одетой дамы, которая остановилась, чтобы поболтать со мной. Она спросила, намерены ли мы торговать тут каждый день. Я насторожился: вдруг она собирается на нас пожаловаться? Вскоре я понял, что был неправ. На следующий день она принесла пакетик кошачьего желе и молоко для Боба.

— Держи, хороший мой, — радостно сказала она, ставя угощение перед котом.

— Я дам ему это на ужин, если вы не против, — поблагодарил я женщину.

— Разумеется! — воскликнула она. — Главное, чтобы ему понравилось.

После этого Боб стал все чаще и чаще получать угощение от местных жителей. Координатор выделил нам участок неподалеку от большого супермаркета «Sainsbur's»; прохожие, направлявшиеся за продуктами, подпадая под обаяние рыжего, покупали что-нибудь вкусненькое для него и отдавали подарок на обратном пути. Как-то раз Боба угостили шесть раз за день. Вечером банки с кошачьим молоком, пакетики с рагу и желе, консервированный тунец и другая рыба просто не влезли в мой рюкзак — пришлось складывать их в пакет из супермаркета. Когда мы вернулись домой, подношения заняли целую полку в одном из кухонных шкафов! Поклонники за один день обеспечили Боба едой почти на неделю вперед.

Работники станции метро «Энджел» тоже относились ко мне совсем иначе, чем контролеры с Ковент-Гарден. Для последних я был настоящим Антихристом, они меня буквально ненавидели. Тех, с кем я смог подружиться за годы игры на гитаре и время работы в «Big Issue», можно пересчитать по пальцам одной руки. Да и этого много: их было всего двое.

Здешние сотрудники метрополитена, в отличие от своих коллег, очень тепло приняли Боба. Помнится, как-то выдался невероятно жаркий день, солнце палило нещадно, на улице было градусов тридцать, не меньше. Все ходили с короткими рукавами, хотя, если верить календарю, уже наступила осень. Я в черных джинсах и черной футболке потел невероятно.

Боба я специально усадил в тени здания позади нас, чтобы его не хватил солнечный удар. Я знал, что кошки плохо переносят жару. Примерно через час после начала работы я понял, что скоро мне понадобится напоить рыжего. Но прежде чем я успел что-то предпринять, из вестибюля станции метро вышла женщина с блестящей металлической миской, полной чистой воды. Я сразу узнал, кто это. Ее звали Давика, она работала кассиром и нередко останавливалась, чтобы поболтать с Бобом.

— Держи, приятель, — сказала она, поставив миску перед котом и ласково почесывая его за ухом. — Мы же не хотим, чтобы у тебя началось обезвоживание, верно?

Боб времени даром не терял и принялся жадно пить. А я в который раз поражался тому, с какой легкостью мой рыжий друг покоряет людей. Он их не просто очаровывает, нет, многие к нему по-настоящему привязываются. Бобу потребовалось всего несколько недель, чтобы завоевать Айлингтон. Уму непостижимо!

Но не буду врать: на новом месте тоже не все было идеально. В конце концов, мы ведь оставались в Лондоне, так что на это не стоило и надеяться. Самой большой проблемой было количество народу, работавшего рядом со станцией.

Если на Ковент-Гарден жизнь кипела на прилегающих к площади улицах, то здесь вся активность сосредоточилась вокруг метро: люди постоянно натыкались на распространителей бесплатных журналов и на чаггеров [7] — сборщиков пожертвований на благотворительность. Я вдруг осознал, что за последние десять лет ситуация на улицах сильно изменилась: теперь здесь велась крайне жесткая конкурентная борьба. Чаггеры — горящие энтузиазмом молодые люди — выискивали в толпе жертву (обычно ею оказывался хорошо одетый офисный работник, живущий в пригороде, или турист) и принимались вещать о необходимости давать деньги на благотворительность. Проникшийся их речью человек должен был перевести средства на счет организации, которая помогала либо голодающим детям из стран третьего мира, либо больным раком, либо страдающим от синдрома Альцгеймера или муковисцидоза. Я ничего не имел против благотворительности в целом и чаггеров в частности, но то, как они доставали прохожих, меня порядком раздражало. Понятно, что я и сам был вынужден убеждать людей купить «Big Issue», но я все-таки старался не выходить за рамки. Они же имели обыкновение цепляться к прохожим и вовлекать их в разговор, поддерживать который у тех не было никакого желания.

В результате я нередко наблюдал следующую картину: люди выходили из метро, наталкивались на толпу сборщиков в ярких футболках и спешили убраться куда подальше, не глядя по сторонам. А ведь среди них было немало потенциальных покупателей «Big Issue»!

Обычно, если мне казалось, что кто-то из чаггеров действительно позволяет себе лишнее, я вмешивался, не задумываясь. Многие относились к этому с пониманием: они уважали меня и знали, что всем нужно пространство для работы. Но были и те, кто воспринимал мои замечания в штыки.

Как-то раз я попытался призвать к порядку студента с кудрявой шевелюрой, как у Марка Болана. [8] Он действительно раздражал окружающих, буквально наскакивая на прохожих и преследуя их, пока те тщетно пытались от него отвязаться. Я решил, что это нужно прекратить.

— Парень, ты, наверное, не заметил, но ты сильно усложняешь жизнь тем, кто тоже здесь работает, — сказал я, стараясь быть максимально тактичным. — Не мог бы ты отойти на несколько метров в сторону?

Ему мои слова очень не понравились.

— Я имею полное право стоять здесь, — огрызнулся он. — И не тебе указывать, что мне делать и куда идти.

Если хочешь вывести кого-то из себя, лучшей фразы не найти. Я не сдержался и высказал студенту все — что пока он тут достает прохожих ради карманных денег, я пытаюсь оплатить счета за газ и электричество и обеспечить нам с Бобом крышу над головой. После этих слов парень притих и больше не выступал.

Еще мне отравляли жизнь распространители бесплатных журналов. Некоторые издания — к примеру, «StyleList» и «Shortlist» — были действительно неплохими, и в этом-то и заключалась главная проблема: зачем людям платить за «Big Issue», если они могут получить журнал просто так?

Каждый раз, когда кто-нибудь из распространителей пристраивался поблизости, я старался как можно скорее исправить ситуацию. Я говорил прямо: «Нам всем нужно работать, поэтому, пожалуйста, отойдите метров на десять в сторону». К сожалению, они не всегда ко мне прислушивались. Возможно, причина была в том, что большинство распространителей не говорили по-английски, и язык жестов мне не слишком помогал. Впрочем, встречались и те, кто отказывался уходить просто из вредности.

Но хуже всех были сборщики пожертвований с пластиковыми ведрами. Они тоже собирали деньги на благие цели: на спасение окружающей среды, защиту животных и так далее, то есть на первый взгляд все выглядело вполне достойно. Но я не раз слышал о том, что большая часть вырученных средств оседает непосредственно в карманах сборщиков. У многих из них не было лицензии или какого-либо документа, разрешавшего заниматься подобной деятельностью. Да, они носили пластиковые беджи, но такие карточки легко изготовить самому. По сравнению с чаггерами эти люди были любителями, причем зачастую нечастыми на руку. И все же их пускали работать на станцию метро, о чем продавцы «Big Issue» и мечтать не могли! Мне оставалось лишь с завистью смотреть, как сборщики пристраивались возле турникетов и начинали обрабатывать людей, едва сошедших с эскалатора. Естественно, выходя со станции, те обычно не имели ни малейшего желания покупать у меня журналы.