Благородный дом. Роман о Гонконге. - Егоров Игорь Александрович (серии книг читать онлайн бесплатно полностью .txt) 📗
Но есть ещё Орланда.
Выбрав её, я выберу Штаты или что угодно, но не Гонконг. Орланду никогда не примут в круге победителя Хэппи-Вэлли. Или в здешних клубах. Не будут приглашать в дома сильных мира сего, разве что в Большой Дом. Или к Горнту, который если и позовет, то лишь затем, чтобы поддразнить, осадить, напомнить о прошлом. Как вчера вечером, когда вышла на палубу та другая девица. Я видел, какое лицо было у Орланды. О, она умеет скрывать свои чувства, может быть, лучше, чем кто-либо другой, за исключением Кейси, наверное. Она пришла в бешенство от того, что другая обосновалась в хозяйском люксе, где когда-то царила она.
Может, Горнт сделал это не нарочно? Может, девица вышла по своему почину? Ведь она почти сразу снова спустилась вниз. Возможно, и не предполагалось, что она выйдет наверх. Возможно.
Черт! Слишком много происходит такого, что выше моего понимания. Как, например, сделка с «Дженерал сторз» и спасение «Хо-Пак». Слишком много о чем договорились двое ребят в субботу: пара порций виски туда, звонок по телефону сюда. Даже если входишь в здешнюю тусовку, это нечто из ряда вон выходящее, а если нет, то, господи боже мой, надо смотреть в оба. Здесь, чтобы считаться своим, нужно быть или британцем, или китайцем.
А я почти такой же чужак, как Орланда.
И все же я мог бы быть счастлив здесь, какое-то время. И с Орландой что-нибудь могло бы получиться, ненадолго, урывками. Я мог бы управлять Тихоокеанским поясом, сделав «Пар-Кон» Благородным Домом. Но, чтобы его приняли как тот самый Благородный Дом британцы и китайцы, он все же должен называться „Струанз-Пар-Кон" или «Ротвелл-Горнт-Пар-Кон», причем выделяться должна первая часть названия, а не „Пар-Кон".
Кейси?
С Кейси „Пар-Кон" легко мог бы стать Благородным Домом. Но можно ли доверять Кейси, как раньше? Почему она не сказала? Неужели Гонконг затянул её в свою паутину и она начинает собственную игру, чтобы стать Номером Первым?
Лучше делай выбор, дружище, пока ты ещё тайбань».
— Да, Филлип?
Они сидели в кабинете под портретом Дирка Струана: Данросс выбрал это место с умыслом. Филлип Чэнь расположился напротив. Очень официальный, очень корректный и очень усталый.
— Как Алексей?
— По-прежнему без сознания. Доктор Тули говорит, что, если через пару часов он выйдет из этого состояния, с ним все будет в порядке.
— А Типтоп?
— Я должен позвонить ему в девять.
— По-прежнему нет согласия на его предложение от... от властей?
— Ты знаешь условия его предложения? — прищурился Данросс.
— О да, тайбань. Я... меня спросили. Мне до сих пор трудно в это поверить... Брайан Квок? Боже помоги нам, но да... Моим мнением поинтересовались прежде, чем обратиться к тебе.
— Какого черта ты не сказал? — рявкнул Данросс.
— Ты же совершенно справедливо больше не считаешь меня компрадором Благородного Дома и не удостаиваешь меня своим доверием.
— Ты считаешь, тебе можно доверять?
— Да. Я неоднократно доказывал это в прошлом, как и мой отец — и его отец. Тем не менее будь я на твоем месте, сиди я там, где сидишь ты, этой встречи бы не было, тебя бы не было в моем доме, и я бы уже нашел способ тебя уничтожить.
— А может, я уже принял такое решение.
— Ты — нет. Он бы принял, — Филлип Чэнь указал на портрет, — а ты, Иэн Струан Данросс, — нет.
— Не скажи.
— Могу поспорить. Данросс лишь молча ждал.
— Первое: насчет монеты. Подожди, пока к тебе обратятся с просьбой об услуге. Я приложу все усилия, чтобы выяснить, в чем будет заключаться эта услуга, заранее. Если просьба окажется чрезмерной, то...
— Она и будет чрезмерной.
— Что он попросит?
— Что-нибудь связанное с наркотиками. Ходят упорные слухи, что Четырехпалый, Контрабандист Юань и Белый Порошок Ли — партнеры и занимаются контрабандой героина.
— Это ещё только в проекте. На самом деле они пока не партнеры.
— Опять же, почему ты не сказал мне об этом? Твой долг как компрадора — держать меня в курсе дела, а не вести секретные записи наших сделок, чтобы потом они попадали в руки врагов.
— Я снова прошу прощения. Но сейчас самое время поговорить.
— Потому что с тобой все кончено?
— Потому что со мной, может быть, все кончено — если я не смогу ещё раз доказать, что чего-то стою. — Старик уныло смотрел на Данросса, угадывая в нем черты многих тайбаней, и ему не нравилось ни это обращенное к нему лицо, ни лицо на портрете, пронзавшее его насквозь насмешливым взглядом; заморский дьявол, пират из-за смешанной крови — наполовину его собственной — отказался от прапрадеда Филлипа.
«Айийя, — воскликнул он про себя, стараясь сдержать гнев. — Эти варвары со своей нетерпимостью! Мы служили пяти поколениям тайбаней, а этот вот из-за одной ошибки грозится нарушить последнюю волю Дирка?»
— Что касается просьбы: даже если она будет связана с наркотиками, речь пойдет о вполне легальной деятельности или акциях в будущем. Соглашайся, тайбань, и я обещаю, что разберусь с Четырехпалым задолго до того, как нужно будет выполнить просьбу.
— Каким образом?
— Это Китай. Я буду действовать по-китайски. Клянусь кровью моих предков. — Филлип Чэнь указал на портрет. — Я буду и дальше защищать Благородный Дом, как и поклялся.
— Что ещё ты хранил в сейфе? Я просмотрел все документы и балансы, которые ты передал Эндрю. Если эта информация попадет в чужие руки, мы будем полностью беззащитными.
— Да, но только перед Бартлеттом и «Пар-Кон», при условии, что он оставит бумаги у себя и не передаст их Горнту или кому-то ещё из наших врагов. Бартлетт не производит впечатления плохого человека, тайбань. Может, он согласится вернуть нам все, что получил от Джона, и пообещает хранить информацию в тайне?
— Для этого тебе нужно раскопать какой-нибудь секрет, который ему не хотелось бы предавать огласке. У тебя такой есть?
— Ещё нет. Он должен защищать нас как партнеров.
— Да. Но он уже стакнулся с Горнтом и внес аванс на сумму в два миллиона американских долларов в качестве обеспечения при продаже наших акций.
Филлип Чэнь побледнел.
— И-и-и, я об этом не знал. — Он на минуту задумался. — Значит, в понедельник Бартлетт расторгнет договор и перейдет на сторону врага?
— Не знаю. Думаю, он пока выжидает. Я бы на его месте так и сделал. Филлип Чэнь заерзал в кресле.
— Он здорово втюрился в Орланду, тайбань.
— Да, возможно, на ней все и завязано. Должно быть, это подстроил Горнт — сам подтолкнул её к Бартлетту.
— Ты собираешься сказать ему об этом?
— Нет, если не будет причины. Сам разберется — не маленький. — Выражение лица Данросса стало ещё суровее. — Что ты предлагаешь?
— Ты намерен согласиться на уступки, которых требует Первый центральный?
— Значит, тебе и об этом известно?
— Ты, должно быть, хотел, чтобы все знали, что ты ищешь у них поддержки, тайбань. Иначе зачем нужно было приглашать Мэртага в свою ложу на скачках, зачем ещё нужно было приглашать его туда? Было нетрудно смекнуть, что к чему, даже не имея копий его телексов...
— А ты ими располагаешь?
— Некоторыми. — Вынув носовой платок, Филипп Чэнь вытер ладони. — Ты пойдешь на уступки?
— Нет. Я сказал, что подумаю об этом, — он ждет моего ответа внизу, — но ответ будет отрицательным. Я не могу гарантировать им преимущественное право на предоставление всех будущих займов. Просто не могу, потому что «Виктория» обладает такой властью и таким количеством моих бумаг, что выжмет из нас последнее. К тому же я не вправе менять «Викторию» на американский банк, который уже доказал свою политическую ненадежность. Они могли бы оказать нам временную поддержку, и будет великолепно, если Первый центральный вытащит нас из беды, но я не уверен, стоит ли идти на долгосрочное сотрудничество с ними. Им ещё нужно доказать свою лояльность.
— «Виктория» тоже, должно быть, готова к компромиссу. В конце концов, предложив два миллиона в качестве гарантии серьезности наших намерений по приобретению контрольного пакета «Дженерал сторз», она выказала нам немалое доверие, хейя?
