Неповиновение (Disobedience) (ЛП) - Алдерман Наоми (книги бесплатно полные версии .TXT) 📗
Пожилой мужчина с желтоватыми глазами, прищурившись, рассматривал зубные щетки в поисках скрытых недостатков. Ближе к Эсти молодая чернокожая женщина, волосы которой были заплетены в мелкие косички с цветными бусинами на концах, интересовалась увлажняющими кремами. Обе ее руки были красные и шершавые, от запястья до локтя. Эсти вдруг почувствовала еще одну бурлящую волну усталости; на секунду она увидела двух женщин с косичками вместо одной. Эсти резко прислонилась к одной из полок, и несколько упаковок с грохотом упали на пол. Молодая женщина посмотрела на нее и отошла. Эсти сжала предмет в руке и снова на него посмотрела. На нем было написано: «Результат за одну минуту». Она посмотрела на часы – четыре двадцать пять. Пятница не терпит опозданий. Осталось меньше чем два часа. Тик-так, тик-так, нет времени на эту ерунду.
У кассы была небольшая очередь. Пожилой мужчина перед ней выложил семь зубных щеток и спросил про цену каждой, прежде чем принял окончательное решение. За ней пухлого телосложения индианка, вздыхая, рылась в своей сумке. Она улыбнулась Эсти; Эсти улыбнулась в ответ. Пожилой мужчина решил не покупать ни одну из щеток и удалился. Эсти протянула упаковку кассиру. Индианка, глядя из-за плеча Эсти, воскликнула: «Ой!».
Эсти обернулась. Женщина лучезарно улыбалась. Она мягко положила ладонь на руку Эсти.
- Это благословение от Бога. Понимаете? Благословение от Бога, - она указала пальцем вверх. Эсти кивнула. Смутившись, она дала кассиру больше денег, чем нужно было. Ей дали сдачу. Она поспешила к выходу, но женщина ухватилась за ее рукав.
- Запомните, - сказала она. – От Бога.
***
Время начала Шаббата известно Всевышнему лучше, чем самым точным часам. В Его бесконечном разуме (да будет нам дозволено говорить о Его разуме) шестой день становится седьмым без суеты и усилий, с абсолютно четкой границей между одним и другим. Человеческому разуму, однако, не доступно такое понимание, ведь Шаббат был создан Господом, это божественное явление, а человек – всего лишь человек. Поэтому наши мудрецы, интересовавшиеся переводом божественного на человеческий язык, ввели восемнадцать минут. Хоть Шаббат начинается ровно в момент захода солнца, время начала Шаббата, напечатанное в календарях и газетах, призывает нас принимать Шаббат за восемнадцать минут до заката. Наиболее желательно и похвально начинать Шаббат в назначенное время, чтобы избежать сомнений. Но если у кого-то нет возможности, он может воспользоваться этим запасом времени. Восемнадцать минут милосердия перед началом святого дня.
К тому моменту, как Эсти прибыла домой, до Шаббата оставалось всего тридцать четыре минуты. Небольшая упаковка в ее сумке говорила о надежном результате спустя одну минуту. Довид и Ронит уже вернулись, но сейчас Эсти не могла об этом думать. Она разогрела суп, поджарила курицу, подогрела картофель, приправила чолент, покрыла глазурью пирог. Пятница была в нетерпении: тик-так, тик-так. Словно волна, она наступала медленно, но верно и неумолимо. Тик-так. Тик-так.
За три минуты до начала Шаббата все было готово. Она выключила духовку и плиту, заправила выбившиеся пряди волос под снуд и с удовлетворением огляделась.Были приготовлены две трапезы – курица и картофель, блестящий рис, бурлящий чолент, тушенные овощи, испеченные и украшенные пироги. Довид уже ушел в синагогу; она слышала, как за ним закрылась дверь. В гостиной были подготовлены свечи. Пора зажигать. Она ничего не забыла? «Точный результат за одну минуту», - напомнил голосок в ее голове. Тик, говорила пятница, так. Пора зажигать свечи. Шаббат почти начался.
Тик.
Эсти побежала наверх в ванную, скрыв упаковку в своем рукаве. Она посмотрела на часы – восемнадцать минут уже начали свой отсчет. Заперев дверь, она снова изучила упаковку. Одна минута для надежного результата. У нее было время.
Так.
Инструкции были более запутанными, чем она ожидала. На то, чтобы прочитать и понять их, ушло несколько минут. Наконечник пластиковой палочки должен быть погружен только на пять секунд. Она должна засечь время, отсчитывая секунды и не допустив ошибок. Она разорвала пластиковую упаковку.
Тик.
Она подождала, пока изменится цвет. Это непременно была чрезвычайная ситуация, которую нельзя отложить до конца Шаббата. Она посмотрела на часы. Тринадцать минут превратились в четырнадцать. Она должна оставить время на зажигание свечей. Можно ли вообще смотреть на это после начала Шаббата? Ее наверняка запрещено даже трогать – объект, меняющий цвет, не представляющий назначения в Шаббат. Долго ли ей придется ждать?
Так.
Она выглянула из окна ванной комнаты. На голубизну неба упала некая зрелость. Яблоневые листья, красночерепичные крыши, припаркованные машины, дороги выдохнули, говоря: «Все, работа на эту неделю завершена». Эсти снова посмотрела на часы. Шестнадцать минут. Новые краски на небе стали несколько более глубокими. Наступал Шаббат. Она посмотрела на окошко пластиковой палочки и нашла в нем голубую линию. Эта линия была границей между одним состоянием и другим. Эта линия говорила ей о новых началах и об идеально упорядоченных переменах.
***
Д-р Файнголд говорит: бессознательное не знает прошлого или будущего. Для бессознательного все происходит здесь и сейчас. Травма, случившаяся, когда тебе было четыре, сейчас кажется такой же страшной, как и тогда. «Травма, случившаяся, когда мне было четыре – например, смерть моей мамы?» - спрашиваю я. «Да, - говорит она, - например. Хочешь поговорить об этом?»
Я говорю ей, что ее идеи о бессознательном напоминают мне о Боге. Она говорит: «О Боге?». В Торе Мойше просит Всевышнего назвать Свое имя. И Он дает ему слово: ЙХВХ -יהוה. В нем нет гласных, так что его невозможно произнести при всем желании. Это несуществующее соединение трех времен глагола «быть», сжатое в одно слово. Оно значит «был», «существует» и «всегда будет существовать» одновременно. Это учит нас о вечной природе Бога. Прошлое, настоящее и будущее для него одинаковы.
Д-р Файнголд молча слушает. Когда я заканчиваю, она затягивает паузу еще на пару секунд и говорит: «Все же разница есть. Бессознательное ошибается насчет прошлого и будущего. То, что пугало нас в прошлом, на самом деле больше не так страшно. Это отличается от твоей идеи о Боге, не правда ли?»
Я говорю: «Если “моя идея” о Боге верна, тогда бессознательное нисколько не ошибается. Прошлое никуда не уходит. Оно все еще здесь».
***
В воскресенье пошла в папин дом, просто чтобы проверить. Замки поменяли. Я попробовала один ключ, потом другой, потом еще один, тянула дверь на себя, потом толкала ее вперед. Я стояла там, держа в руке целую связку, стряхивая с петель засохшую красную краску носком ботинка, как будто ради этого я сюда и пришла.
Я прогулялась к боковой стороне дома, открыла ржавую калитку и зашла в сад. Заросшая лужайка пожелтела от жары. Одна из яблонь склонилась пополам, проломившись в захваченную сорняками клумбу. Я пробралась к ней по тропинке. На ней все еще было несколько цветов с начавшими закручиваться коричневатыми лепестками. Я раздавила один указательным и большим пальцами и вдохнула сочный аромат.
Я помню лишь фрагменты. Обнаженные ноги, гортензии, вкус ее губ. Между гортензиевым кустом и забором было место, куда могли забраться две девочки, если были достаточно небольшими и не боялись поцарапать колени. Это было одно из мест, очевидных для детей и скрытых для взрослых. Тайное место. Зимой там не было ничего; куст был голым. Но каждое лето маленькая комната расцветала снова.
Теперь ее нет; куст давно зарос, земля была слишком мокрой, чтобы ползти по ней. Я не могла бы там сидеть, даже если бы захотела. Тем более, я намного больше, чем была тогда. Долгое время я стояла, наклонившись, опершись ладонями о сырую землю и засунув в нее ногти. Когда я поднялась и начала идти обратно к Эсти и Довиду, я пыталась выскрести грязь из-под ногтей. Чем сильнее я пыталась, тем дальше я ее засовывала.
