Меня не купишь - Касарьего Мартин (книги бесплатно без онлайн .TXT) 📗

Я достал второй пистолет и с сухим стуком положил его на стойку. Сабас инстинктивно отступил на шаг.

— Отлично! — обрадовалась Эльза. — «Стар» для звезды [27]. — И подмигнула мне с видом соблазнительницы. — Прекрасно. Я спрячу его здесь. Этот опорный пункт будет кстати.

— Дайте нам точку опоры — и мы перевернем мир.

— Не преувеличивай, так много от нас никто не ждет. Он ведь заряжен, правда?

Я кивнул, но этот ураган в женском обличье и не взглянул на меня: проверила все сама, на ходу, направляясь к единственному столбику барной стойки, на котором была сделана полочка для стаканов: туда она намеревалась спрятать оружие.

— Помни, ты сможешь выстрелить восемь раз. Плюс один патрон в патроннике.

— Их четверо. Я сегодня добрая: дам один на чай — и у меня останется еще четыре лишних.

Эльза спрятала пистолет и подошла ко мне. Я как раз допивал виски, а проворный, услужливый Сабас собирался налить мне еще. Эльзина рука опередила мою.

— Слушай, ты, угорь, — набросилась она на Сабаса, — ты работаешь на проценте или какого дьявола тебе нужно? Я уже сказала, что сегодня этот господин пьет исключительно кока-колу. Если у тебя найдется без кофеина, еще лучше. Мы и так рискуем перевозбудиться. Послушай, как бьется мое сердце.

Не выпуская стакан, Эльза схватила мою руку и прижала к своей груди. От ее руки шло тепло, она без слов говорила о любви, поцелуях, а грудь трепетала, скрывая глубоко внутри дикую страсть. Я почувствовал, что могу обжечься, и убрал руку.

— Твое сердце всегда билось быстро, Светлячок.

— Ну конечно, — сказала она и обернулась к Сабасу, все еще державшему бутылку виски. — Ты что, глухой? Я же сказала: никакого виски, только кока-кола, и та по возможности без кофеина.

Сабас смотрел на меня, ожидая указаний. Я обреченно кивнул. Он тут же нырнул в холодильник и извлек оттуда коричневый напиток. Все правильно, он хотел удержаться на своем месте. Эльза сжимала в руке мой стакан с виски. Похоже, она сомневалась, разбить его о стену или выпить глоток. Наконец выбрала второе.

— Ну и гадость! — воскликнула она и к удивлению Сабаса швырнула стакан в стену. Меня-то это ничуть не удивило. Я знал, что эта женщина никогда не удовлетворится чем-то одним, если можно получить вдвое больше.

— Приберись, — сказал я Сабасу. — И советую двигаться побыстрей.

Сабас исчез, чтобы через мгновение вернуться с совком и веником. Я вспомнил Тони, хотя этот тощий, как спичка, паренек не нуждался в костылях.

— Это здесь называется виски? — недоверчиво спросила меня Эльза, раздавив в пепельнице едва начатую сигарету. Она никогда не докуривала сигарету до конца. По ее мнению, это было изысканно. — Надейся на меня, любимый. Не знаю, чем все закончится, но шести лет ада мне было более чем достаточно. Если я умру, — сам знаешь, — горе, горюшко, горе… И никаких слез, это дурной тон. Ты будешь умницей, помолишься обо мне?

Эльза обвила руками мою талию и смотрела призывно, приоткрыв губы, слегка склонив голову набок. Это была женщина во всем блеске жизни. Поскольку я не проявлял инициативы, она сама перешла в наступление: ее губы прильнули к моим, получившим приказ не сдаваться, не отступать. Всегда, независимо ни от чего, даже после ментоловых сигарет и дешевого виски, губы Эльзы имели для меня вкус славы, вкус счастья. Чудеса и загадки любви. Закончивший убирать осколки и устроившийся за стойкой Сабас украдкой бросил на меня завистливый взгляд.

— Светлячок, — вздохнул я, — так можешь целовать только ты.

В благодарность за эти слова и за то, что я назвал ее Светлячком, ее зеленые глаза засверкали, озарив все лицо изумительным светом, и она поцеловала меня еще раз.

— Помни, что я с тобой, — повторила она, когда наши губы распрощались. Казалось, этот голос рождается на самом дне ее сердца, глубоко-глубоко в горле. — Помни, что я люблю тебя, Макс. И что ты совсем не умеешь целоваться. Я приду за десять минут до них. За это время мне следует соблазнить тебя.

Я молча смотрел на нее. Десять минут? Гарсиа переоценивает меня: эта прекрасная змея способна соблазнить и за четыре.

— Скажу Гарсиа, что на мне нет трусиков. От этого он занервничает и не сможет четко соображать.

— А их и правда нет?

— Ради бога, Макс. Ты же меня знаешь. Разумеется, есть, это же не представление в варьете «Реаль». Если я погибну этой ночью, пусть уж на мне будет нижнее белье.

Эльза отошла на пару шагов, повернулась к нам спиной и наклонилась, коснувшись пальцами носков туфель. Короткая юбочка поднялась, глазам открылись черные трусики. Сабас и я затаили дыхание.

— Не так уж здорово быть живыми, правда? — поинтересовалась она, уже выпрямившись, но все еще стоя ко мне спиной и бросая слова через плечо. — Но я предпочитаю быть живой, а не мертвой. — Она обернулась. — Откровенно говоря, не представляю, кому может прийти в голову убить меня, но бывают ведь и шальные пули. Кажется, мой козел папочка получил именно такую. Помни, что я люблю тебя, Макс. И не сомневайся во мне, как святой Фома неверующий, мне это порядком надоело.

Эльза подошла к двери и вышла из бара, не оборачиваясь. Она никогда не оборачивалась. Определенно в ней был шарм. Мы с Сабасом не могли отвести глаз от этих потрясающих ног и покачивающихся бедер, пока они не покинули «Голубого кота» под ритмичный аккомпанемент каблуков. Я стер салфеткой следы ее помады, а официант тем временем без всяких просьб принес мне кока-колу.

— Она как Бог и Пресвятая Дева одновременно, — вздохнул он.

— У блондинок есть преимущество. Им не нужно думать, — сказал я, прихлебывая кока-колу. — Но эта из тех, кто не брезгует этим занятием.

Помни, что я люблю тебя, Макс. Помни, что я с тобой. Я хотел бы поверить ей. Представьте себе самую прекрасную бабочку на свете, восхитительный синий и блестящий экземпляр в два раза больше моей ладони. Я не фантазирую: такие действительно встречаются кое-где в сельве, в грустных тропиках. А теперь попытайтесь представить, что внутри этой красоты больше яда, чем в перстне Борджиа. Если вам это удалось, значит, вы смогли понять, что такое Эльза Арройо.

Такие мысли толпились в моей голове.

44

Когда дверь открылась, на стойке передо мной красовались три пустые бутылки из-под отвратительной кока-колы. Хотелось стрельнуть по ним и превратить в кучу осколков. Пришла Эльза. Я опустил пистолет. Скоро ты раскалишься, будешь выплевывать свинец и извергать огонь, подобно дракону, а я буду святым Георгием, а никаким не святым Фомой, и я спасу Прекрасную Даму.

— Через пять минут они явятся, — возвестила она. — Я сказала, что у тебя есть часть денег, что Го-до дал тебе кокаин и ты продал половину. На самом деле, даже нанюхавшись порошка, невозможно поверить в эту чушь, но нам ведь только надо убить их и скрыться, правда?

Отличное резюме нашего плана. И все это было сказано с совершенно детской интонацией, а устремленный на меня взгляд был наивней, чем у белки. Я обожал бы ее, если бы на меня еще в детстве не произвела глубокое впечатление история золотого тельца. Эльза была обожаема всеми. И сознание этого заставило меня не терять бдительности и даже продемонстрировать некоторую излишнюю ревностность.

— Ты, я и три килограмма кокаина.

Эльза быстро прикинула, не напился ли я, но стройная батарея бутылок из-под кока-колы успокоила ее.

— Три килограмма коки — слишком тяжелый багаж, любовь моя. Сколько ты рассчитывала выручить? Пятнадцать, двадцать миллионов?

Эльза растерянно посмотрела на меня, но мгновенно нашлась.

— Двадцать, если сделать все как надо, — холодно ответила она. — Хватит притворяться.

— Игра стоила свеч?

— Если бы все удалось, да.

Пока мы разговаривали, Эльза убедилась, что «стар» лежит там, где она его оставила, и все патроны при нем. Такое удивительное доверие между нами начинало раздражать. Она собрала пистолет и положила на прежнее место, готовая к бою.