Невский проспект - Вересов Дмитрий (читать полные книги онлайн бесплатно .TXT) 📗
Возле колодца не было никого. К воде вела спиральная лестница, Джейн прислушалась. Затем они стали спускаться.
– Ты не находишь, что это довольно странное место для встречи? – спросил Кирилл, которому происходящее нравилось все меньше и меньше.
В голову лезли самые дурацкие мысли – а вдруг это ловушка? Для него и Джейн. Подстроенная той же советской разведкой. Вот сейчас сбросят их в этот самый колодец, привязав к шее какой-нибудь древнеримский булыжник!
Джейн кивнула, соглашаясь с его словами.
– Мрачновато здесь, – сказала она, – словно спускаешься в преисподнюю.
Но внизу их ждал не мрачный посланец ада, источающий запах серы. От человека пахло вполне прилично – табаком, он курил трубку, стоя в коридоре, опоясывавшем колодец.
Джейн остановилась в нескольких шагах от него. В инструкциях, которые были получены ею еще в Лондоне, не значилось никаких примет и паролей. Еще одной причиной, по которой сэр Арчибальд отказывался воспринимать излишне серьезно эту миссию, было то, что подробности, включая место встречи, были оговорены сразу, профессионалы никогда не поступили бы так. Да и какой смысл подлавливать человека, не зная, кого именно пошлют на эту встречу?
Сэр Арчибальд был, правда, не в курсе того, что уже в Белграде Джейн получила анонимную записку от человека, которого в Лондоне идентифицировали как покойного маршала. Правда, подписи там не стояло, но Джейн, изучившая перед отъездом не только фотографии, но и почерк Тито, не сомневалась, что они набросаны его рукой. В том, что его почерк узнают, видимо, не сомневался и писавший, поскольку никаких дополнительных указаний в подтверждение авторства оставлено не было. В письме неизвестный, как его предпочитала называть Джейн, не верившая во встречу с призраком, просил прибыть в сопровождении Кирилла Маркова. К записке была приложена газетная вырезка с сообщением о гастролях театра, в котором играл теперь Кирилл.
Все это было странно, и именно поэтому Джейн не была склонна подозревать пригласившего их человека в дурных намерениях. Кем бы он ни был, он не стал бы вести себя так прямолинейно, если хотел заманить их в ловушку.
Человек с трубкой молча подошел к ним. Его лицо казалось странно смуглым. «Похож на турка», – мелькнуло в голове у Маркова. Тот, однако, не стал ничего разъяснять насчет своей национальности, он вообще не произнес ни слова, а, взглянув безо всякого выражения в лица пришедших, поманил их рукой. Идти пришлось недолго. Человек встал у стены и постучал по ней трубкой, будто выбивая табак, в ответ с внутренней стороны раздался ответный стук, а в следующее мгновение стена расступилась. Джейн посмотрела на Маркова. Кирилл пожал плечами. Человек отошел в сторону и знаком показал, чтобы они проследовали внутрь. Джейн вздохнула, напомнила себе еще раз русскую поговорку насчет саночек и, набрав воздуха, словно перед тем как нырнуть, вошла.
Кирилл шел за ней.
– Я не унизила тебя, войдя первой? – поинтересовалась она.
Марков поймал в темноте ее ладонь – впереди горел неясный свет, словно из-за приоткрытой двери.
– Я придерживаюсь старой доброй традиции! – сказал он. – Даму всегда пропускаю вперед, особенно когда нужно войти в медвежью берлогу или такое уютное местечко, как это!
Провожатого им не дали – видимо, посчитав, что пройти на свет по узкому коридору труда не составит. Джейн пыталась вспомнить план, которым ее снабдили в Лондоне, – ничего подобного в Белградской крепости, согласно этому плану, быть не должно. Зал, в котором они оказались, был узким и длинным, по обеим сторонам от него шли колонны, украшенные незамысловатым орнаментом. Дальняя стена терялась во мраке, а свет давали три свечи, горевшие в пыльном канделябре. Окон, само собой, не было. Не было и мебели, если не считать двух старинных кресел с высокими спинками, поставленных явно для гостей.
Марков обошел освещенную часть зала и, почувствовав рядом движение, инстинктивно повернулся, приготовившись защищаться.
– Вы двигаетесь, как опытный фехтовальщик, – заметил маршал Тито. – Все мои успехи на этом поприще остались в далеком прошлом. Но мастера я способен отличить!
Старик выехал к ним из темноты в кресле на колесах. Кресло двигалось неслышно – словно плыло над полом. Левая нога Тито выглядела как настоящая. Если это был протез, то прилажен весьма искусно. Только зачем, если он все равно в кресле? Может, старику просто хочется выглядеть полноценным. Правда, оставался один вопрос – настоящий ли это Тито?
Лицо маршала, еле различимое во мраке, показалось Маркову смутно знакомым. Возможно, дело было в портретах, которые встречались в Белграде – здесь даже после смерти вождя (похоже, мнимой!) сохранялся своеобразный культ личности, имя Тито звучало в песнях, которые Марков слышал на улицах, а пели здесь часто… Нет, что-то тут не то. Сначала он решил, что причина именно в этом скудном освещении – сейчас это лицо живо напомнило ему лицо старика-переписчика, того самого, с которым он имел удовольствие беседовать в трактире возле «Глобуса». Почти четыреста лет тому назад.
«Это от усталости», – сказал он себе. Он не раз замечал, что, утомившись, начинает чаще испытывать чувство дежа вю! Сравнить бы их при свете дня!
– Вы не возражаете против такого освещения? – поинтересовался Тито по-английски. Голос у него был удивительно бодрый. – К сожалению, мои глаза не выносят яркого света!
Вообще по сравнению со своими кремлевскими собратьями маршал выглядел гораздо более живым. Марков мог судить об этом вполне объективно – на похоронах Брежнева, а затем Андропова телекамеры не могли скрыть от многомиллионной страны горькую истину – генсеков провожали люди, которые сами стояли на краю могилы. Впрочем, истина эта была известна всякому советскому гражданину.
«Что-то здесь не так!» – вновь подумалось ему. Все похоже на сон, эта крепость и этот человек. Впору ущипнуть себя! В одно из британских рандеву с Невским он как-то раз сунул руку в огонь, чтобы убедиться в том, что не спит. Ожог чувствовался очень долго.
– Мне кажется, это вполне в духе этого места! – сказал он, имея в виду свет.
Перешли на русский, маршал изъяснялся чисто, с едва заметным акцентом.
– Вы явно не осведомлены, – заметил удивление Маркова Тито, – я был в русском плену во время Первой мировой. Тогда-то всем казалось, что она будет и последней. Получил удар копьем во время атаки. Проклятые черкесы добили бы меня – они всех добивали, но я притворился мертвым и попал в плен. Потом жил в Сибири, и моя первая супруга была русской. Я редко об этом вспоминаю… – он вздохнул.
Джейн робко кашлянула.
– Я догадываюсь, какие мысли сейчас вас обуревают, – усмехнулся старик. – Кто же это перед вами – маршал собственной персоной, его двойник или, может быть, призрак, а, мисс Болтон?
– Откуда вам известно мое имя? – напряглась Джейн – в Белград она приехала под именем Джоан Грей.
– О, когда умираешь, многое становится явным, мисс Болтон! Неужели вы думаете, что старика так легко обмануть?.. Нет, нет, я не собираюсь открывать вам свои карты. Правда, бетонный саркофаг, где покоится мое тело, пуст. Говорят, что меня погребли тайно в одной маленькой горной церквушке – может быть, и так! Это неважно, и очень скоро вы оба это поймете. Важно только то, что я хочу сказать вам сейчас. Я не случайно выбрал вас двоих! Да, именно выбрал – я знал, что вы, Джейн, прибудете в Белград. Как я уже сказал, за гробом открывается будущее! Но вы только проводник для этого молодого человека, лицо которого мне смутно знакомо. Я чувствую в вас то, чего лишен сам. – Маршал встал и подошел к Кириллу.
Случись это парой минут раньше, и Джейн Болтон знала бы, что имеет дело с обманщиком, но сейчас она почему-то не была уверена в этом. Она вообще ни в чем не была уверена и только жадно прислушивалась к тому, что говорил Тито, склонившись к Кириллу.
– Меня отпустили, чтобы я сказал вам. – Он наклонился к Маркову и вцепился в его плечо пальцами. – Вас трудно отыскать – Фигаро здесь, Фигаро там! Но именно поэтому вы должны все знать – вы похожи на нас, но в вас есть то, чего мы, к сожалению, лишены. Видите, я избегаю света – он стал губителен для меня, даже слабый свет свечи. Мы все пребываем во мраке, но мы слышим… Слышим! Поэтому я хочу, чтобы вы и эта девушка знали то, что давно известно всем нам, – время Советской империи подходит к концу, и моя страна разделит ее участь. Когда огромный корабль идет ко дну, с ним вместе уходят все лодки, что оказались рядом, и наша лодочка никуда не денется!
