Блуда и МУДО - Иванов Алексей Викторович (читать книги регистрация TXT) 📗
– К вечеру насос должен работать, понял? – Розка напирала на низенького друида так, что на месте друида Моржов неминуемо схватил бы Розку за торчащие груди, словно быка за рога. – Мне дела нет, где ты свой валидол возьмёшь!…
– Солидол, – тихо поправил Розку Костёрыч.
– Мне на какие шиши его покупать? – орал Чаков (или Бязов). – Хрен на пятаки порубить?
– Деньги по трудовому договору получили? – Розка толкнула друида в плечо. – Получили! На чекмарик с утра вам хватило! Давай теперь насос чини, а то сам вместо насоса сосать будешь!
Моржову мгновенно стало ясно, чего сейчас ответят Розке Бязов и Чаков (или Чазов и Бяков). Костёрыч уже всплеснул руками, опережая собственный ужас. Но Моржов по-хозяйски вклинился в конфликт:
– Эй, в чём проблема?
Бязов и Чаков дружно выдохнули.
– А ты кто? – недовольно спросил Чаков (Бязов). – Начальник?
– Начальник, – тотчас согласился Моржов.
– Ну, если начальник… – туманно сказал Бязов (Чаков), а Чаков (или Бязов) прояснил ситуацию: – Насос, падла, не работает. Мы муфту разобрали – фрикцион засорился. Его солидолом надо смазать. А мы обязаны, что ли, солидол покупать?
– Полтинника хватит? – решительно спросил Моржов.
Бязов и Чаков явно не ожидали столь быстрого разрешения, а потому внимательно оглядели Моржова.
– Ну, хватит, – неуверенно согласился Бязов (Чаков).
Моржов вынул из кармана купюру и протянул друиду.
– Пусть товарный чек возьмут, – тихо сказал Костёрыч.
– Не надо чека, – твёрдо отказался Моржов. – Давайте, мужики, за дело. Видите – и так женщину расстроили.
Друиды хмыкнули, спрятали деньги в карман и пошагали к мотоциклу. Один из них вытащил из коляски канистру, а другой извлёк из-под барахла мятую жестяную банку, перемазанную солидолом.
– Вымогательство, – вздохнул Костёрыч.
– Почему вымогательство? – удивился Моржов. – Они правы. Вы идите, Константин Егорыч. Я тут сам всё проконтролирую.
Костёрыч слабо улыбнулся, как-то объединив понимающим взглядом Моржова и Розку, повернулся и пошёл к Талке.
Друиды возвращались с довольными ухмылками. Теперь они смотрели только на Моржова, сразу определив его роль главного распорядителя пряников и кнутов.
– Сейчас самоопределимся, – шепнул Моржов Розке.
– Ну, вот, – торжествующе сказал Моржову Чаков (он же Бязов). – Разобрались, как мужики, и нет проблем.
– Сколько времени у вас на фрикцион уйдёт? – строго спросил Моржов.
– Час… Может, два.
– Ну, валяйте.
Моржов лихорадочно соображал, как бы ему ещё проявить хозяйскую власть. Он поспешно припоминал, что ему известно про электротехнику со времён школьных уроков физики. Знаний было не больше, чем плодов цивилизации у Робинзона Крузо. Моржов помнил только то, что обычно какие-то клапаны стучат, а свечи надо продувать. В голову лезли жиклёры, турбулентность, браузер, тюнинг и почему-то ГОЭЛРО. Моржов в досаде поднял бинокль и стал смотреть на распотрошённый мотор в открытом скворечнике будки. При звуке соприкосновения окуляров бинокля с линзами моржовских очков друиды даже чуть-чуть выпрямились. Такое умножение моржовского зрения, видимо, показалось им чем-то вроде нечеловеческой проницательности.
– Гайки мы подтянем, – сразу пообещал Бязов (Чаков).
– А на коллекторе там щётки старые, но рабочие, – добавил Чаков (Бязов).
– У статора обмотку проверяли? – нашёлся Моржов.
– Не, менять не надо.
– А клеммы?
– Уже зачистили.
– Корпус-то хоть заземлён?
– Он сразу и был заземлённым.
– Ладно, посмотрим, чего вы тут нахимичите, – неопределённо-грозно пообещал Моржов, взял Розу за талию и повёл к крылечку кухонного пристроя.
– Посидим тут немного, – шепнул он. – Надо у них над душой помаячить.
Они присели но горячую дощечку лесенки. Моржов закурил, но потом вернул руку Розке на бедро. Друиды опять встали на четвереньки вокруг тряпицы с железяками, словно творения доктора Моро при отлучке доктора.
– Ты знаешь, что начальником лагеря Шкиляева назначила Каравайского? – спросила Розка.
– Догадался, – ответил Моржов. – Ведь надо же как-то оправдать летнюю доплату Каравайскому.
– Он приезжал позавчера… Подписал с этими хмырями трудовой договор, что они здесь всё починят. Двести рублей – им, триста – ему. А материальная ответственность – на мне.
– Что мы всё о деньгах да о деньгах? – прошептал Моржов, обнимая Розку покрепче.
– Эй, командир, а солидол, который останется, ты у нас заберёшь или можно себе взять? – издалека крикнул Чаков (Бязов).
– На хрена он мне нужен? – ответил Моржов. – Берите себе. Главное – чтобы фрикцион работал!
– Всё, теперь начальник здесь стал ты, – усмехнулась Розка.
– Чего только не бывает за пятьдесят рублей… Розка была не совсем точна в терминах. Моржов понимал, что для друидов он никакой не начальник. Случится у друидов нужда – они поднимут бунт или просто уйдут, даже не оглянувшись. Для друидов он стал не начальником, а чем-то иным… Жизнь у друидов была скучная: город Ковязин и село Сухонавозово далеко, работы нет, поезда не останавливаются, в телевизоре только два канала. Уму не за что зацепиться. И вот теперь – появилось. Он, Моржов, вместе со своей Троельгой стал для друидов точкой отсчёта жизни.
Моржов считал, что такая точка отсчёта есть чуть ли не у каждого. Она – то основное, чем организуется человек. У себя такой точкой Моржов считал пластины. Для него пластины были (в числе прочего) и способом размышления о мире. Для размышлений Моржову оказывались нужны мозги, поэтому пришлось закодироваться, а кодировка отключила мерцоидов. То есть ради пластин Моржов пожертвовал даже бабами.
Вся хитрость коренилась в географии этих точек. У небольшого числа людей такие точки находились внутри их мира. Эту сторону бытия Моржов тоже зааббревиатурил и пользовался термином ВТО: Внутренняя Точка Отсчёта. Жизненная стратегия людей с Внутренней Точкой Отсчёта заключалась в стремлении вынести ВТО вовне на максимально удалённое от себя расстояние. Моржов докинул свою ВТО до капеллы Поццо и Бьянко. Костёрыч исхитрился погрузить ВТО в толщу веков вплоть до эпохи боярина Ковязи. А Щёкин, например, своей ВТО бил, как звезда – протуберанцем, и мог поразить хоть Госдуму, хоть Марс. У людей моржовского ряда дальность вывода ВТО определялась стилистикой. Костёрыч занимался бурением недр, Щёкин – артобстрелом, а сам Моржов – половыми актами. Но Моржов не считал себя таким уж особенным развратником, потому что любая стратегия выноса ВТО была, по сути, осеменением мира.
А друиды принадлежали к тому человеческому ряду, который был противоположен моржовскому. У этого ряда жизненный эпицентр находился вне человека. Поступаясь оригинальностью, Моржов называл его тоже ВТО: Внешняя Точка Отсчёта. И жизненная стратегия людей этого ряда заключалась в том, чтобы притянуть ВТО к себе, в себя и под себя: своей задницей придавить к полу полюбившееся кресло, уложить женщину под своё брюхо, набить свой карман или своё чрево. В общем, как-нибудь приспособить ВТО: или натянуть на себя, как презерватив, или проглотить, как противозачаточную пилюлю, или вставить себе, как свечу от геморроя.
Короче говоря, охотное подчинение Бязова и Чакова Моржов расценил как радость друидов по поводу обретения в моржовском лице собственной друидской ВТО. Для друидов появление Моржова превращало дотоле бесполезную Троельгу в козу, которую можно и подоить, и поиметь.
– И долго мы будем так сидеть? – недовольно спросила Розка. Похоже, она слегка недоумевала: отчего это моржовская рука так и осталась на её бедре, не продолжив странствия?
– Ровно до тех пор, пока не починят фрикцион, – ласково ответил Моржов. – Фрикцион – это агрегат, совершающий фрикции. На мой взгляд, быть рядом с тобой, но уйти до начала фрикций – это предательство.
Солнце медленно съехало по склону Матушкиной горы, как с плеча – бретелька сорочки. В распадок Талки невесомо легло кисейное бельё тумана. Под напряжённо-синим небом яркой и розовой наготой загорелся вдали столбик колокольни села Колымагино. Вечернее, постельное тепло одеялом окутало Троельгу.
