Петербург как предчувствие. Шестнадцать месяцев романа с городом. Маленькая история большого приключ - Макарова Дарья
Дорога практически освоена, ведь Павловск находится рядом с уже изученным нами Царским Селом. Поэтому в одну из суббот мы, правда, уже ближе к вечеру вновь оказываемся у метро «Московская» и ждем маршрутное такси. Погода просто замечательная: легкая, солнечная, почти безветренная.
Выходим у Павловского вокзала, расположенного напротив интересующего нас парка. Снаружи парк выглядит как огороженный лес с будочкой кассира на входе и массивными каменными воротами. Стоимость входного билета составляет сто пятьдесят рублей, но, поскольку уже вечереет и близится час, когда вход в парк станет свободным (после шести часов), кассир продает нам билеты по полтиннику (мелочь, а приятно).
Довольные, мы двигаемся по широкой аллее, окруженной густым лесом. По пути встречаем лоток с разнообразными орешками и прочими угощениями для кормежки местных белок, которых здесь, в парке, водится видимо-невидимо. Они выглядывают из-за деревьев, бесстрашно приближаются к посетителям, а некоторые берут еду прямо из рук.
Руководствуясь картой, мы поворачиваем влево по одной из лесных тропинок и выходим к Круглому залу, расположенному в центре части парка под названием Большая Звезда. Звезда представляет собой систему расходящихся дорожек-лучей, каждая из которых носит свое имя. Из зала – круглого павильона с портиками на фасадах – доносится музыка. Заглядываем внутрь и застаем фортепианный концерт в разгаре. Присаживаться на скамью, подобно слушателям, присутствующим здесь и внимательно внимающим музыкальным аккордам, нам, увы, некогда – иначе не успеем осмотреть парк, а потому с сожалением отходим. Но звуки музыки уже настроили нас на романтический лад, и мы представили будущую прогулку в самом выгодном свете.
В прежние времена центр музыкальной жизни Северной столицы находился здесь, в Павловске. Сюда наведывались лучшие музыканты Европы: дирижировал Иоганн Штраус, пел Федор Шаляпин, выступали композиторы Глинка, Чайковский, Лист, Прокофьев. Поэтому музыкальное начало нашей экскурсии приобретает еще более глубокий смысл.
Одухотворенные, мы выходим к очаровательным Круглозальным прудам и присаживаемся на скамейку – полюбоваться гармоничным сочетанием леса и воды. Мимо проезжает запряженная лошадью карета – очередное платное удовольствие для туристов. Потом появляется симпатичный экскурсионный синий паровозик.
Обходим прудики стороной. По блестящей от солнечных бликов воде проплывают лодки с туристами… Вскоре оказываемся у Вокзальных прудов, а дальше – пересекаем большую поляну и чугунные ворота с вазами – условный вход на дворцовую территорию.
Здесь расположена «Холодная Ванна» и замечательное сооружение – мост Кентавров с мраморными фигурами кентавров – копиями, отлитыми с римских скульптур II века. За мостом открывается роскошный вид на Большой дворец.
Пожимаем одному из кентавров руку и направляемся в противоположную от дворца сторону, чтобы осмотреть знаменитую колоннаду Аполлона. Колоннада – двойное кольцо дорических колонн с копией статуи Аполлона Бельведерского, предводителя муз, – представляет собой впечатляющее зрелище. Считается, что изначально она была цельной, пока однажды, во время грозы, часть ее не обрушилась. С тех пор живописные обломки колоннады, беспорядочно разбросанные вокруг, придают ей вид древних руин. Мы по очереди взбираемся на руины и встаем в позу Аполлона – для более красивого фото, разумеется.
От великолепного арт-объекта вниз спускается каскад из камней, дополняющий общий романтичный облик. Заканчивается каскад у реки Славянки смешным горбатым мостиком.
Район Славянки был выбран для обустройства царского имения еще при Екатерине ІІ неслучайно: Славянка – извилистая речка с живописными холмистыми берегами – представляет собой замечательную основу для художественных построек парка.
Комментарий Руслана
Павловский парк большей частью нерегулярный, то есть без мощенных камнем дорожек и красивых оградок. По площади – самый большой из всех, что доводилось видеть, так что любителям дикой природы – сюда. Находились, правда, «таланты», которые умудрялись даже шашлыки жарить в тех краях, но делать это, понятно, не следует – тем более что различных кафе хоть и не много, но хватает.
А мы спускаемся обратно к мосту Кентавров, чтобы подняться к Большому дворцу. Золотисто-белое изящное строение в стиле русского классицизма смотрится просто, скромно, но вместе с тем очень художественно. Отличие его от виденных нами ранее дворцов прочих пригородов – в легкости восприятия и возникающем оттого поэтическом настроении.
Собственный садик, находящийся в придворцовой зоне, – с цветочными клумбами, мраморными статуями, вазами и пирамидальными тополями – представляет собой уютное геометрически выверенное пространство, в котором любили отдыхать и работать император Павел І и его царственная супруга.
Со стороны Славянки расположена необычная «Галерея Гонзаго», покрытая фресками в исполнении этого знаменитого театрального художника. Иллюзия залитого солнечным светом архитектурного пейзажа – уходящих вдаль галерей – настолько правдоподобна, что, как говорит история, даже птицы, принимая нарисованное на них за действительность, разбивались о стены.
Мы обходим фасад дворца, выходящий на реку Славянку, осматриваем большую каменную лестницу, спускающуюся вниз, и присаживаемся на одну из скамеек, расположенных вокруг белоснежной скульптурной композиции. Эта часть парка выходит к центральному фасаду дворца, которым мы любуемся, выходя на аллею, тянущуюся от дворца.
Перед дворцом высится памятник Павлу І – несколько гротескная фигура в мундире и треуголке. Дворец посещать мы заранее не планировали, поэтому сейчас лишь внимательно осматриваем его парадный вход и знакомой уже аллеей пускаемся обратно в полный чудес Павловский парк.
По пути нам встречаются выстроенные в едином с дворцом духе классицизма «Вольер» и «Павильон Росси». Останавливаемся же мы у «Молочни» – обаятельного «сельского домика», облицованного снаружи огромными булыжниками. Судя по старинным описям павильона, в нем содержались коровы и была оборудована комната для гостей, которые могли отведать здесь молочных продуктов. Помимо этого, в Молочне хранилась коллекция ценного фарфора, что придавало изысканность ее внутреннему убранству – по контрасту с «грубым» внешним видом.
От домика мы держим курс в лес и выходим на широкую площадку, на которой Славянка делает крутой поворот. Открывающийся чудесный вид поражает не только живописностью долины, но и еще одним архитектурным сооружением – кажущимся издали воздушным Храмом Дружбы.
Внимание наше отвлекает между тем пара посетителей, которые кормят белок. Одна из них, видимо, самая жадная, хватает из рук орешки один за другим, набивая щеки так, что того и гляди лопнут. «Белка-хомяк» – так теперь мы будем называть это фирменное надувание щек!
Мы временно покидаем долину реки Славянки и попадаем в Старую Сильвию с ее знаменитыми Двенадцатью дорожками, которые лучеобразно расходятся от круглой площадки, обсаженной дубами. В центре площадки высится статуя Аполлона Бельведерского, а по кругу расставлены бронзовые фигуры муз, античных богов и богинь. Есть нечто таинственное и непостижимое в том, как, выйдя из густого леса-парка, ты неожиданно натыкаешься на царство такой скульптурно-поэтической гармонии!
К реке Славянке мы возвращаемся вновь, чтобы осмотреть Пиль-башню, которая, судя по путеводителю, расписана мастером Гонзаго. Пасторальный павильон действительно очаровывает и создает иллюзию старинной постройки, поскольку на стенах его искусно изображена полуразрушенная каменная кладка. В средней части изящно прорисованы окна.
Двигаясь вдоль реки, мы оцениваем романтичный Висконтиев мост с вазами и Большой каскад, после чего устало падаем на одну из скамеек, кои в изобилии установлены по всему парку. Кстати, это ужасно приятно: знать, что в любой момент, когда только пожелаешь, твоим ногам на бескрайних просторах Павловского парка будет покой и роздых! Для полного счастья нам не хватает сейчас парочки бутербродов, призванных угомонить разбушевавшийся на свежем лесном воздухе аппетит. В следующий раз будем умнее и прихватим с собой что-нибудь съедобное. В конце концов, чем мы хуже местных белок?
