Цивилизация птиц - Заневский Анджей (читать книги бесплатно полные версии .txt) 📗

Сороки Дов и Пик давно уже гонялись друг за другом и пересмешничали. Дов недавно потерял свою Сар... Ей перегрызла горло куница, когда, увлекшись погоней за отяжелевшей от нектара пчелой, она залетела прямо в лесную чащу.

Пик вылупилась из яйца, которое снесла Сар, и как раз в этот полдень созрела для любви и покорилась сильному и опытному Дову. Ее слепило слишком яркое солнце среди виноградных лоз. Она закрыла глаза и не заметила скользящей над ней тени. Огромная Птица слегка коснулась ее крылом как раз в тот момент, когда семя Дова восхитительным теплом разлилось по ее спинке и потекло между перышками к набухшему от еще не осознанного молодой сорокой желания местечку. Пик в экстазе взмахнула крылышками, крепче вонзила коготки в шероховатую кору ветки и вскрикнула от радости и счастья...

Прозрачный Великан пронесся над сороками, но они не заметили его. Он возвращался, чтобы еще раз пролететь над раскинувшимся на холмах городом.

Он уже давно кружил над Землей, но никак не мог узнать некогда хорошо знакомые ему места, статуи, холмы. Он вертикально взмыл ввысь, к солнцу, чтобы еще раз с высоты присмотреться к Земле, которую так давно покинул.

С этой головокружительной высоты планета казалась совсем не изменившейся.

Может, все это ему привиделось? Может, все это просто сон, и Земля, как и прежде, принадлежит людям?

Великан сверкающим шаром ринулся вниз и, плавно замедляя полет, широко раскинул крылья прямо над статуями, среди которых голубка Яху нежно покусывала клювом клюв своего самца Ома, с кем она провела так много счастливых лет, с кем они вместе высидели и вырастили столько новых голубиных поколений.

Огромная Птица камнем неслась вниз, к земле, когда Ом вскочил сзади на призывно выгнутую спинку Яху, ухватился клювом за пух на ее шее и резко замахал крыльями. Чувствуя, как теплое молочко стекает прямо в нее, Яху пошире расставила лапки, уперлась ногами в мраморный карниз, уткнулась раскрытым клювом в холодный камень. Яху уже не молода – ее жизнь подходит к концу. Ом вылупился из яйца, которое она снесла и высидела совсем недавно, когда жившего с ней Гена схватил сокол и утащил на корм своему потомству.

Яху заметила Прозрачного Великана, сверкающего солнечным – а может, и своим собственным – светом. Она задрожала от страха и удивления и закрыла глаза.

Он пронесся над слившимися в любовном восторге голубями и даже не заметил их. Тень его крыльев скользнула по влюбленной паре, но Ом, который как раз проливал на Яху струю своего семени, не обратил на эту тень никакого внимания.

Великан снова летел над побережьем, находя везде лишь покинутые города и села, разрушающиеся порты, проржавевшие остовы судов, гниющие лодки, замершие верфи...

Везде жили лишь звери и птицы. Они охотились друг на друга, поедали друг друга, преследовали и уничтожали друг друга.

Прозрачная Птица свернула на север, промчалась над застывшим в долине огромным городом и очутилась среди гор. Здесь она опустилась к синеющему внизу зеркалу озера и, касаясь перьями воды, утолила жажду холодной прозрачной водой, снова взмыла в небо и полетела вдоль берега огромного водоема, над которым склонились высокие стеклянные постройки... Города были покинуты, корабли затоплены или перевернуты на бок. Всюду вторгалась зелень – молодая поросль деревьев, мхов, трав, кустов.

Обеспокоенный Великан долго кружил над горными вершинами, пугая сов, орлов, ястребов, а потом направился на восток.

Он приблизился к истокам реки, которая давно была ему знакома, и полетел вниз по течению, заглядывая в построенные на берегах города.

Прозрачный Гигант пил воду из этого потока, наслаждаясь прохладой и легкими всплесками волн, в которые он погружал свой огромный клюв.

И вдруг он заметил впереди длинный стальной мост, слегка задел его крылом – и мост задрожал, затрясся, закачался, застонал, как будто этот удар причинил ему боль, нанес смертельную рану. Поддерживавшие его толстые тросы натянулись, напряглись и со свистом лопнули.

Мост рухнул прямо в воду, а гнездившиеся в его мачтах и перекрытиях птицы в панике ринулись во все стороны.

Гомон чаек, крачек, лебедей, чирков, уток, гусей, бакланов и всех остальных, чьи гнезда вдруг оказались уничтожены, раздавлены, погребены, ужаснул Прозрачную Птицу. Она повернула и, сделав круг над побоищем, молниеносно взмыла ввысь, в облака. Она поднималась все выше и выше, пока река в вечерних сумерках не стала казаться лишь узкой лентой, впадающей серебристым клином в сверкающее вдали море. Птица летела на восток, погружаясь в наступающую тьму. Воздух становился все более холодным и разреженным, небо наливалось чернотой, а звезды сияли все ярче и ярче.

Вдруг Великан увидел корону Солнца, трепещущую от взрывов, огненных выбросов и раскаленных газов... Он опять был за пределами Земли, в темном пространстве Космоса, он приближался к своему гнезду – к месту, где жили бессмертные птицы с прозрачными крыльями.

Далеко-далеко среди звезд он вдруг заметил мчащуюся точку -корабль землян, который покинул свою планету много веков назад, чтобы пересечь космос, пространство и время. Теперь люди возвращались обратно...

Птица прибавила скорость, плавно повернула и полетела в обратную сторону.

Синеокие

Луч света ворвался в раскрывшиеся веки.

Я увидел длинные клювы, темно-голубые глаза с черными точками зрачков и отливающие синевой блестящие перья родителей.

– Есть! – Я разинул клюв. – Есть хочу!

– Есть хотим! – Широко раскрылись окруженные желтыми наростами клювики.

– Потерпите! – Ми делила на куски большую гусеницу.

– Вот, держите! – Кро раздавал нам пропитанные слюной кусочки мяса.

Родители улетели. Вернулись. Засунули мне в глотку извивающегося червяка.

Восхитительное ощущение сытости. Я закрыл глаза.

Пробуждение. Я вижу все лучше. Вокруг совсем светло, пространство между сходящимися в одну точку стенами заполнено светом, который проникает внутрь сквозь расположенные на равном расстоянии друг от друга отверстия. Купол изнутри покрыт цветными пятнами – картинами. Мне кажется, что они движутся, но ведь этого не может быть! Я уже знаю, что стены неподвижны.

Я боялся их внутренней, плоской жизни, боялся отраженного ими света, полного теней и полутеней.

Но страх постепенно исчезал – чем дольше я смотрел, тем глубже видел...

Птицы, похожие на Ми и Кро, исчезали в отверстиях, вылетали, опускались вниз, взмывали вверх, повисали в воздухе, то заслоняя свет, то снова открывая его.

Я осматривался по сторонам – все еще испуганный и в то же время равнодушный ко всему, кроме пронзающего желудок голода. Болело в кишках, в пищеводе, в глотке.

– Есть!

– Есть хотим! – жалуются голодные рты.

Ми и Кро достают из своих зобов и раздают нам зернышки, кусочки фруктов, мух, дождевых червей.

Я засыпаю, согретый теплом родительских крыльев.

Купол наполнен раскаленным воздухом. Ми и Кро обмахивают нас своими крыльями. Сердца колотятся все быстрее.

Я пошире разеваю клюв, чтобы побольше холодного воздуха попало в легкие.

Ми выдавливает мне в глотку густую теплую слюну.

Тени движутся, жара спадает.

Тени становятся совсем длинными.

Ми выносит белые шарики наших испражнений.

Свет становится слабым, начинает темнеть.

Полумрак, тьма, ночь.

Я размеренно дышу, прикрытый крылом Ми.

Первый взгляд из гнезда на простирающийся под куполом мир. Я гляжу вниз из-под округлой крыши.

Под нами клубится, переплетается масса разных цветов – красного, фиолетового, коричневого, белого, серого. Все это выглядит почти так же, как пятна на стенах, – только более выпукло, объемно. Везде лежат округлые, продолговатые, белые, неподвижные предметы, со всех сторон облепленные грызунами, которые объедают кости умерших. А посередине застыл бескрылый вожак в светлом одеянии с длинным белым хохолком на голове и с треснувшей по всей длине золотистой веткой.