В Восточном экспрессе без перемен - Миллз Магнус (книги без регистрации .txt, .fb2) 📗

Поле для кемпинга было на ровной земле, но сразу за душевым блоком бетонка довольно круто забирала вверх. На каком-то отрезке по бокам она была обсажена редким терновником, а затем выходила на двор с утоптанным гравием. Поднимаясь по склону, я сознавал, что надо мной высится дом, нависая и над двором, и над дорогой, и над полями ниже. Я обогнул нижний угол здания и загреб ботинками гравий.

— Быстро вы — должно быть, вам не терпится, — сказал мистер Паркер.

Я поднял голову и увидел, что он стоит на террасе сбоку дома, на вершине бетонной лестницы.

— А чего тянуть? — ответил я.

— Вот это нам по нраву.

Войдя во двор, я сразу увидел: то, что раньше я принимал за амбар, на самом деле лучше всего описать как сарай из гофрированного железа. Он располагался напротив дома на громадной бетонной платформе, уходящей в склон. Спереди у него были большие складные двери, а на платформу вел бетонный погрузочный пандус. Из бетона также был отлит фундамент древней зеленой бензоколонки, размещенной рядом с платформой.

Я огляделся, и мне стало интересно, сколько бетона вообще залили в этот склон. Казалось, он выходит на поверхность повсюду, словно скальная порода.

Рядом с железным сараем стоял фургон «моррис», который, судя по виду, уже много лет никуда не ездил. Дальше располагались несколько каменных надворных построек, среди них — сеновал, равно как и небольшой флигель для работников, очевидно, никем не занятый. Верхняя часть двора была обнесена стеной из сухой каменной кладки, в ней — калитка на еще один бетонированный участок, через которую я разглядел несколько старых нефтебочек. Это, надо думать, и был, как его раньше назвал мистер Паркер, «верхний двор».

Не то чтоб у меня было много времени подробно все осматривать. Не прошло и нескольких мгновений после моего прихода, как он спустился ко мне по ступеням.

— Так, — сказал он. — Пойдемте поглядим в сарае с краской.

Он подвел меня к одному флигелю и толкнул дверь. Внутри на нескольких полках стояли десятки банок краски, некоторые девственно непочатые, другие не слишком новые. Он выбрал одну, вручил ее мне, а затем извлек с другой полки дюймовую кисть. При этом дверь он распахнул чуть пошире, и дневной свет обнаружил, что в глубине сарая сложены еще банки краски.

— Ну, стало быть, — сказал он, поворачиваясь ко мне. — Умеете банку с краской снова запечатывать?

— Нет, — сказал я. — Извините, не умею.

— Странно это слышать. Мне показалось, вы говорили, что работали в покрасочном цеху.

— Да, но там у нас были пульверизаторы. Вся краска подавалась по трубкам под давлением.

— А, ладно, — сказал он. — Это несложно. Как закончите красить, просто крышку потуже прижмите, а потом переверните банку на полминуты.

— А, — сказал я. — Ладно.

— И когда ее опять крышкой вверх перевернете, она будет запечатана. Ясно?

— Ну.

Банку, которую я держал в руках, еще никогда не открывали. К тому же я заметил, что этикетки на ней нет.

— Откуда вы знаете, что тут за краска? спросил я.

— Зеленая, — ответил он.

— Да, но откуда вы знаете?.

— Я ее гуртом купил, — сказал он. — Все банки без этикеток — зеленые.

Я обвел взглядом двор: зеленая бензоколонка, зеленые двери большого сарая.

— Приятный цвет, — заметил я.

— Сам я терпеть его не могу, — сказал мистер Паркер. — Но выбора у меня нет.

Через четверть часа, спустившись к воротам, сковырнув с банки крышку и размешав содержимое, я приступил к работе. Ворота были довольно широки — футов шестнадцать, предположительно, — чтобы приезжие отдыхающие могли вписаться в поворот. В результате красить было много чего. Я решил, что лучше всего подойти к делу методично, поэтому начну с петель, затем покрашу наружную раму, а потом стану продвигаться вглубь.

Вскоре после того как я начал, на грузовичке подъехал мистер Паркер, снова с грузовым прицепом. Проезжая, он притормозил и осмотрел текущую работу, но ничего не сказал.

То же самое происходило и всякий раз, когда по общей дороге проезжала машина. Движение там было слабое, но время от времени кто-нибудь все-таки ехал — и все неизменно притормаживали посмотреть, кто это красит главные ворота мистера Паркера. Интересно, подумал я, похож ли я на профессионального маляра? Вероятно, нет. У подлинного ремесленника рядом наверняка бы удобно стоял фургон с открытой задней дверцей, и в нем бы орало радио. Также он был бы в настоящей робе, на мне же — обычные джинсы и футболка. Из инструментов у меня только кисть да банка краски. Явно любитель. Такого просто загнали на работу, потому что ему больше нечего делать. Тем не менее удивительно, сколько интереса, похоже, мое присутствие возбуждало у проезжих. Все лето сюда, наверное, заруливали тысячи гостей, и здешние жители уж точно привыкли к посторонним. Однако из-за того, что чужак красил чьи-то ворота, он тут же привлекал местные взгляды.

Не то чтоб меня все это волновало. Проезжавших машин было наперечет, а их появления разбавляли однообразную работу. Дело занимало вообще-то гораздо больше времени, чем я рассчитывал, и, хотя на свежем воздухе и на солнышке было вполне приятно, я начал понимать, что красить всякие хитрые уголки и испод трубок довольно скучно. Я как раз занимался одной диагональной укосиной, когда услышал вдоль живой изгороди какой-то дребезг. Оглядевшись, я увидел, что мимо катит пикап, груженный ящиками пустых молочных бутылок. Проезжая, он притормозил, а еще миг спустя лязг стих. Клацнула коробка передач, и грузовичок задним ходом сдал к воротам.

Вышел человек в буром холщовом халате.

— О, — сказал он, глядя на ворота. — Томми вас приставил к этому делу, да?

— Ага, — ответил я, не прерываясь.

— Ну, значит, наверно, надо было.

— Да.

— Вам бы лучше сперва снаружи красить, а середина сама покрасится.

— Я так и делаю, — сказал я.

Он склонил голову набок и пригляделся вдоль ворот.

— Да, вы правы, — сказал он. — Так и есть.

Я в то время работал как раз с одной полуоткрытой створкой, чтобы к ней легче было подходить с обеих сторон. Мужчина теперь обогнул эту створку и встал со мною рядом, наблюдая.

— Ну, — сказал он наконец. — С кисточкой вы, похоже, умело обращаетесь.

— Спасибо, — ответил я.

— Я просто чуть поближе придвину. Кстати, Томми дома?

— Нет, — сказал я. — Какое-то время назад уехал.

— А не говорил, когда вернется?

— Нет.

— Мне его просто по одному дельцу очень нужно повидать.

— Вот как?

— Ничего важного, но как-нибудь нам с ним нужно увидеться.

— Ладно, — сказал я. — Передать ему, что вы заезжали?

— Не, не стоит беспокойства, — ответил он. — Подождет.

— Ага.

На миг он умолк, а когда я поднял голову — увидел, что он глазеет на мою палатку в поле. Я уже какое-то время красил скрючившись, поэтому теперь выпрямился — колени размять.

— Лагерь тут разбили, да? — спросил он.

— Да, на несколько дней.

— Значит, хотите, чтоб я вам молоко возил?

— Да оно же того не стоит, а?

— Я не против в палатки возить.

— Ну, я вообще-то в лавке молоко беру.

— Что, у Ходжа?

— Да, — сказал я. — У него самого.

— Так он же только пакетами торгует. А мое в бутылках, прямо с фермы.

— А, ну да. Э… штука в том, что я тут недолго еще пробуду.

— О, — сказал он. — Ясно.

— Все равно спасибо.

— Да ничего. Если передумаете — дайте мне знать.

— Ну.

— А я теперь, наверно, поеду.

Тогда ладно. Пока.

— Пока.

Он вернулся к своему грузовичку, после чего уехал, помахав мне на прощанье, а я возобновил покраску. Теперь мне оставался всего один небольшой участок, поэтому я развернул ворота так, чтоб они зацепились в «открытом» положении. И при этом задел банку и начисто сшиб ее, зеленая краска разлилась по бетону. Я выругался и схватил банку, чтобы поставить ее ровно, а затем как мог быстро постарался перенести пролитое на ворота. В то же время я недоумевал, как такое могло произойти. Весь день я был очень аккуратен и тщательно ставил банку как раз так, чтобы именно этого избежать. Теперь же, несмотря на все мои старания, везде разлилась краска. И тут я вспомнил слова молочника — тот сказал: «Я просто чуть поближе придвину». Вообще-то я не обратил внимания на то, что он там делает, а он, должно быть, передвинул банку. Я был уверен, что он не специально поставил туда, где ее можно опрокинуть, но тем не менее вмешиваться ему не стоило. Ворота я докрасил как можно быстрее, а затем обратил все внимание на кляксу на земле. По бетону зеленая плюха растеклась больше чем на ярд, и выглядела она ужасно.