Тусовка класса «Люкс» - Шрефер Элиот (бесплатные онлайн книги читаем полные версии TXT) 📗
– Ничего особенного. – Ной сел на марокканский стул и достал папку с заданиями Кэмерон.
– Вы сегодня такой мрачный!
Ной изобразил беззаботную улыбку:
– Да неужели?
Кэмерон придирчиво оглядела Ноя и покачала головой:
– А может, и нет.
– Ну как, готова к диктанту?
– В общем, да. Восьмой лист был очень трудный.
Кэмерон принялась писать слова. Ее мать была француженка, отец превосходно говорил по-немецки, а няня была родом из Латинской Америки. Это счастливая комбинация, и для ученицы-хорошистки у нее был прекрасный словарный запас. Ной смотрел, как она заполняет пропуски.
– Гурман, – она рефлекторно поднесла руку к животу, – это очень толстый человек, верно?
– Почти. Точнее, «человек, одержимый страстью к еде».
– Понятно.
– Я сегодня в последний раз занимался с сестрой Дилана. – Он никак не мог выбросить из головы Тейеров.
– Да? С Таскани? Она вреднющая, да?
– Да нет, она миленькая. Почему ты так решила?
Ну, не знаю. Она всегда казалась такой, – она ткнула в слово из списка, – надменной. Таскани Тейер надменная. И еще… – Кэмерон сделала многозначительную паузу и театрально округлила глаза, словно вот-вот должна была последовать развязка мелодрамы.
– И еще – что? – резко спросил Ной.
– Да нет, ничего, я не могу об этом говорить.
– О, если не хочешь, конечно, не говори…
– Ну ладно, знаете ее подружку, Монику? Высоченная такая, тощая, рыжая?
Ной кивнул. Вероятно, это была та девушка, с которой он видел Таскани возле магазина «Тайна Виктории», та самая, что одновременно казалась и лучшим другом, и смертельным врагом.
– Ну вот, сейчас они уже не дружат. – Кэмерон сделала еще паузу, словно собиралась на этом закончить, но продолжала: – У Моники есть такой красавчик консьерж. Немножко похож на Колина Фаррела. Ну вот, и один раз Таскани пришла к Монике, а консьерж позвонил сказать, что она пришла, а она не стала подниматься, а…
– Спасибо, я понял.
– Вы сами попросили.
– И совершенно напрасно.
– Ну и ладно. Я ничего не хочу сказать, наверняка она очень славная и все такое, но только все мои подружки говорят, что она шлюха.
– Они не должны так говорить.
Кэмерон передернула плечами:
– Как хотите. Подождите-ка, вы сказали, что больше не будете к ним ходить? А Дилану через месяц снова сдавать экзамен.
– Да нет же, у него все в порядке. У нас с Диланом все, – удивился Ной.
– Я слышала, его мать пыталась кому-то заплатить, чтобы СЭТ за него сдавал другой человек, но ничего не получилось. Так?
– Ничего не получилось, – осторожно подтвердил Ной.
– А моя подружка Исабель, – она показала на одну из шести взявшихся за руки белокурых девушек, чей снимок венчал ее зеркало, – на прошлой неделе гуляла с Диланом. Они с ним долго болтали, и он сказал, что готовится к СЭТу. Разве не вы с ним занимались?
– Только письменной частью. Математика и устная часть у него, вероятно, на уровне.
Ной лихорадочно соображал. С Диланом нужно заниматься только письмом, верно? Так сказала доктор Тейер.
– Да-а? – засмеялась Кэмерон. – Вам, конечно, виднее.
– Его семья мне ничего об этом не говорила. У них, вероятно, имеются на этот счет какие-то соображения.
В душе Ноя поднимался гнев, он чувствовал себя преданным – втихомолку, исподтишка. Могло быть только два варианта: либо доктор Тейер втайне от него наняла Дилану другого репетитора, либо она продолжала искать того, кто согласился бы сдать экзамен за Дилана. И та и другая возможность заставляла Ноя чувствовать себя неловко.
После занятий Ной бродил по Бродвею и глазел на витрины; ему не хотелось сразу возвращаться в узенькую комнатенку, которую они делили с Федерико. Выпил кофе в кафе «Старбакс», полюбовался через улицу на темные витрины уже закрывшейся «Банановой республики». Проверил мобильник: записка от Табиты с ободряющим текстом по поводу его писанины, но ничего от доктора Тейер. Ну еще бы.
Она позвонила шесть недель спустя, когда Ною уже удалось выкинуть Тейеров из головы. Он только что закончил занятие, включил телефон и сразу узнал ее характерный надтреснутый голос. Сообщение касалось не Дилана, а Таскани: она поступила в Чоут, начала ходить на занятия, а спустя три дня ее попросили покинуть школу по причинам, о которых доктор Тейер «предпочла бы умолчать». Она спрашивала, возьмется ли Ной с ней заниматься, пока они не подыщут другую школу.
5
Доктор Тейер требовала, чтобы Ной связался с ней, как только сможет. Он позвонил ей сразу же.
– Здравствуйте, доктор Тейер. Это Ной. – Он стоял в толпе, дожидаясь сигнала светофора, чтобы повернуть на Сентрал-парк-уэст. Ему пришлось прижать телефон к самому уху, чтобы разобрать ее дребезжащий настойчивый шепоток.
– Ох, слава Богу! Я уж думала, вы не позвоните.
– Вам удобно сейчас говорить?
– Да, все в порядке.
– Хорошо.
Пауза. Толпа хлынула через улицу, Ной остался стоять на углу. Он не знал, как ему завести разговор о том, что Таскани изгнали из школы.
– Ну так что? Расскажите мне про Таскани, – сказал он.
– Что ж, здесь произошли кое-какие перемены. Хотелось бы узнать, как у вас со временем. Вышло так, что с Чоутом у нас не сложилось, а Таскани хочет продолжать занятия, пока мы не подыщем другую школу.
Первое, что пришло Ною в голову, – спросить: «Да какого черта она там натворила? » – но вопрос, конечно, был неуместный, и он сдержался.
– Так, значит, по вторникам и четвергам у нее верховая езда, по средам – балетная школа, а по понедельникам – занятия по классу фортепьяно. Значит, после обеда не получается. Не могли бы вы приходить, скажем, с девяти до двух каждый день? Это будет пять часов. Что у нее там? По правде говоря, она лучше меня знает, какие ей сейчас нужны занятия, но мне кажется, это химия, и вроде бы история, и, Господи, французским ей тоже придется заниматься… подождите-ка минутку. Таскани! Тусси!
Ной слышал, как она кричит, потом послышалось тяжелое топанье.
– Ной! Слыхали, что у нас случилось! Ага! Нет, вы подумайте… – раздался голос Дилана.
Издалека донеслось:
– Вот урод!
Ной улыбнулся, услышав ее пронзительные крики: она явно вырывала телефон у своего братца.
– Алло?
– Здравствуй, Таскани, это Ной.
– Здравствуйте.
– Как дела?
– Чудно. В общем, мне надо химию, всемирную историю, французский четвертого уровня, геометрию и английский.
– А что ты читаешь из английской литературы?
Сомерсет там какой-то, черт его знает. Ну что, как вы думаете, получится у вас прийти? – В голосе ее звучала такая надежда, словно она была маленькой девочкой, зазывающей подружек на день рождения. Она и в самом деле его любила. Ной широко улыбнулся в телефонную трубку; он и вправду по ней соскучился.
– Думаю, да. Но мне нужно еще секундочку переговорить с твоей мамой.
Трубка перешла в другие руки. Он услышал треск статического электричества.
– Ну что, как вы, возьметесь? – скороговоркой спросила доктор Тейер: она явно куда-то спешила.
Все это походило на роман девятнадцатого века: юный скучающий джентльмен берет на себя ответственность за интеллектуальное воспитание способной, но строптивой девицы из знатного семейства. Ну и, конечно, дополнительные двадцать пять часов в неделю, которые помогут решить его финансовые проблемы. Он лихорадочно соображал.
– С удовольствием. Конечно, предварительно я буду должен задать вам достаточно много вопросов.
– Чудно. Задавайте. А сейчас я должна идти. Почему бы вам просто не прийти завтра в девять? Берите с собой учебники, какие сочтете нужным. Мы вас, конечно, заново оформим. В общем, поговорим завтра, приходите завтра, всего доброго!
Ной остался стоять на углу, слушая гудение в трубке и думая, как ему за сутки стать настоящим учителем. Два раза ему уже приходилось заниматься школьной программой, но то были занудные отличники, которые во что бы то ни стало хотели удержать пальму первенства. С Таскани, конечно, все будет по-другому. Как же здорово! Он будет ее интеллектуальным проводником. Он сможет делать с ней все, что пожелает: если ей понравится перемножать двучлены, они могут копнуть поглубже, заняться биномиальными математическими… дискретными… абстрактными… в общем, чем-нибудь. Господи, подумал он, тупо кружась на одном месте, сколько лет уже, как он сам закончил школу и не занимался ни историей, ни естественными науками.
