Продавец грез - Кури Августо (читать книги бесплатно .TXT) 📗

Завершая уходящий день, учитель поделился с нами некоторыми мыслями, эхом отозвавшимися в моем сознании и запомнившимися навсегда.

— Временной интервал между молодостью и старостью значительно короче, чем это можно себе представить. Кто не умеет с радостью окунуться в духовный мир пожилых людей, тот не достоин своей юности. Не обманывайтесь, человек умирает не тогда, когда перестает биться его сердце, а тогда, когда перестает чувствовать себя нужным людям.

На своем пути мы встретили множество «мертвых» людей, которые были на самом деле живыми. Мы практиковали психологическую эвтаназию. Хоронили великолепных представителей рода человеческого вместо того, чтобы помочь им выжить.

Храм информатики

То, что произошло в приюте, получило широкую известность не потому, что при этом присутствовали представители прессы, а потому, что один санитар сделал несколько фотографий, и передал информацию в газету. После событий в приюте состоялось много других шумных мероприятий и представлений, из которых опишу лишь несколько. С течением времени группа все увеличивалась. Мы налаживали братские связи вопреки разного рода козням. Мы организовывали интересные «круглые столы» на открытом воздухе, на которых проводили дискуссии, касающиеся нашей собственной работы и общественной истории.

По крайней мере один раз в неделю учитель приглашал каких-нибудь анонимов: каменщиков, маляров, скульпторов, работников автозаправочных станций, механиков, мусорщиков, приводил их в наш обширный дом, сажал на ящики из-под фруктов и снимал завесу с некоторых периодов жизни этих людей. Они всегда приятно удивлялись его приглашению. Больше никогда и нигде мы с таким удовольствием не выслушивали правду о реальных трудностях, ожиданиях, мечтах, кошмарах, страстях, разочарованиях человеческих сушеств, таких далеких от нас и таких близких. Это был уникальный социологический опыт, чудесная профессиональная школа.

Известность учителя росла. Постепенно он превратил- ся в объект пересудов горожан. Некоторые водители машин показывали на учителя пальцем и переговаривались друг с другом: «Это не тот тип, который устроил пробку у здания «Сан-Пабло», «Это не тот тип, который устроил шум в богадельне и в доме для траурных церемоний?» Нормальным людям нравятся разного рода спектакли; пройдет совсем немного времени, как кто-то уже сообщит, что этот человек воскресил мертвого. Один шестидесятилетний господин с гримасой озабоченности на лице узнал учителя, ускорил шаги, догнал нас и остановил. Он, как и мы, назвал его учителем и заговорил:

— Учитель, я тридцать лет проработал на одном и том же предприятии и в последние годы стал креативным менеджером. Когда я начал расти по службе, директор-президент развернул целую кампанию гонений на меня, несправедливых и жестоких. Это были долгие годы унижений. И наконец он меня уволил. Я вложил душу в производство, но был выброшен, как пластмассовый стаканчик, который используют один раз и швыряют в мусорную корзину. Я почувствовал себя униженным, преданным, у меня не было сил для того, чтобы начать все заново на новом предприятии. К тому же руководство предпочитает людей молодых, которые обычно соглашаются на меньшую зарплату. Я день и ночь проклинаю моего бывшего директора. Что мне делать?

У бывшего менеджера тряслись губы. Казалось, что на вершине агонии он получал небольшое облегчение. Учитель посмотрел на нас, потом на него и заговорил:

— Зависть и месть суть феномены, присущие исключительно человеческому виду. Никакой другой вид таких качеств не имеет. Тот человек завидовал вам, потому что вы имели то, чего ему не было дано. Отомстите ему.

Меня эти слова смутили. «За кем я иду? — думал я. — Не он ли проповедует мир и согласие?» Бартоломеу слова учителя понравились. И он, как эхо повторив их, добавил от себя:

— Именно так. Око за око, удар за удар. Отвесьте этому типу хорошую оплеуху.

Димас, услышав предложение учителя, выпятил грудь и поддакнул Бартоломеу.

— Если вам нужен товарищ, который поддержал бы вас в этом деле, то вы его уже нашли, — сказал он и встал в бойцовскую позу.

Краснобай пришел в возбуждение, начал что-то выкрикивать и дергаться в разные стороны, желая показать, что он большой знаток боевых искусств. Оба, как это ни странно было видеть, позабыли об атмосфере встречи и начали шутовски нападать друг на друга. Димас, не желая этого, ударил Краснобая по голове. Тот рухнул на землю, как мешок с картошкой, и потерял сознание. Мы оказали ему первую помощь. Придя в себя, он сказал Димасу:

— Ты мне завидуешь.

Бартоломеу начинал понимать, что удар за удар — дело опасное. Незнакомец, глядя на эту жестокую сцену, не знал, что ему делать, плакать или смеяться. Как бы там ни было, слова продавца грез вдохновили его.

— Как я могу отомстить за свое унижение?

— Убить его, — ответил учитель без колебаний.

Мои ноги стали ватными. Я никогда не думал, что учитель способен сказать такое, и почувствовал, что вот-вот упаду, сердце учащенно билось. Пропагандируя ненависть, этот человек снял с себя маску и показал свое истинное лицо.

— Именно это я и собираюсь сделать. Этот негодяй не имеет права на жизнь. — Но прежде чем сойти со сцены, учитель вскользь коснулся сути своего понимания феномена ненависти.

— Самое действенное отмщение врагу — это простить его. Убейте его внутри себя.

— Как это? — спросил удивленный мужчина.

— Слабые люди уничтожают тело своего врага, сильные — уничтожают образ врага, который носят в себе. Уничтожающие тело — убийцы, а уничтожающие образ своего врага в себе — мудрецы.

Мужчина потерял сознание. Нам пришлось подхватить его и прислонить спиной К ближайшей стене. Учитель снова подошел к незнакомцу, пристально посмотрел ему в глаза и закончил свою мысль:

— Огомстите ему, лишив его покоя успехами на вашем новом поприще. В противном случае он будет преследовать вас всю оставшуюся жизнь.

Мужчина несколько секунд находился в состоянии паралича. Потом собрался и понял, что не имеет права вести себя как жертва, как человек, получивший мощный удар и приходящий во все большую ярость. Он должен был действовать — только иначе. Он долго держал учителя в объятиях, как ребенок, обнимающий своего отца, хотя был намного старше продавца грез. И пошел по пути, в корне отличавшемуся от того, который избрал ранее.

Вдруг я заметил, что под рубашкой у него что-то есть. Это был револьвер. Я пришел в изумление. Этот субъект и в самом деле был готов совершить убийство! И только тогда я понял смысл шокирующего поведения учителя. Никакие пустые советы не остановили бы тогда этого человека, как когда-то ничто не могло заставить меня отказаться от идеи уйти из жизни. Учитель не лишил его намерения мстить, а лишь изменил характер этой мести. «Вот это терапия», — подумалось мне.

Несколько дней спустя в самой богатой части мегаполиса, на проспекте 12 Июля состоялась выставка бытовой электроники. В экспозиции приняли участие более 2500 предприятий. Ожидалось, что выставку посетят сто сорок тысяч человек из ста тридцати стран. Впавшие в эйфорию посетители, как потребители, так и хозяева оптовых и розничных магазинов информатики, говорили о большой стабильности промышленности, которая даже в период экономического кризиса непрерывно развивалась.

Учитель собрался посетить это грандиозное мероприятие; ему хотелось побывать в храме информатики. Мы не понимали, почему он хочет взглянуть поближе на эти машины, поскольку думали, что он никогда не пользовался компьютером.

— Пошли на ярмарку, — пригласил он, не давая никаких пояснений.

Разобидевшись, мы двинулись за ним. Мероприятие было слишком изысканным для людей нашего пошива. Все-таки мы представляли собой группу нелепых людей в рваных рубашках и кое-как залатанных грязных джинсах. Мы не имели отношения ни к какому предприятию, и, конечно, у нас не было никаких приглашений. Мы были похожи на людей, перенесенных машиной времени из сельской местности начала двадцатого века в сегодняшний, двадцать первый век. Мы даже не могли притвориться уборщиками или грузчиками.