Вопросы сегодня, ответы вчера... - Тумп Саша (читать хорошую книгу полностью .txt) 📗
– Живут они с тёткой там. Тётка, вроде как, за нами с сестрой приглядывает, чтоб в детдом не забрали.
У нас родители погибли. Давно уже.
Мужчина тоже достал сигарету и закурил.
–...Домой тебе нельзя. Да и в городе не стоит оставаться. Телефон, если есть, отключи.
Куда ударил ножом?
– В ногу. Насквозь. Телефон отключил сразу как ушел.
– Насквозь… Это хорошо. Врачам легче рану обрабатывать будет.
И хотел ударить в ногу или так получилось?
– Хотел! Он сидел.
– Он сидел, а ты стоял… Значит, в шею не захотел ударить?
– Не захотел!
Они сидели, курили, смотря на воду.
– А кто он вообще такой? – нарушил молчание незнакомец.
– Сожитель? Весь из себя… Пальцы веером, на них кольца наколоты. Наглый.
– Кольца?.. Прекрасно! Тем более домой тебе нельзя.
Думаю, разрулим как-то ситуацию. Только время нужно. А деваться тебе, похоже, некуда… Учишься?
– В школе. Но не хожу. Нас там много таких. Числиться числимся, а… учителя говорят, чтоб не приходили лучше совсем. Весной закончу. В магазине работаю… и на стоянке помогаю.
– На учете в ментовке?
– Нет! Было один раз. Так… случайно.
– Ты выглядишь взрослее. Спортом занимаешься?
– Занимался. Боксом. Потом сделали секцию платной. В «качалку» изредка хожу, когда время или желание есть. Но там тоже платить надо…
– Как зовут тебя? Меня – Пётр Николаевич.
У меня завтра утром уходит машина с грузом на Урал. Водителю нужен напарник. В дороге, где-как подсобить, если что. За машиной приглядеть на стоянках. Сбегать туда-сюда. Два-три дня туда, столько же обратно, там день-два. На всё неделя.
Пусть неделя, но не один все-таки. Если согласен, то завтра, рано утром выезжаете.
Но сегодня надо будет все документы на тебя оформить. Трудовую книжку завести. Инструктаж. Много чего. Если согласен…
А я в это время разузнаю всё. Решай! Страну посмотришь. Не один –великое дело! Не согласен – тебе виднее.
Через пять минут за мной машина придёт.
Пашка сидел, разглядывая свои руки.
– Ну, смотри сам! – Пётр Николаевич встал, взял сигареты, сунул их в карман и огляделся по сторонам.
– Поеду! Павлом меня зовут. Павел Сергеевич.
– Чтоб разговоров не было, при людях называй меня дядей. У них меньше вопросов возникнет – тебе меньше ответов придумывать надо. А сестра? Младше? Старше? Как зовут?
– Наташа. Младше. На три года младше.
– Паша и Наташа…
Ей надо как-то сообщить о твоих планах. Но, звонить ей нельзя. У тебя что-нибудь есть такое своё, что она узнать сможет?
– Нет. Могу записку написать. …Вообще-то… вот… – Пашка достал ключ, на котором был брелок – смеющийся медвежонок. – Она подарила.
– Прекрасно. Давай его мне. И телефон свой отдай, чтоб не смущал тебя. Приедешь – обратно получишь. На, пиши свой адрес, – Пётр Николаевич протянул листок бумаги и ручку. – Напиши заодно ей что-нибудь и распишись, как обычно расписываешься. У тебя есть условный звонок в дверь?
– Есть… Короткий «бип», на счёт «пять» – длинный, на счёт «два» – короткий. Давно уже такой… Всегда был, – Пашка оторвался от писанины и посмотрел на реку, что-то вспоминая.
– А вон и машина за нами, – Пётр Николаевич повернул голову к выходу аллеи. – Пойдём.
Пашка сел первым на заднее сидение большого чёрного автомобиля и стал оглядываться.
Петр Николаевич достал тонкий чёрный телефон.
– Владимир Петрович! Не вели казнить, а вели миловать! Не нужда бы великая, так и не звонил бы. Некому завтра на Урал ехать. Кланяюсь в пояс и слёзно молю. Знаю, что ты только с рейса, но кто, как не старая гвардия – опора и гордость, выручит в тяжёлую минуту.
…И ещё! Сделай одолжение. Напарником с тобой племяш мой пойдёт. Пригляди за ним. За вину по рукам и голове не бей. Купи там всё на него, что в дорогу полагается, а он рассчитается потом.
… Володя! Вот скажи: на кого ещё надеяться в мире можно? А?
…Завтра в восемь-девять вы уже должны быть за окружной.
…А что я могу сделать? Не мы такие, жизнь такая…
Кстати, забыл сказать: тебе, вроде как наставнику, пятнадцать процентов к тарифу положено. Племяшу-то нет восемнадцати. Уважь старика?
…Ну, спасибо! С меня…
– Саша, – обратился он к водителю, – давай, меня в банк. Сам с Павлом в магазин. Ему прикид надо сменить в дорогу. Погода там неизвестно какая. Куртку, чтоб спину закрывала, свитер или что там, с глухим воротом. На голову, на ноги что-нибудь тёплое. Постарайся уговорить его оставить в магазине эти жуткие кроссовки. Обуза лишняя, да и резина на ногах зимой… Страх и ужас – видеть это. А потом на склады. Чеки отдашь Павлу Николаевичу в отчёт.
Он опять взял телефон.
– Павел Николаевич! Задержись немного. Саша тебе сейчас молодого человека привезёт. Оформить его надо на работу. Всё как положено. Табельщице скажешь, чтоб сегодня проставила ему рабочий день с самого утра.
На Урал поедет Зотов. Парень – с ним напарником. Всё как положено: командировка, деньги под отчёт. Возьми на себя труд самому всё с отделом кадров решить.
…Зотов. Он знает об этом.
…Зотов пойдёт на Урал.
…Я не знаю кем. Они для чего там сидят? Им что-то надо объяснять? Кем можно – тем пусть и примут.
…Найди где ему до отъезда поспать.
…Пацан сегодня с восьми утра на работе у тебя. С восьми! Не забудь! Всё оформите задним числом. Сделаешь, позвони мне!
…Водитель Владимир Петрович – лет под сорок пять мужчина с огромными ладонями, долго смотрел на Павла, не отрывая взгляда.
– Племяш, значит! Я думал – они своих подальше держат от… от дел своих. Да, Бог судья им. Пойдём, с машиной познакомлю. Завтра в дорогу.
Огромная белая кабина возвышалась над площадкой.
– Ворон! Ворон зовут его, – водила, улыбаясь, кивнул на машину.
Пашка промолчал, разглядывая это великолепие.
– Почему не спрашиваешь, почему «Ворон»? – Владимир Петрович улыбнулся.
– Не знаю… Похож, очень, – Пашка пожал плечами и подошёл к машине ближе.
– Похож? Он и есть! Только белый. А бывают такие? – водитель встал, опять внимательно разглядывая Павла.
Тот повернулся, не отводя взгляда: – Бывают! Должны быть!
– Ну, ну… Вот и именно! Должны быть!
Забирайся в кабину, оглядись, принюхайся, а я скоро приду.
… – Не уснул тут? – Владимир Петрович вернулся через полчаса-час. – Сейчас фуру цеплять будем.
Зови меня… И так не хорошо, и так нехорошо. У меня старший сын чуть младше тебя. Надо бы попроще как-то…
Зови, как все, – Петрович. Назовёшь – дядя Володя – тоже не обижусь. Ну, а мне уж положено тебя – Павлом. Нет другого пути у меня. Ты свой хлеб ешь.
Да-а-а! Не каждому вот так дано бывает.
Что хуже? Что лучше? Не знаю! Не знаю!
Ладно, Паш, давай потихоньку… Времени у нас с тобой много!
Петрович, взявшись за подбородок, смотрел вверх, что-то вспоминая.
…Охранник разбудил Пашку: – Паша, вставай! Петрович приехал. Сейчас зайдёт. Кто его знает?.. На него ведь… как накатит… Вставай. Так лучше будет.
Пашка сел и стал надевать ботинки.
– Не спишь? Или не спал? – Петрович зашёл в «служебку».
– Спал, – Пашка, не разгибаясь, шнуровал ботинки.
– Эх!.. Как я спал молодым. Ничего так не любил, как поспать! А батя никогда не давал выспаться. Как чёрт в него вселялся, когда он нас спящими видел. Сам не спал и нам не давал. И сейчас не спит. Слышу: по дому ходит, что-то ворчит. Не выхожу специально…
Петрович присел на топчан.
– Не торопись – время есть. На окружной под пересменку попасть надо.
А там… Никуда не сворачивая. Нижний пройдёшь и совсем хорошо. Нижний этот!.. Вот уж позорище на всю страну.
Вот посмотришь… Как лбом у стены стоишь. И что туда, что обратно – в аккурат попадаешь на самую пробку. Не видят что ли? Или не смотрят?.. Чудны дела! До него ещё пятьсот километров, а уже… убил бы.
Моя ещё… Чай-то есть? – Петрович повернулся к охраннику, тот кивнул. – Налей напарнику.
