Садовник - Косински Ежи (лучшие книги без регистрации .txt) 📗
Сулькин замолчал, нервно затянувшись сигаретой.
— К счастью, в среду вечером мне пришла в голову идея послать в Москву запись выступления Сэдовника в программе "Сегодня вечером". Запись, если это вам интересно, была проанализирована группой экспертов в области психиатрии, психологии и лингвистики. При помощи компьютеров последнего поколения был изучен словарь, синтаксис и акцент мистера Сэдовника, а также характерные для него жесты и мимика. Результаты, скажу вам, дорогой Скрапинов, потрясающие! Речь мистера Сэдовника полностью лишена этнической и региональной специфики и не может быть однозначно отнесена ни к одной местности в Соединенных Штатах!
Скрапинов удивленно посмотрел на Сулькина.
Криво улыбаясь, Сулькин добавил:
— Кроме того, вам будет небезынтересно узнать, что Сэдовник с эмоциональной точки зрения — самый уравновешенный субъект на политическом небосклоне Америки за последние много лет. Но во всех остальных отношениях он, как я уже сказал, чистый лист.
— Чистый лист? — эхом отозвался Скрапинов.
— Чистый Лист. Именно такое конспиративное имя мы ему присвоили!
Скрапинов судорожно отпил воды из стакана.
— Простите меня, товарищ, — сказал он, — но когда в четверг я позволил себе сослаться на Сэдовника в моей речи в Филадельфии, я, разумеется, полагал, что он является одним из хорошо известных представителей элиты Уоллстрит. В конце концов, его цитировал американский президент. Но если, как теперь выяснилось, он…
Сулькин протестующе поднял руку:
— Что выяснилось? Почему бы Шэнси Сэдовнику и не быть тем, за кого вы его принимаете?
Скрапинов пробормотал в ответ:
— Чистый лист… отсутствие фактов…
Но Сулькин вновь перебил Скрапинова.
— Товарищ посол, — сказал он, — я хотел бы воспользоваться случаем, чтобы похвалить вас за вашу проницательность. Я хочу сообщить вам, что мы твердо убеждены: Сэдовник — один из руководителей тайной организации американской элиты, которая последние несколько лет планирует coup d'etat. Степень конспирации настолько высока, что организация уничтожила все следы прежней его биографии, перед тем как вывести его из подполья в этот вторник во второй половине дня.
— Вы сказали "coup d'etat"? — переспросил Скрапинов.
— Да, — кивнул Сулькин. — А вы сомневаетесь?
— Почему же, даже Ленин говорил в свое время о чем-то подобном.
— Отлично, — воскликнул Сулькин, захлопывая свой "дипломат". — Интуиция не подвела вас. Ваше решение с самого начала обратить пристальное внимание на Сэдовника оказалось верным. Блестящая интуиция, товарищ Скрапинов, интуиция настоящего марксиста!
Сулькин встал, собираясь уходить.
— Вскоре мы пришлем вам специальную инструкцию о том, какую позицию следует занять в отношении Сэдовника.
Когда Сулькин ушел, Скрапинов подумал про себя: как все же удивительно — миллиарды рублей тратятся каждый год на чудеса японской техники, на супершпионов, подготовка и внедрение которых занимает долгие годы, на спутники космической разведки, на посольства, набитые людьми и начиненные аппаратурой, на торговые миссии, культурный обмен, на взятки и подарки — а в конце концов выясняется, что для успеха нужна просто марксистская интуиция! Скрапинов вспомнил Сэдовника и позавидовал его молодости, обаянию, его большому политическому будущему. Чистый Лист, Чистый Лист — конспиративное имя напомнило Скрапинову его партизанскую юность и суровые годы войны. Зря он пошел в дипломаты. Военная карьера была бы лучше… Но он уже стар.
Во второй половине дня в пятницу секретарша доложила президенту:
— Мне очень жаль, мистер президент, но все, что мне удалось найти нового со вчерашнего дня, взято из газет. Советский представитель упомянул Сэдовника в своей речи. Затем Сэдовник дал короткое интервью прессе на приеме в ООН…
Президент вскричал, не скрывая раздражения:
— Довольно! Вы спросили у Бенджамина Ренда, кто такой Сэдовник?
— Я звонила Рендам, сэр. К несчастью, у мистера Ренда снова тяжелый приступ, и ему ввели сильное обезболивающее. Он не может говорить, сэр.
— Тогда спросили бы у миссис Ренд!
— Я спросила, сэр. Она была рядом с больным. Она сказала только, что мистер Сэдовник не любит обсуждать свою частную жизнь, а она уважает желания мистера Сэдовника. Она также предчувствует — она так и сказала: предчувствует, — что сейчас, когда болезнь окончательно приковала мистера Ренда к постели, активность мистера Сэдовника заметно возрастет. Однако она так ничего и не сообщила ни о бизнесе, ни о семейном положении мистера Сэдовника.
— В «Таймс» и то больше написано! А что разведка? Вы беседовали со Стивеном?
— Разумеется, мистер президент. Он ничего не нашел. Была произведена двойная проверка с участием всех ведомств, но результатов нет. Естественно, отпечатки пальцев изучили еще перед вашим визитом к Рендам, но они не значатся ни в одном банке данных. Увы, больше мне нечего добавить…
— Хорошо, хорошо. Позвоните Грунману. Расскажите ему все, что вы знаете, а вернее — не знаете, и пусть он мне позвонит, как только выяснит что-нибудь об этом Сэдовнике.
Вскоре позвонил Грунман:
— Господин президент, мы приложили все наши старания, но не нашли абсолютно ничего! Такое впечатление, словно этот человек появился на свет три дня назад в доме Рендов!
— Вы меня расстраиваете, сильно расстраиваете, — сказал президент. Сделайте еще одну попытку. Продолжайте искать, ясно? Да, кстати, Уолтер, вы помните, есть какой-то телесериал, там обыкновенные американцы внезапно оказываются пришельцами с другой планеты? Так вот, Уолтер, я в пришельцев не верю! Я жду вас с большим досье на Сэдовника. Если досье не будет, я пошлю в ваше ведомство комиссию и дам ей поручение персонально наказать тех, кто развалил безопасность нашей страны!
Грунман позвонил вновь.
— Господин президент, — сказал он упавшим голосом, — боюсь, что наши первоначальные опасения подтвердились. У нас нет никаких сведении ни о дне и месте рождения этого человека, ни о том, кто были его родители. Мы с полной ответственностью можем заявить, что у него никогда не было никаких проблем юридического характера ни с одним частным лицом, фирмой, штатом, федеральными властями, корпорацией или ведомством. Он никогда не попадал ни в какие аварии или происшествия — не считая столкновения с автомобилем Рендов — ни как виновник, ни как пострадавший, ни как свидетель. Он ни разу не лежал в больнице, у него нет страховки и, вероятно, нет вообще никаких личных документов. Он не имеет ни водительских, ни летных прав, более того — ему никогда и нигде не выдавали вообще никаких удостоверений. У него нет ни чековой книжки, ни кредитной карты. Он не владеет недвижимостью в нашей стране… Мистер президент, мы прослушали его телефон у Рендов — он не говорит по нему ни о делах, ни о политике. Он весь день смотрит телевизор, который стоит у него в комнате, и единственное, что слышно, — это звук от телевизора…
