Вперёд, Дживз! - Вудхаус Пэлем Грэнвил (читать книги онлайн без сокращений .txt) 📗

— Вот именно. Поэтому я и говорю, что потерял её навсегда. Она знает моё имя, где я живу и всё остальное, но я не получил от неё ни одной весточки. Мне кажется, когда я не пришёл в гостиницу на следующее утро, она решила, что тем самым я отказался от своих слов, то есть раздумал на ней жениться, и просто постеснялся сказать правду в глаза.

— Может быть, — согласился я. Он, конечно, был прав, другого объяснения я не видел. — Знаешь, тебе надо развлечься, чтобы залечить свою сердечную рану. Как насчёт ужина в Аббатстве или ещё где-нибудь?

Биффи покачал головой.

— Не поможет. Я уже всё перепробовал. Кроме того, я сегодня уезжаю четырёхчасовым поездом. Завтра я обедаю с человеком, который хочет купить мой дом в Хертфортшире.

— Ты продаёшь свой дом? Мне всегда казалось, ты от него в восторге.

— Верно. Но мысль о том, что мне придётся жить одному в этой огромной конюшне, сводит меня с ума. После того, что произошло, я сам не свой, Берти. И когда сэр Родерик Глоссоп предложил мне…

— Сэр Родерик Глоссоп? Ты имеешь в виду этого психомана?

— Да, он знаменитый невропатолог. Откуда ты его знаешь?

День был жаркий, но меня прошиб холодный пот.

— В течение одной или двух недель я был обручён с его дочерью, — дрожащим голосом сказал я. — Мне удалось отвертеться от брачных уз в последнюю секунду, и воспоминания об этом кошмаре до сих пор мучают меня по ночам.

— Разве у него есть дочь? — рассеянно спросил Биффи.

— Есть. Сейчас я расскажу тебе…

— Прости, старина, но мне некогда, — Биффи встал из-за столика. — Мне надо вернуться в отель и уложить вещи, не то я опоздаю на поезд.

Как вам это понравится? А ведь только что он целый час плакался мне в жилетку! Чем старше я становлюсь, тем больше убеждаюсь, что принцип «живи сам и давай жить другим» постепенно исчезает из нашего сознания. Ну и ладно. Я посадил Биффи в такси и отправился на ленч к художнику.

Со дня нашей встречи прошло не более десяти дней, когда однажды утром, наслаждаясь чаем и тостами, я чуть было не получил разрыв сердца. Дживз принёс мне «Таймс», положил газету на столик рядом с кроватью и не торопясь пошёл к двери, а я начал лениво перелистывать страницы, чтобы просмотреть спортивную хронику, когда один заголовок бросился мне в глаза:

ПРЕДСТОЯЩИЕ БРАКОСОЧЕТАНИЯ

М-р Ч. Э. Биффен и мисс Глоссоп

Помолвка объявлена между Чарлзом Эдвином Биффеном, единственным сыном покойного м-ра Э. Ч. Биффена и миссис Биффен, II Пэнслоу Сквер, Мэйфер, и Гонорией Глоссоп, единственной дочерью сэра Родерика Глоссопа и леди Глоссоп, 66 Харлоу Стрит, В.

— Великие небеса! — воскликнул я.

— Сэр? — сказал Дживз, оборачиваясь.

— Дживз, ты помнишь мисс Глоссоп?

— Отчётливо, сэр.

— Она обручилась с мистером Биффеном!

— Вот как, сэр? — сказал Дживз и выскользнул за дверь.

Должен признаться, его поведение меня изумило и потрясло. Я даже не подозревал, что этот малый может оказаться таким бесчувственным. Уж кто-кто, а он прекрасно знал Гонорию Глоссоп.

Я снова перечитал заметку, и у меня возникло какое-то странное ощущение. Не знаю, приходилось ли вам читать когда-нибудь в газете, что ваш приятель женится на девушке, от брака с которой вам с невероятным трудом удалось отвертеться в последнюю секунду. Это ощущение… мне трудно передать его словами, но, к примеру, допустим, вы идёте по джунглям с другом своего детства и на вас нападает тигр, ягуар или ещё кто-нибудь, а вы, естественно, тут же взлетаете на дерево и, глядя вниз, видите, как этого самого друга детства хватают и волокут в кусты. Само собой, вы перво-наперво испытаете чувство огромного облегчения, а потом уже повздыхаете над своим погибшим другом. Примерно такое ощущение я и испытывал. Я был неизмеримо счастлив, что избавился от Гонории, но в то же время сочувствовал Биффи, который ничем не заслужил такой доли. Я отхлебнул чай и предался грустным размышлениям.

Наверное, в мире найдётся много парней — сильных, мужественных, с волевыми подбородками и сверкающими глазами, — которые с удовольствием женятся на этой заразе по имени Глоссоп и будут счастливы, но Биффи не принадлежал к их числу. Дело в том, что Гонория была здоровой энергичной девушкой с мускулами боксёра второго полусреднего веса, а смеялась она так, что, закрыв глаза, можно было себе представить, как кавалерийский эскадрон скачет по железнодорожному мосту. Когда я думаю, что кому-то придётся всю жизнь сидеть с этим существом за одним столом во время завтраков, мне становится жутковато. К тому же она была ужас какой умной. Короче, Гонория относилась к тем девушкам, которые сначала загоняют тебя до полусмерти на теннисном корте и на поле для гольфа, а потом как ни в чём не бывало усядутся обедать, ожидая, что ты будешь развлекать их беседами о Фрейде. Если б моя помолвка продлилась лишнюю неделю, у её отца объявился бы ещё один пациент, — а Биффи мало чем от меня отличался. Он тоже любил тишину, покой и мирную жизнь. Я был потрясён, нет, честное слово, потрясён.

И, как я уже говорил, больше всего меня потрясло поведение Дживза. В эту минуту он как раз вновь скользнул в спальню, и я дал ему ещё один шанс доказать мне, что он не бесчувственный чурбан.

— Ты хорошо расслышал имя, Дживз? — спросил я. — Мистер Биффен собирается жениться на Гонории Глоссоп, дочери старикана, у которого голова яйцом и кудри вместо бровей.

— Да, сэр. Какой костюм приготовить вам сегодня утром?

Заметьте, так говорил человек, который напрягал каждую клеточку своего мозга, чтобы вытащить меня из беды, когда я был обручён с Гонорией Глоссоп. Непонятно.

— Голубой с красной искрой, — холодно сказал я. Я намеренно говорил сухо, чтобы он видел, как я в нём разочаровался.

Примерно через неделю я вернулся в Лондон, и только успел расположиться в своей старой квартире, как ко мне ворвался Биффи. Одного взгляда на него было достаточно: я сразу понял, что его старая рана стала кровоточить. Малый выглядел совсем скверно. На его лице словно застыло растерянное идиотское выражение, которое я часто видел в зеркале для бритья, когда был помолвлен с Гонорией Глоссоп. Однако, не желая соваться не в своё дело, я пожал ему руку со всей теплотой, на которую был способен.

— Ну-ну, молодой человек, — шутливо произнёс я. — Прими мои поздравления.

— Спасибо, — сказал Биффи безжизненным голосом. Наступила тишина.

— Берти, — нарушил он молчание, продолжавшееся минуты три.

— Слушаю тебя, старичок.

— Это правда…

— Что?

— Нет, ничего, — сказал Биффи, и мы опять замолчали.

Через полторы минуты он вновь заговорил:

— Берти.

— Я здесь, старина. Что стряслось?

— Послушай, Берти, это правда, что когда-то ты был помолвлен с Гонорией Глоссоп?

— Правда.

Биффи кашлянул.

— Как тебе удалось… я хочу сказать, по какой причине расстроилась ваша помолвка?

— Мне помог Дживз. Он придумал блестящий план.

— Прежде чем уйти, — задумчиво сказал Биффи, — я хотел бы перекинуться с Дживзом парой слов.

Я решил до конца прояснить ситуацию.

— Биффи, старый плут, — спросил я, — скажи мне, как мужчина мужчине, ты хочешь расторгнуть помолвку?

— Берти, старый дурень, — лихорадочно произнёс Биффи, — между нами, мальчиками, говоря — хочу!

— Тогда, прах его побери, зачем ты обручался?

— Не знаю. А ты?

— Я… так получилось.

— У меня тоже так получилось. Сам знаешь, как бывает, когда сердце навек разбито. Тобой овладевает апатия. Ты становишься рассеянным и забываешь об осторожности, а в результате не успеваешь оглянуться, как попадаешься на крючок. Я не знаю, как это произошло, старина, но факт остается фактом, я помолвлен. И ты должен сказать мне, как надо действовать.

— Ты имеешь в виду, чтобы выкрутиться?