Не валяй дурака, Америка! (СИ) - Лесли Оксана (книги онлайн бесплатно без регистрации полностью .txt) 📗
«Дураки, — объяснял он жене и детям, — к врачам попадают, когда уже поздно. Потому как не следят за своим здоровьем. А умные во врачах не нуждаются!»
И вот однажды в 38 лет он почувствовал, что с ним что-то не так. Сдал все анализы, кровь и мочу, кардиограмму сделали — здоров! С такими результатами застраховал свою жизнь на два миллиона долларов. Сердце ему подсказывало: что-то с ним не так.
Через несколько месяцев у него уже не было сил работать. Постепенно отказали ноги, потом руки. Жене пришлось бросить работу, продать клинику, чтобы ухаживать за лежачим больным. Он часто терял сознание и никого не узнавал. Когда ему все же поставили правильный диагноз, это не имело уже никакого значения, надвигался неотвратимый конец, который нельзя было вычислить и предупредить. До своего сорокалетия этот врач не дожил.
Жене же пришлось судиться со страховой компанией, которая отказывалась выплачивать два миллиона долларов семье покойного. Они утверждали: «Покойный знал, что неизлечимо болен, и поэтому застраховал свою жизнь!»
Адвокат жены имел доказательства того, что все анализы были безупречны. Человек был абсолютно здоров. И через три года судебных тяжб жена выиграла иск. Но странное чувство не оставляет ее по сей день: «Муж знал, что чем-то болен, и защитил семью от потери дома и нищеты. Но если он был такой умный, почему он позволил себе умереть как дурак?»
Дуло в лицо
Пастор Кук дал своему сыну все, что мог — любящий дом, в котором царила здоровая атмосфера, образование в престижном медицинском колледже. Но молодой человек влюбился в своего профессора, женщину тридцати восьми лет. Отвергнутый, он выстрелил себе в лицо и умер на руках родителей, которые прибежали на шум в его комнату. Когда я об этом узнала, мне стало больно и обидно за пастора Кука. Я не раз была на его проповедях, когда жили в Пенсильвании, у него дома, он так душевно и не без юмора мог говорить о жизни, о Боге. У меня было чувство, что сын его просто предал.
Спустя несколько месяцев я набралась смелости и спросила скорбящего отца, что он чувствует по отношению к своему сыну. Смог ли простить его за сделанный выбор? Пастор ответил мне так:
— Мой сын сильно страдал от безответной любви. Я его люблю и очень сочувствую. И он нашел в глазах Иисуса любовь и прощение, которое никто ему не мог дать на Земле.
Инвалидное кресло. 1. Спасти жизни
Мэри из штата Пенсильвания — инвалид. Двадцать лет назад в автокатастрофе у нее погибла дочь, а у самой перебиты щиколотки. Мэри может за собой ухаживать, привстать, пересесть куда-то, но не ходить самостоятельно.
Машины у нее нет, но моторизированное инвалидное кресло довезет ее и до почты, и до магазина, и до здания Красного Креста. Ведь там есть банк крови, где она сдает раз в месяц плазму. Совершенно безвозмездно. Правда, там ей предложат сладкую газировку или горячий кофе, печенье-конфетки, сувенир в виде фартука или брелока.
Мэри получает пособие по инвалидности гораздо дольше, чем проработала на государственной службе, когда была полноценным членом общества. Ей неприятно сознавать, что она иждивенец для страны. И когда она сдает свои тромбоциты или плазму, зная, что они необходимы для онкологических больных, то ей на душе легче: она достаточно здорова, чтобы спасать жизни своим согражданам. Значит, живет не зря.
Инвалидное кресло. 2. Карма?
Мэри когда-то жила в городе Ланкастер, штат Пенсильвания. Дом, муж Грэг, дети, хорошо оплачиваемая профессия медсестры. Семидесятилетие своей матери Мэри поехала отмечать с детьми, поскандалив со своей второй половинкой. Грэг был давно настроен против тещи и поездки к ней. По дороге к матери Мэри попала в аварию: смерть дочери, травма сына, сама впала в кому на полгода. Грэг похоронил дочь, отсудил у виновника аварии четверть миллиона долларов, развелся с женой и стал растить сына.
Мэри пришла в сознание и поняла, что осталась одна. Инвалидное кресло, проживание с престарелыми родителями, апатия и нежелание судиться с мужем, который успел продать их дом и переехать с сыном в другой штат.
Прошли годы. Мэри исполнилось шестьдесят пять лет. Она получает пособие по инвалидности, похоронила родителей, посещает церковь, регулярно сдает свою здоровую донорскую кровь, общается со взрослым сыном. Через него она узнала, что Грэг ее был неудачно женат на хищнице, которая умело обобрала его. А сейчас он страдает мышечной дистрофией и так же, как она, прикован к инвалидному креслу. Мэри ждала, когда же карма схватит его, предателя, за задницу. И вот, дождалась!
Инвалидное кресло. 3. Елка
В гостиной у Мэри круглый год стоит искусственная елка. На Пасху женщина украшает ее зайчиками и пластмассовыми яйцами. В День независимости и День памяти елка радует глаз американскими флажками. А в обычные дни на ней искусственные цветы и елочные игрушки с портретами близких людей и друзей.
Мэри — человек веселый и оптимистичный, несмотря на инвалидность, тучность и потерю дочери. Наливая себе красного вина в бокал и попыхивая сигареткой с персиковым ароматом, она заявляет всем, кто удивляется ее круглогодичной елочке: «Жизнь — это праздник! Празднуйте жизнь, дорогие мои!»
Вопрос без ответа
Энн умирала от редкой формы рака крови. В сорок шесть лет. Она лежала в хосписе — медицинском учреждении для обреченных больных, где обученные медсестры облегчали ее страдания. Когда-то Энн сама посещала умирающих — это была ее работа.
Энн, теолог по образованию, была священником при церкви объединенных методистов. Она была первой женщиной-пастором, которую я встретила, когда жила в Пенсильвании. Как духовное лицо она обязана была, помимо ведения службы, крестить детей, венчать пары и утешать больных и умирающих прихожан своей церкви.
Когда-то я пригласила ее на ужин, угощала оливье и пловом, пыталась понять ее выбор:
— Почему вы решили служить Богу?
Энн объяснила, что ее отец повесился в сорок с хвостиком лет.
— Я надеялась, что религия и Бог помогут мне ответить на вопрос: «Почему и за что?»
Но она запуталась в догмах, и сердце сжимала обида на Творца. Ответа на свои вопросы она так и не получила, а поступок отца мучил ее всю жизнь. Отравлял ее существование. И отравил.
Живой светофор
Ванесса работает дорожным регулировщиком. По утрам она стоит около начальной школы в штате Алабама, в синей форме и ярком жилете. Когда уроки заканчиваются и родители прибывают забрать своих чад из школы, Ванесса регулирует движение машин, чтобы соблюдалась очередность и чтобы никто из пешеходов не пострадал — около школы нет светофора. Переходы есть, но для большей безопасности такие живые светофоры регулируют движение около многих школ. Если в городе какие-либо мероприятия типа парадов, концертов, она по вечерам регулирует движение транспорта на парковке около того или иного стадиона или дворца. Таких Ванесс много во многих городах в разных странах.
Недавно наша Ванесса вышла из больницы, так как один водитель чуть не раздавил ее своим автомобилем. Но этот инцидент не озлобил женщину. Она улыбается людям и в ясную погоду, и в ненастье. Ее философия проста: «Любая профессия по-своему опасна. Если бы у каждого в душе всегда работал светофор, регулирующий «стоп» и «движение», то люди были бы счастливее. Ведь правила одни для всех».
Татуировки
Вот портрет моих родителей, они погибли в автокатастрофе. Это мой дядя, инфаркт. Старший брат служил в Афганистане, на мине подорвался, такой был славный человек! Вот их даты жизни и смерти. Трудно было найти хорошего татуировщика, но мне повезло.
Вот скоро опять мне ехать в Ирак. Я пожарник-контрактник. Это в США работать пожарным — дерьмовая малооплачиваемая профессия. А в условиях опасности — не жалуюсь!
