Щепотка перца в манной каше - Шугаев Аркадий Анатольевич (читать книги онлайн бесплатно без сокращение бесплатно .TXT) 📗
Подошли мы с Петровичем к клетке с волками. Два матерых серых lupus нервно ходят вдоль решетки, с ненавистью глядя на посетителей зоопарка. За их поведением наблюдает какое-то студенистое чудовище с фотоаппаратом. Чувствует, наверное, собственное превосходство над волком. Тоже мне, последнее звено в эволюции видов… В чем превосходство-то?! Да волк намного красивее, сильнее, умнее!
Бесформенный, безобразно заплывший жиром человек фотографирует хищника. Его счастье, что волка от него отделяет прочная стальная решетка.
После зоопарка, где мы зарядились энергией от волков, мы поехали на Невский проспект и зашли в Гостиный Двор. В одном из отделов продавались пейджеры, сотовая связь в то время не была еще так развита, и пейджер считался верхом технической мысли.
— Саня, мы ведь бизнесмены, а до сих пор не используем такие передовые средства связи. Это странно, — заметил я.
— Давай купим! — откликнулся Македон, большой ценитель технического прогресса.
Деньги были, и мы, долго не раздумывая, приобрели себе по небольшой черной коробочке с маленьким экраном и кнопками.
Вернувшись в общагу, мы принялись изучать инструкцию по пользованию пейджером. Зашедший проведать нас Ничко проявил живой интерес к нашим новым игрушкам. Мы с Македоном связались по телефону с оператором пейджинговой компании и отправили друг другу пробные сообщения. Техника работала исправно.
У Ничко загорелись хитренькие его глазки. Я знал, что это предвещает какую-нибудь гадость с его стороны, но легкомысленно не придал особого значения. Не насторожило меня и то, что Николай подробно выяснил, что я собираюсь делать ближайшие час-полтора.
— Пойду к себе, покажу Инге пейджер. Потом приму душ и лягу спать, — сам не понимая зачем, я отчитался перед Колей.
— Ну ступай себе, с богом! — одобрил мой план Ничко, возбужденно потирая ручонки.
Я поднялся к Инге в комнату. Показал ей пейджер, объяснил, как им пользоваться и, оставив ее осваивать прибор, пошел в душ. С удовольствием постоял под упругими струйками воды и в прекрасном настроении вернулся в комнату, планируя выпить бутылку холодного пива. Очень приятно это — чувствовать чистоту и свежесть собственного тела и пить пиво.
Инга, как разъяренная пантера, ходила по комнате из угла в угол. Она задыхалась от гнева, внятно разговаривать не могла, изрекала лишь проклятия в мой адрес.
— Что случилось? — попытался я прояснить ситуацию.
— Читай! — коротко бросила Инга Яковлевна, указав мне глазами на пейджер.
Я совершил нехитрые манипуляции и вывел на дисплей текст поступившего сообщения. Глаза у меня полезли на лоб. Я понял, что спокойно попить пива мне не удастся. Текст на дисплее гласил: «Аркадий! У нас будет ребенок. Теперь тебе не отвертеться! Ты обязан на мне жениться. Твоя Света».
Несколько секунд я пытался сообразить, какая именно Света отправила сообщение и как она могла узнать номер пейджера, который я только сегодня приобрел. И вдруг — озарение, словно молния, ударило мне в мозг — Ничко! Вот зачем он интересовался, куда я пойду из офиса. Рассчитав время, он отправил сообщение, зная, что любопытная Инга обязательно его прочитает.
Я живо представил себе его злорадную морду с глумливой улыбкой. Но сама шутка мне понравилась. Остроумно. Я не стал злиться на Колю, решив, что сам также пошучу при случае над кем-нибудь. Появившийся в комнате Македон успокоил Ингу, объяснив ей, кто послал сообщение. Как я и предполагал, Ничко, дождавшись когда Урмац отвлечется, завладел телефонным аппаратом и оперативно надиктовал оператору текст.
Глава 4. Брак и эмиграция
После случая с пейджером Инга стала потихоньку подводить меня к мысли о необходимости женитьбы. Я был не против, Инга устраивала меня во всех отношениях. Настораживали только ее родственники. Тещу я, правда, пока не видел, зато тесть оставил сильное впечатление. И впечатление это было очень неприятное. Кому хочется иметь тестя дурака? А я с большим сожалением вынужден был констатировать, что Яков Моисеевич Цехмейстер — классический дурак. Отец мой классифицировал его так же. А уж мой-то папаша в людях разбирается, так что ошибка исключена. Кроме всего прочего внушало беспокойство то, что Яков был евреем. А еврей-дурак это какое-то противоестественное, опасное сочетание. Одним словом, родители не одобряли мое решение, но и не препятствовали, зная, что я все равно сделаю по-своему.
Мы с Ингой пошли в один из питерских Дворцов бракосочетания и подали заявление. Торжественная регистрация была назначена через два месяца. Я продолжал заниматься книжным бизнесом, а Инга все свободное от учебы время посвятила свадебным приготовлениям. Она закупила пригласительных открыток и разослала их многочисленным родственникам. География ее адресатов была обширной. В Туркмению полетела открытка на имя Хошана и Айгуль Худайбердыевых. Чета Шендеровичей из Харькова была приглашена одной из первых. Из Кабарды должны были прибыть Матаевы. Не забыла Инга и дядю Тофика, прописанного в Пятигорске. Таинственного Карапета открытка должна была найти в Ереване.
В общем, гостей набиралось немало. Мне оставалось надеяться, что хотя бы половина из них не приедет. Я не шовинист, но подобный интернационал считаю все-таки перебором, не готов я к такому наплыву экзотических гостей. За месяц до свадьбы поступило радостное для меня сообщение от родителей невесты. Яков Моисеевич телефонировал из Узбекистана, что он с семьей срочно вылетает в Израиль. На постоянное место жительства. Почему такая спешка? Наверное, проворовался на овощной базе, где он значился заместителем директора. Ну, бог с ним, я очень был рад, что тестя не окажется на свадьбе. Мне не хотелось эксцессов в этот торжественный день. Если он трезвый ведет себя не адекватно, что же будет, когда он выпьет!
За обручальными кольцами я поехал с Колей Ничко. На трамвае. Это на меня какой-то приступ экономии навалился. На такси денег было жалко. Странно, наверное, смотрелась наша пара. Пушистый блондин Коля, похожий на некрупного ангелочка, к тому же в очках. Я на голову выше, черный, выражение лица угрюмое, злое. У длинного плаща, надетого на мне, поднят воротник.
Две благообразные старушки, сидящие напротив, пристально разглядывали нас всю дорогу. Протискиваясь к выходу из трамвая на нужной остановке, я услышал, как одна из бабулек прошептала подруге:
— Смотри! Мальчик и Демон!
Кто демон-то? Да я херувим, по сравнению с этим маленьким монстром.
— Инга твоя — типичная лимитчица. Приехала в Питер из Чуркестана, нашла дурака местного, запудрила ему мозги и довольна. Ей от тебя только прописка нужна, — говорил мне циник и нигилист Ничко.
— Коля, разве может быть все так примитивно и грубо? Неужели ты не веришь в любовь, в другие светлые чувства? — удивлялся я. — Неужели все, что во мне есть привлекательного — это прописка? Ты что, серьезно так считаешь?
— Конечно это не все. Извини. Я совсем забыл — у тебя ведь еще есть папа-профессор, который может помочь Инге сделать медицинскую карьеру.
— Скотина ты, Коля, и человеконенавистник, неспособный на любовь. Отсюда и озлобленность твоя.
Я не верил, что Инга и в самом деле такая «продуманная» и расчетливая. Я надеялся, что она меня действительно любит. А вот любил ли я ее? Да, я ее любил. Спокойной и ровной любовью, может быть, не страстно и не слепо, но любил, это абсолютно точно. Мне было плохо без нее, некомфортно, я скучал, если не видел ее несколько дней, мне хотелось, чтобы она всегда была рядом. Это было странное чувство, оно напоминало мне любовь к родной сестре, к матери. Инга как-то незаметно и плавно стала мне родной, с той только разницей, что мы с удовольствием занимались сексом и это не было инцестом…
Подвенечное платье невеста уже выбрала, измотав, правда, нервы всем работникам свадебного салона. Оставалось определиться с тем, кто у нас будет свидетелями. С моей стороны — Македон, это понятно. Инга выбрала себе в свидетельницы подругу детства — некую Рену из Баку. В качестве свадебного экипажа выступала прекрасная новая «ауди», владельцем которой был один из Ингиных братьев, проживающих в Питере. Ему же предстояло управлять автомобилем во время церемонии бракосочетания. Справлять, то есть непосредственно пьянствовать и закусывать, решили в квартире у моих родителей. К назначенному дню все было готово.
