Дело чести - Олдридж Джеймс (мир книг txt) 📗
Другой, высокий, с длинной бородой, улыбнулся англичанам и подошел к ним.
— Вы летаете вот на этом? — спросил Тэп, показывая на «Бреге». Он не знал, насколько грек владеет английским языком.
— Да, летаю. Наблюдаю. Имею снимки, делаю снимки. Понимаете?
Он указал на своего спутника в высоких зашнурованных башмаках и захохотал, закидывая голову назад. Маленький грек скривил рот в улыбку и начал натягивать лямки парашюта на свои два пальто. Бородатый летчик нахлобучил глубже свою стальную каску, открыл холщовый мешок, который держал в руке, и показал, что было внутри. Мешок был набит старыми башмаками, пустыми жестянками из-под консервов и бутылками…
— Бомб у нас нет — применяем вот это. Вполне достаточно, чтобы пугать итальянцев.
Он опять загрохотал в бороду и закинул голову назад. Тэп похлопал его по спине, он обнял Тэпа за плечи:
— Летим со мной сейчас? Сделаете снимки. А, инглизи?
— Вот на этом?..
— Ну и что ж? Добрая машина. Мы будем лететь низко. Сверху нас никто не заметит. А снизу — они не умеют стрелять. Только греки могут подстрелить нас. Греки стреляют в кого попало.
— Нет, спасибо, — сказал Тэп, и бородатый опять расхохотался.
— Моя фамилия Нитралексис. Я очень рад вам, инглизи. Будем летать вместе.
Хикки, молчавший до сих пор, растянул рот в улыбке так, что его светлые усы чуть не коснулись ушей. Он представил всю эскадрилью Нитралексису и маленькому греку, который назвался Папагос. «Мой генерал», — сказал Нитралексис, намекая на генерала Папагоса. Знакомясь, Нитралексис перед каждым щелкал каблуками. Потом он надел парашют, взобрался на переднее сиденье и стал подшучивать над Папагосом, который никак не мог вскарабкаться в кабину. Механики подсадили его, он мешком ввалился в кабину, и Нитралексис разразился оглушительным хохотом.
Один из механиков подал Нитралексису холщовый мешок. Нитралексис крикнул что-то по-гречески, другой механик опустился на четвереньки в грязь и выбил камни из-под колес. Самолет покатил по аэродрому, и англичане ждали, что он сделает поворот и оторвется от земли против ветра. Мотор заревел, самолет пошел быстрее, поплыл над землей, потом, весь трясясь, поднялся выше и по ветру стал набирать высоту. Маленький Папагос, высунувшись из кабины, держал наготове пулемет. Ствол пулемета торчал в воздухе, как мачта… Они сразу скрылись в тумане, хотя Квейль долго еще слышал шум мотора, с трудом преодолевающего высоту, и до него донеслись звуки выстрелов — это Папагос, летчик-наблюдатель, пробовал свой пулемет.
— Пропал пилот, — сказал Брюер, и все рассмеялись, вспомнив Нитралексиса.
— Он сумасшедший, — сказал Тэп.
Квейль сказал:
— Чем больше я вижу греков, тем больше убеждаюсь, что они выиграют войну, потому что все они сумасшедшие.
— Какие шансы могут быть у итальянцев при встрече с ним? — спросил Ричардсон.
— Тысяча против одного, — ответил Тэп. — Что он будет делать, если на него налетит целый полк «42»?
— А ему наплевать, — сказал Ричардсон.
— Не очень-то! Прямо скажу, если он вернется благополучно в такую погоду в этой корзине, тогда я поверю в чудеса.
— Куда к черту девались эти греки с горючим? — начал раздражаться Хикки.
Им пришлось еще долго ждать, пока подъехал грузовик с кучкой веселых греческих авиатехников, восседавших на его бортах, свесив ноги вниз. Меллас еще не появлялся, и Хикки крикнул сердясь: «Пошевеливайтесь, вы! Пошевеливайтесь! Живее!» Херси не отходил от грузовика, пока шла заправка, но это «нисколько не подгоняло греков. Они больше думали о бочках и бидонах, которые они опорожняли, — в каждом бидоне они оставляли немного бензина для себя.
К концу заправки туман сгустился еще больше, видимость стала еще хуже.
— Черт возьми, хоть бы прислали метеорологическую сводку! — продолжал сердиться Хикки. — Нельзя же вслепую сниматься с аэродрома в такую мерзкую погоду!
— Ничего, — сказал Тэп, — мы полетим за этим сумасшедшим греком, — интересно посмотреть, что с ним будет.
— Нет, на сегодня придется отставить. Проклятые греки! Где они, черт их побери, валандались столько времени?
Тэп в шутку стал доказывать Хикки, что непременно надо лететь, но был доволен не меньше остальных, когда Хикки заявил, что полет отменяется. Нельзя летать в такую погоду. Они уселись в автобус и поехали обратно в гостиницу.
