Спящая - Ёсимото Банана (библиотека электронных книг txt) 📗
– И со мной было то же самое, – сказала я. – Я осознала, что должна тебя увидеть.
– Потому что я звала тебя, девочка. Я побродила немного вокруг того места, где ты сейчас живешь, – сказала Хару.
Казалось, она стала взрослее, чем та Хару, с которой я была знакома.
– А зачем ты меня звала? – спросила я.
– На самом деле я и сама не знаю. Может, потому, что никогда не чувствовала себя одинокой, когда мы были вместе. Я имею в виду по-настоящему одинокой. Когда бы я ни вспоминала о тебе, у меня появлялось ощущение, что, пока ты рядом, я не столь одинока. А в тот день, ну, ты помнишь, когда разбушевался шторм, мне захотелось поцеловать тебя.
Лицо Хару ничего не выражало.
– Рада слышать, – сказала я.
Но мне стало невыносимо тоскливо. Пепельно-серый цвет снаружи был настолько насыщенным, что при виде спутанных волос Хару, развевающихся на ветру, я ощутила, какое расстояние отделяет нас от прошлого. Больше, чем между жизнью и смертью, шире, чем пропасть между нами.
Я позвала ее по имени:
– Хару!
Хару еле заметно улыбнулась, поправила волосы и взялась за дверную ручку совершенно естественным жестом, потом кивнула на прощанье, тронула мою руку и исчезла за дверью. Я подумала: «Если уж на то пошло, то единственным разом, когда мы вот так разговаривали друг с другом, был тот день…»
Дверь со стуком закрылась, а я все еще чувствовала холодок ее руки.
– Добро пожаловать обратно! – воскликнул Танака.
Я быстро огляделась и поняла, что снова в кафе.
– Ух, ты! Просто чудо! Что это был за фокус? – спросила я.
Я попыталась скрыть замешательство, но действительно была под впечатлением.
– Мило с твоей стороны! Вообще-то все было по-настоящему, – судя по голосу, Танака был слегка рассержен.
– По существу, Танака здесь играет роль мифического животного, которое, по представлениям китайцев, пожирает плохие сны, понимаешь? – сказал Мидзуо.
– Да, ты правильно сказал, – заметил Танака.
– Думаю, это так. Я была очень рада видеть ее. Не знаю… словно яд высосали из моей груди.
Я почувствовала, как постепенно возвращаюсь к реальности. Я убедилась, что мой разум и тело остались такими, какими должны быть. Мое дыхание и зрение были очень резкими и четкими, словно рассеивалась какая-то дымка.
– У тебя сейчас ощущение как после тяжелых физических нагрузок, да? – спросил Танака, с грохотом поставив на стойку передо мной стакан воды со льдом. – Это потому, что ты только что побывала далеко-далеко отсюда.
Ах да, тот грозовой день.
Стояла ранняя осень, и разбушевался тайфун.
Наши с Хару взаимоотношения неуклонно подходили к опасной черте, мы ругались всю неделю. Наша любовь к тому мужчине начала истончаться, мы ничего не могли поделать, чтобы изменить ситуацию к лучшему, поэтому постоянно ходили раздраженные и нервные. А наш возлюбленный почти не заглядывал к себе домой, но нам обеим уже было не до этого.
– На улице громыхает просто кошмарно, – сказала я.
Мне хотелось пойти домой, но я не могла, поэтому у меня не было выбора, кроме как сказать Хару что-нибудь. И я бездумно совершила ошибку – заговорила с ней. Но она ответила на удивление нормальным тоном.
– Хоть бы перестало. Ненавижу гром.
Она сдвинула брови. Это придало лицу интимно печальное выражение, и каждый раз, когда я его видела, я была очарована хотя бы на мгновение.
– Фуми! Помоги мне! Я боюсь!
Яркая вспышка молнии и почти сразу же раскат грома, такой сильный, что казалось, удар наносят прямо по голове. Впервые Хару сказала мне что-то подобное, поэтому я, остолбенев, посмотрела на нее и обнаружила, что она сидит лицом ко мне и улыбается, как маленькая девочка. И внезапно я поняла. Хару тоже знает. Любовная связь подходит к завершающему этапу, а после этого мы никогда больше не увидимся. Она знает это так же хорошо, как и я.
– Гроза совсем рядом, – сказала я.
– Я бы все отдала, чтобы она прекратилась, – ответила Хару.
Она отошла от окна, обогнула меня, притворяясь, что пытается спрятаться за моей спиной.
Без сомнения, из-за этой грозы ей стало одиноко.
– Не обманывай меня. Ты не боишься, – сказала я недоверчиво и обернулась посмотреть на нее.
– Вообще-то боюсь немного.
Она засмеялась. Я улыбнулась в ответ. А затем на ее лице отразилось удивление.
– Слушай, а ведь мы подружились. Ну хоть чуть-чуть?
Я кивнула.
– Знаешь, думаю, это так.
Комната была отгорожена от окружающего мира, снова и снова раздавались раскаты грома, приближаясь издалека. Воздух внутри стал плотным и тяжелым, и возникло ощущение, что даже наше молчаливое дыхание может разрушить эту маленькую идиллию. Сейчас здесь не было ничего, кроме ощущения драгоценности момента. Вскоре все это кончится. Поблекнет и исчезнет, и каждая из нас пойдет своей дорогой. И снова и снова эта уверенность с грохотом обрушивалась на нас.
– Интересно, как он сейчас, в такую грозу?
В свете молний профиль Хару казался миниатюрным и красивым.
– Да, несомненно, сегодня сильная гроза.
Мне хотелось просто посидеть тихонько. Вдвоем, молча и спокойно.
– Как ты думаешь, а он хоть зонтик-то взял?
– В такую погоду зонтик не поможет. Тебя ударит молнией.
– Это ему подошло бы? Ну, такая смерть?
– Хотелось бы, чтоб он поторопился и пришел домой.
– Ага.
Мы сидели рядышком и разговаривали, прислонившись к стене и обняв колени. Это был единственный раз, когда я разговаривала с Хару вот так – раньше такого никогда не было и больше не будет. Шум дождя ни на минуту не переставал мешать нашим мыслям. Казалось, что все время, пока мы находились в этой комнате, мы были друзьями, и были так же близки, как сейчас. Словно все время мы только притворялись, что недолюбливаем друг друга.
– Такое впечатление, что началось наводнение.
– Ага, уже давно такого ливня не было.
– Интересно, где он может быть?
– Пусть где угодно, лишь бы в безопасности.
– Не волнуйся, с ним все будет в порядке.
– Да, скорее всего.
Хару обнимала колени, положив на них свой узкий подбородок.
Она кивнула уверенно и изящно.
Уже почти рассвело, когда мы с Мидзуо покинули заведение Танаки.
