Время старого бога - Барри Себастьян (книги онлайн читать бесплатно .txt, .fb2) 📗
— Собирать доказательства самим, начальству не докладывать до последнего. Поговорить со свидетелями, с потерпевшими, с кем удастся, и все записать. Черным по белому, дословно, а если есть возможность, то и на диктофон. Фотографии, возраст, цифры и факты. Кто его знает, что он творил тогда в Толкском бассейне. И вот что, Мэтьюз был тоже замешан. Его имя я знал от другого человека — отец Таддеус Мэтьюз. Они были сообщники — то ли Мэтьюз совратил Берна на преступный путь, то ли нашли друг друга. Если вам не помешают расследовать дело, если его не положат в очередной раз под сукно, буду счастлив. И удачи вам, черт подери! От души желаю.
Голос Тома чуть дрогнул от нахлынувших чувств.
— Где он сейчас, Берн? Уж точно не в Кулмайне. Священников часто переводят с места на место. А то, чего доброго, заявились бы в школу разъяренные родители. Фотографиями ведь дело не ограничивалось. Мне удалось тогда немного покопаться.
— Ты провел расследование? — спросил Флеминг.
— Да, в нерабочее время. Оказалось, он совращал мальчиков в исповедальне. Как вам такое? В исповедальне, черт подери! Ну каков подонок! И, говорите, он не угомонился. Значит, это тянется почти тридцать лет. Тридцать лет! То есть сколько детей? И, по-вашему, как это им аукнется? И вот что я скажу, поверьте, нет на свете для ребенка ничего разрушительней, ничего.
В мрачном кабинете Флеминга воцарилась тишина. Все четверо обдумывали сказанное, каждый на свой лад, но всех словно окутал туман. Ядовитый туман.
— Я думал, Уилсону и О’Кейси пойдет на пользу, если ты с ними поделишься. И, похоже, я не ошибся, Том. Спасибо тебе.
— Если там, наверху, не станут мешать, он от вас не уйдет, — заверил Том. — А если привлечь одного, то и с другими проще будет. Как у тех ребят, что ловят нацистов. Именно так.
— Визенталь[30], — козырнул знаниями О’Кейси.
— Ну так вот, — продолжал Флеминг, — второй священник, Мэтьюз, погиб. Подробности ты помнишь?
— Мэтьюз?
— Да, Мэтьюз.
— Нет, с тех пор я о нем ничего не слышал. Ничего, честное слово. Ни о том, ни о другом.
— Мы подумываем возобновить то дело, Томми, — сказал Флеминг. — С тем, первым делом связанное. Скажем так, висяк. Там много еще вещдоков лежит в мешках и коробках на Стор-стрит. Не всегда так везет. Все тот же Билли Друри постарался, дотошный, въедливый. Как же его не хватает! Сейчас можно сделать ДНК-анализы — еще, наверное, не поздно. Мне сказали, там и кровь, и чего только нет, так что есть надежда. Но я у тебя потому только спрашиваю, что ты вел то дело — ну, когда его обнаружили. В Дублинских горах, да? Но ты, я вижу, забыл — ничего страшного, столько лет прошло.
Том взглянул на Флеминга, и ему почудилось, что лицо у того открывается и закрывается, точно раковина у моллюска. Странное было чувство.
— Я вел то дело?
— Да, с Билли Друри, согласно документам. Вот почему я хотел, чтобы ты их прочел, не из-за одного только Берна.
Том силился вспомнить, напрягся до боли, и эта боль сдавила ему горло, он стал задыхаться. Страшно, когда тебе говорят о том, о чем ты давно забыл, и ты в тот же миг вспоминаешь — точно душа с телом расстается.
— Я забыл. За все эти годы ни разу не вспомнил. Думаю… — Накатила слабость, Том заозирался в поисках воды.
В кабинете ничего не было, кроме двух картотечных шкафов, да стола, да стульев, на которых они сидели, так на что он надеялся? Воды здесь ни капли, не считая струйки пота, что стекала у него по спине. Чувствовал он себя скверно, просто ужасно. “Скорую”? Врача? Где-то здесь, в здании, есть дежурный врач. Что у него с головой? Или всегда так было? После смерти Джун он так и не оправился, но Джун умерла через двадцать лет после того забытого дела. А потом Винни… ах, Винни, и Джо, последний удар. Но он вспомнил, вспомнил. Конечно, он вел то дело. Убийство в горах, на подъеме на Лугнакиллу[31] — изуродованный труп нашли на дне ущелья, но раны были не только от падения — множество резаных, глубоких-глубоких, это не от падения, заключил коронер, и следователем по делу был он, Том, кто же еще… ах, Джун, Джун, прости меня, прости за это и за все, что случилось после.
— Нам так и так это все изучать, — сказал Флеминг. Уилсон и О’Кейси хранили молчание — точь-в-точь монахи закрытого ордена. — Мне надо кое-что собрать. Я им сказал, что мне нужен твой образец ДНК, Том, Уилсон в тот раз должен был у тебя спросить, но вечером было не до того, а утром они не хотели тебя будить, вот и забрали у тебя зубную щетку, надеюсь, ты не в обиде.
Том заморгал, как старая, умирающая сова.
— Ты на меня не сердишься? — спросил Флеминг с дружеской теплотой.
— Что ты, нисколько. Я новую купил. Розовую.
— Розовую? — переспросил Уилсон. — Ничего себе!
— Других не было.
— Спасибо за помощь, — сказал Флеминг. Теперь он будто парил в воздухе: ботинки тонули в тени.
Том простился с двумя молодыми следователями. Не верилось, что всего несколько дней назад он их чуть не принял за мормонов, когда увидел на фоне пламенного рододендрона. Он немного тосковал по себе тогдашнему, наивному. Чего он тогда себе навоображал от безделья! Флеминг повел его назад тесными коридорами, по пути Том повстречал многих знакомых. Как дела, старина Том, а вы бодрячком, как жизнь? На выходе из мрачного здания Флеминг стиснул руку давнему товарищу.
— Будем на связи, — сказал Флеминг. — Позвоню тебе.
— Чем смогу, помогу, ты только скажи.
— Да, хорошо.
Том собрался было уходить, но тут его посетила мысль — точнее, две.
— Джек, кто такая Брид? Ты про нее в тот раз говорил. Я тут голову ломаю, не могу вспомнить.
— А-а, собака моя, лабрадор, — ответил Флеминг. — Ты, наверное, ее ни разу не видел?
— Ну да, понял. — Том рассмеялся. — И вот что, — спросил он вскользь, — есть у вас такая, сержант Скалли?
— Ее убили в Клондолкине. В начале года. Ты ее знал, Том?
— Честное слово, не могу сказать, — ответил Том таинственно, с ноткой печали. — Старость, старость.
Они постояли еще. Наступила неловкая минута, но они тут же встряхнулись, собрались с силами и через миг уже снова смеялись, они же старые друзья. Сколько всего они пережили вместе, в какие только дебри их не заносило!
Вернувшись в замок, он сделал строгий выговор рагу в запотевшей кастрюле. Тепло горелки вернуло рагу к жизни, Том открыл банку горохового пюре — и ужин готов. Он ходил по квартире, но был как будто где-то не здесь. Мысли блуждали далеко, уносились все дальше, но привычные дела и восставшее из мертвых рагу умиротворили его, а плетеное кресло манило, хоть и не с прежней силой. Свет включать нигде не хотелось — он был согласен побыть еле различимой тенью. Да и кому его различать? Визит в участок вселил в него ужас, но в то же время в глубине души расцвела гордость, гордость за то, что казалось когда-то страшным, немыслимым, а теперь легло на сердце, словно печать, как диковинные тибетские письмена на флаге. Слова и знаки расшифровать он не мог, но чувствовал, что говорят они о чем-то непреложном, о высшей справедливости. Выбранные наугад камни, которые небесный каменщик приладил друг к другу плотно, чтобы ни лучика света не проникало сквозь невидимые щели меж ними. Стена инков.
Он был в странном воодушевлении и проглотил рагу в один присест, всего лишь ради подкрепления сил. И выглянул из окна в сад. Живая изгородь вокруг замка вздрагивала под порывами ветра, словно большая лошадь — того и гляди всхрапнет, заржет; темно-зеленые тисы — или это лейландские кипарисы? — отчетливо вырисовывались на фоне изумрудного газона. Не иначе как его новый друг мистер Томелти прошелся здесь с косилкой, величественной машиной, оставлявшей за собой безупречные ряды травы. Свет из других квартир ложился на газон квадратами, как на полотне художника-абстракциониста. Скошенная трава была уложена ровно, ювелирно. Память о том часе, что мистер Томелти провел здесь в отсутствие Тома.
Было всего шесть вечера, но Том удивился, увидев здесь соседского мальчугана — тот бегал по газону среди квадратов света. С ним была девочка постарше, или просто чуть выше ростом — видно, присматривала за ним. Должно быть, та самая сестра-невидимка. Они болтали, смеялись, гикали, кричали, а потом спустились по гранитным ступеням к защитной стене и вышли через арку на бетонный мол. Он был широкий и темный, а с краю, словно побег растения, ответвлялась водосточная труба, тоже вделанная в бетон для защиты от штормов. Девочка замахала руками, а следом и мальчик, и они кружились и танцевали на молу, позабыв обо всем, словно время остановилось. Девочка подвела мальчика к самому краю мола. И, описав в воздухе рукой крутую дугу, толкнула его в грудь, и тот полетел в море. Том остолбенел. Он не верил глазам. Он закричал, пусть никто все равно бы не услышал, и развернулся, понесся к выходу, рывком распахнул дверь и побежал в обход замка, мимо красивой машины мистера Томелти, мимо баков с мусором, пересек таинственный газон, миновал живую изгородь и кинулся вниз по лестнице, перепрыгивая через две ступеньки, с небывалой прытью — вот уже несколько лет ему не приходилось так бегать. Как выяснилось, он в отличной форме. У арки он замер, готовый прыгнуть в воду — стоит ли разуться, подумал он, на случай, если его вместе с мальчиком потащит в пучину? Но никакого мальчика в воде не было.
