Клад - Кунин Владимир Владимирович (читать книги онлайн без сокращений txt) 📗
– Давно это с тобой? – спросил Петрович.
– С детства, – скромно ответил Михаил
– «Все могут короли, все могут короли...» – запел Генка. – Куплю «Волгу», видеосистему!..
– А я кооператив однокомнатный, – сказал Михаил. – Дров не нужно, вода горячая.
– Бери трехкомнатную, – закричал Генка.
– Одинокому трехкомнатную не дадут, – сказал Михаил и опечалился. Но не потому, что не дадут трехкомнатную, а оттого, что одинокий.
Петрович допил чай и обстоятельно утер рукавом рот:
– Стойте. Я чего-то никак врубиться не могу. Что у вас в итоге-то получилось?
– Без малого по двадцать пять тысяч на брата, – улыбнулся Михаил.
– Это как минимум, Петрович! – в восторге зашептал Генка. – А если подключить к этому нескольких зубных техников, можно взять вдвое больше. Получится куча денег!
– Сейчас я вам эту кучу несколько иначе раскассирую, – пообещал Петрович. – Про зубных техников, Генка, ты сразу забудь. Это раз. Второе: мы сейчас соберем всю эту шелупонь, – Петрович показал на грязную кучку золота, – и законно сдадим ее в государственную казну. А потом будем ждать награды – двадцать пять процентов от стоимости клада. Ну-ка, Мишаня, прикинь, по скольку на нос?
Михаил поднял глаза к серому дождливому небу, подумал и выдал:
– По шесть тысяч сто девяносто два рубля шестьдесят три с дробями копейки...
– Вот видишь, Генка, даже с дробями! – с удовольствием сказал Петрович. – Очень даже неплохо! А иначе возьмут тебя за шкирятник, и «До свиданья, мама, не горюй...», а там – до встречи через пять лет.
Михаил грустно оглядел яму.
– Уродовались, уродовались... Жизнью рисковали, – потерянно произнес Генка и потрогал вспухшую губу. – «Волгу», дурак, хотел купить...
– «Запорожец» купишь, – успокоил его Петрович.
– Видал я его в гробу и в белых тапочках!
– Ну, «Жигули».
– На «жигуль» теперь не хватит.
– На «жигуль» я тебе из своих добавлю. Без процентов, с рассрочкой на пятнадцать лет. Устраивает?
– Вам же это невыгодно.
– Это мне куда выгоднее, чем потом тебе пять лет передачи носить. Михаил, цепляй трос к Генкиной лайбе. И по очереди друг дружку вытащим...
Все три самосвала стояли на твердом грейдере. Михаил отцеплял буксировочный трос, Петрович отверткой соскребал с сапог налипшую грязь, а Генка бережно прижимал к груди старый китайский термос Петровича.
Генка уже оправился от потрясения, вызванного суровой необходимостью соблюдения социалистической законности, и теперь прочно взял нить разговора в свои руки:
– Итак, золото поедет с Петровичем. Петрович участник войны. Он точно знает, как нужно вести себя в боевой обстановке, а обстановка должна быть максимально приближена к боевой. Мы с Михаилом сопровождаем этот ценный груз на своих тачках, тщательно оберегая Петровича и его машину от любой нештатной ситуации.
– Это еще что такое? – спросил Михаил.
– Что угодно! Поломка, наезд на препятствие, столкновение...
– Типун тебе на язык... – Петрович суеверно трижды сплюнул.
– Петрович, вы гарантированы, что вам навстречу не попадется какой-нибудь колхозник на своем «газоне»? Он вопреки указу о мерах борьбы с этим делом, – Генка пощелкал себя по воротнику, – с вечера сильно набрался, а утром опохмелиться негде. Представляете, в каком состоянии он будет?! Опохмелиться же негде.
– Что ты... Кошмар! – проговорил Михаил. – Вот я про себя скажу...
– Погоди, – сказал Петрович. – Где золото, черт бы его побрал? Вы его в яме-то не оставили?
– Золото здесь, и я вам его торжественно вручаю при свидетелях! – Генка протянул Петровичу термос.
Петрович чуть не лопнул от возмущения и злости:
– Ты что же наделал? Чего ж ты мне термос изгадил! Не мог в тряпку какую-нибудь завернуть! Вот я тебе...
Генка отскочил на безопасное расстояние и нагло сказал:
– Спокуха, Петрович. Только без рукоприкладства, потому что впоследствии это может быть неверно истолковано соответствующими органами. Вы не трясите его, как грушу, и ничего с вашим термосом не случится. Зато никому в голову не придет, что золото в термосе.
– А кого бояться-то? – спросил Михаил.
– Не скажи. – Генка зловеще понизил голос. – Я в одном заграничном фильме видел подобную историйку. Там все это кончилось кроваво.
– Да что ты. – Михаил испуганно огляделся.
– Вот именно. Поэтому двигаться по шоссе мы будем так...
Надо сказать, это было красиво! По пустынной дороге сквозь нескончаемый дождь мчались, занимая всю проезжую часть, борт о борт, три самосвала, фары их горели средь бела дня тревожно-торжественным дальним светом. Они летели вперед навстречу своему законному счастью.
Районные городки замечательны тем, что все их управленческие органы обычно сосредоточены в одном месте. Как правило, главная улица такого городка вспухает небольшой чистенькой площадью, где райком партии стоит бок о бок с исполкомом; прокуратура соседствует с райсобесом; ЗАГС примыкает к районному отделению милиции, а сберкасса и почта традиционно сосуществуют под одной крышей. Любую жгучую проблему районной важности можно разрешить буквально не сходя с места.
Три самосвала, заляпанные грязью, влетели на площадь райцентра, с ходу развернулись, сдали назад и почти одновременно затормозили напротив стоянки служебных машин.
Генка, Петрович и Михаил выпрыгнули из кабин. Через площадь протянулись невидимые враждебные нити. Местные шоферы смотрели недобрым, настороженным взглядом.
Михаил достал из кабины тяжеленный разводной ключ и демонстративно засунул его за голенище. Петрович крепче прижал к груди термос. Генка презрительно оглядел строй надраенных машин и на глазах у всех стал стаскивать с себя свои огромные сапоги.
Учрежденческие шоферы переглянулись с ухмылкой, дескать, «деревня-матушка». Однако когда Генка размотал портянки и под ними оказались роскошные «адидасы», шоферы легковых машин откровенно сглотнули слюну зависти.
– Кончай возиться, – нервно сказал Петрович Генке.
Генка выпрямился, бросил сапоги в кабину и, придав своему голосу максимально легкомысленный оттенок, спросил:
– Что, действительно идем отдавать наше золотишко?
Петрович посмотрел на него таким взглядом, что Генка тут же отступил:
– Ну, шутка такая! Шутка. Неужели не понятно? Просто полное отсутствие чувства юмора!
– Ты даешь, Генка... – испуганно сказал Михаил.
– Становись! – сказал Петрович. – Шагом марш!
– Кому сдавать-то будем? – прошептал Михаил, печатая шаг.
– Государству, – сурово ответил Петрович. – Держи ногу!
Перед ними в тесном сомкнутом строю стояли райком, исполком, райсобес, прокуратура, ЗАГС, милиция и почта со сберкассой.
– Государство – перед нами, – напряженно сказал Генка. – Страна ждет своих сыновей. Конкретней! Кому?
– Мы кто? – спросил Петрович.
– Водители, – одновременно сказали Генка и Михаил.
– Правильно! Кто для нас государство?
– Милиция, – хором ответили они.
– Правильно! Для нас с вами государство – это милиция! Значит, клад сдаем в милицию!..
– Ох, не погорячились ли мы? – покачал головой Генка.
– Не боись, Генка! – с веселой бесшабашностью воскликнул Петрович. – Ты сейчас увидишь, что будет! Корреспонденты из области саранчой налетят! Из президиумов вылезать не будем! Ты этот день на всю жизнь запомнишь. И внукам своим будешь врать, что в твоей молодости даже обыкновенные куры соловьями пели!..
У самых дверей милиции Михаил вдруг оживился, ткнул заскорузлым пальцем в термос и торопливо зашептал:
– Слушайте, мужики! А мне за это не могут там талон предупреждения поменять? А то у меня уже две просечки...
В одном из кабинетов райотдела милиции восседал суровый дознаватель Генкиного возраста в форме младшего лейтенанта. Напротив него сидела запуганная старушка.
– Приметы? – вкрадчиво произнес младший лейтенант, вонзая в старушку всевидящие голубые глаза.
